Синяптук, наконец, услышала самый долгожданный звук во всем Среднем мире — как лязгает о замочную скважину стержень ключа!

Пшшах-х! — вздохнуло заполнявшее амбар Пламя и… расползлось вдоль стен, открывая дверной проем. Не сходя с порога, старшая присела на корточки и сунула в проем медный котелок с разболтанной в оленьем молоке порсой и флягу с водой.

— Д-доброе Утро! — Решительность и самоуверенность исчезли из ее голоса.

— Уже Утро? — ответил ей новый голос — сухой, как опавший с дерева лист. Пламя, полыхающее по стенам амбара, угрожающе взвыло, точно норовя заглушить этот и без того слабый голос.

— Еще не совсем… — пролепетала молоденькая жрица. — Но скоро… Я вот… принесла вам воды…

— Поставьте, я потом возьму, — все таким же сухим и совсем по-жречески ледяным тоном откликнулись из амбара.

— Не ты здесь распоряжаешься, черный кузнец! — попыталась возмутиться помощница Кыыс. — Здесь приказывает Храм, а ты — его пленник! Вы же знаете — жрица Кыыс запретила оставлять в камере! — Голос ее стал виноватым. — Пейте при мне… пожалуйста.

Жрица Гамули вдруг шкодливо, совсем по-девчоночьи хихикнула и насмешливо протянула:

— Однако… Я хочу на этого кузнеца посмотреть!

— На труп — сколько угодно, хоть дырку проглядите! — буркнула Синяптук. — Чего мы ждем?

— Сейчас… — снова осторожно высовываясь из-за угла, прошептала Гамули. — Пусть только младшая к ним повернется, ей же тоже интересно…

— Почему вы упрямитесь? — удивительным в устах жрицы просительным тоном пролепетала старшая. — Жрица Кыыс говорила — вам лучше с нами сотрудничать! Все равно не сбежите — эту дверь даже Огонь не пробьет, знаете ли!

— Поскольку я сам изобрел сплав, из которого она сделана, безусловно, знаю! Я изобрел, меня же за ней и заперли — какая ирония! Ах, простите, енге жрица, вы, наверное, не знаете, что такое «ирония», таким сложным словам в Храмовой школе не учат.

— Он издевается, а ты слушаешь! — раздался звенящий от негодования голос младшей. — Забери у него еду и воду, и пошли отсюда — вот будет ирония так ирония!

— Сейчас! — скомандовала жрица Гамули.

— Вперед! — согласилась Синяптук и… шарахнулась назад.

Пусть уж Гамули первая… Но сильный толчок в спину вышвырнул ее из-под прикрытия амбара, над плечом у Синяптук промелькнула рука Гамули… Огненный шар сорвался с ладони местной жрицы… Одна из девчонок нелепо взмахнула руками… и повалилась на порог. Вторая стремительно обернулась… На ладони ее возник здоровенный, брызжущий золотистыми искрами сапфировый шар и полетел в Синяптук.

— А-ай! — Синяптук метнулась в сторону, шар ударился об угол амбара, выбивая внушительный кусок из старой кладки. Жрица провела ладонью по лицу и недоверчиво поглядела на окрашенные кровью пальцы.

— Ты что делаешь, девчонка! Это же я, наставница Синяптук!

— Вижу! — сворачивая новый шар, точно лепя снежок, процедила молодая жрица. — Жрица Кыыс предупреждала, что это можете быть вы! — И она двумя руками метнула новый шар.

— А-а-а! — Синяптук всем телом грянулась об утоптанный наст площади. С утробным завыванием Огненный шар пронесся над ней и врезался в дверь дома старосты. Тяжелая дубовая створка исчезла, точно была сделана изо льда, и шар канул в темноту дома. Изнутри донеслись вопли, и из горящего дома сыпанули люди. Отчаянно лаяли собаки и зажигались светильники в домах.

— Не дергайся, толстопузая! — рявкнула молодая жрица, сворачивая третий шар.

— Жрица Гамули, помогите! Где вы, жрица Гамули? — заскулила Синяптук, ползя по утоптанному насту площади… и поняла, что Гамули рядом нет. Местная бросила ее, оставила один на один с сильной и злой молодой девчонкой, так похожей на ненавистных учениц! Но ведь у Синяптук есть сила! Теперь — есть! Надо только заставить себя подняться… Новый шар Огня врезался в наст у ее головы. Надо или вставать, или… вчерашняя школьница ее прибьет! Коленки у Синяптук дрожали, стукаясь друг об дружку под подолом изодранной жреческой рубахи, пальцы тряслись, и… Извилистая, неровная струя Голубого пламени сорвалась с руки и ударила в молодую жрицу. Синяптук повела ладонью, выцеливая противницу. С диким визгом молодая жрица рванула вдоль охотничьих амбаров, всего на пол-ладони опережая гонящуюся за ней Огненную струю. Черная полоса гари — точно угольным стержнем провели — оставалась на каменных стенах там, где прошлось Пламя.

Огненная завеса на дверях «тюремного амбара» колыхнулась. Из оставленного молодыми жрицами просвета с отчаянным воплем вырвалась темная фигура… Рубашка пылала у пленника на плечах, Голубое пламя тянулось следом, словно щупальце чудовищ Седны, Повелительницы Океана…

С крыши амбара спрыгнула худощавая женщина в жреческой рубахе. Так вот где засела Гамули!

— Убей его! — заорала Синяптук. — Убей кузнеца!

Она отвлеклась всего на миг — и тут же Огненный шар противницы прилетел ей в живот. Синяптук сложилась пополам от боли, поток Огня, вытекающий из ее пальцев, иссяк.

Жрица Гамули врезалась в беглеца… Пылающий вокруг него сапфировый кокон погас, когда жрица одним махом втянула Огонь в себя. Сильный толчок, и жрица опрокинула пленника в черный от копоти снег. Парень закричал от боли, попытался рвануться…

— Лежать, чурбачок! — прорычала Гамули в покрытое ожогами скуластое лицо… и всей тяжестью вдавила парня в снег.

Словно чья-то невидимая рука потянула Огонь из амбара. Неистово полыхнули синева и золото, грохнуло так, что уши запечатало. Потолок амбара вспучился, выгибаясь наружу, и взлетел на воздух. Камни разнесло по окрестностям. Жрица и кузнец взвыли в унисон — мелкий щебень и булыжники покрупнее отстучали по головам и плечам. Запертый в амбаре Голубой огонь вырвался наружу, точно язык гигантской жабы… пронесся у Гамули над головой… и накрыл Синяптук с ее противницей. Кончик Огненного «языка» слизнул дом старосты — деревянное строение просто осыпалось серым пеплом и черной золой, оставив на снегу выгоревшее пятно. Сапфировый смерч изогнулся, точно змея, и с утробным гудением взвился в небеса, мелькнув сквозь тьму синей пылающей лентой.

— Мой меч! Там — мой меч! — хрипло прошептал пленник и… с неожиданной силой оттолкнув жрицу, кинулся к пепелищу.

— Куда? — заорала жрица Гамули, бросаясь следом. Но пленник уже наклонился, хватаясь за торчащую из кучи золы рукоять…

— Убей его, Гамули, именем верховных! — ворочаясь в громадной талой луже, прохрипела Синяптук.

— Схватить его… именем Королевы! — приподнимаясь на локтях, откликнулась ее молодая соперница.

С руки Синяптук сорвался клубок Пламени. С пальцев молодой жрицы заструились тонкие Огненные ленты, сплетаясь в сапфировую ловчую сеть. И шар и сеть рванулись к кузнецу.

Жрица Гамули обернулась. Жрица Гамули сделала одно-единственное движение кистями рук… Огненная сеть молодой жрицы оплелась вокруг шара Синяптук — и они с громким хлопком рассыпались искрами.