Зашли через главное крыльцо, поднялись на четвёртый этаж.

Длинный светлый коридор. С одной стороны — двери, с другой — окна. Майор не соврала: здесь было весьма аккуратно. Полы блестят, на окнах — цветы в горшках. Но ни о каком домашнем уюте, разумеется, и речи идти не могло.

Возле стойки с телефоном и амбарными книгами сидел курсант, вытянув ноги, и усердно тыкал пальцами в мобильник. То ли играл, то ли писал сообщение. Заметив нас, парень вскочил, спешно засовывая телефон в карман и застёгивая пуговицу на кителе.

— Здравия желаю, ваше высокоблагородие, — откозырял он.

— Так, это что такое? — возмутилась Алиса Николаевна. — Это так мы дежурство несём? Почему сидим? Что за внешний вид? Как из мусорной кучи вылез! Форму когда последний раз гладил? Почему ремень, как сопля, болтается? Подтянуть!

Я поразился тому, как преобразилась эта милая, спокойная девушка. Сейчас она, казалось, была готова прибить нерадивого дневального.

— Виноват, ваше высокоблагородие, — отрапортовал курсант и аж покраснел.

— Вольно. Где дежурный по роте?

— Дежурный по роте на выход! — заверещал дневальный.

Дверь ближайшей комнаты распахнулась, оттуда выскочил низенький полноватый парень в расстёгнутом кителе.

— Ты чо орёшь, как резаный? Ой, мля… — увидев нас, он встал по стойке смирно, нахлобучил кепи и приложил руку к козырьку. — Здравия желаю, госпожа майор. Дежурный по роте, старший унтер-офицер Репнин, по вашему приказанию прибыл.

— Вольно. Бардак тут развели, да?

— Никак нет, ваше высокоблагородие.

— А я вижу бардак. Разберись с дневальным. И себя в порядок не забудь привести. Распустились тут. Ладно, ты мне вот что сделай. — проговорила Алиса Николаевна более мягким тоном. — Привела вам новенього. Определён в вашу рот в третий взвод. Покажи ему комнату и что где находится. Поботься, чтобы он форму получил сегодня же.

— Есть!

— Ну всё, Кирилл, это и есть расположение твоей роты. Вливайся в процесс. Так-то ты уже на два дня опаздываешь. Занятия позавчера начались. Но это нестрашно, освоишься.

Алиса Николаевна развернулась и вышла, а я остался в коридоре. Унтер проводил Волховскую недовольным взглядом.

— Тьфу ты, стерва рыжая. Чо припёрлась… — он посмотрел на меня так, словно я был виновником всех бед. — Что-то тебя поздно привезли, желторотик. Имя, фамилия.

— Кирилл Князев.

— Пятый Князев уже на роту. Ублюдки, млять.

— А ты князь, что ли? Репнин — известная фамилия, — заметил я.

— Так, я не понял. Ты с кем разговариваешь? В курсе, что перед тобой унтер-офицер? «Господин старший унтер-офицер, разрешите обратиться». Вот так должен говорить. Желторотики, млять. Всему учить надо. Пошли.

— Что случилось-то? — из комнатушки, где сидел Репнин, вышли ещё два курсанта.

— Госпожа майор приходила, новенького привела.

— Ушла?

— Ушла, можно дальше е…анить.

— А она ничего, кстати, — заметил я.

Компания расхохоталась.

— Что, трахнуть её, небось, хочешь, шуруп? — ехидно заметил Репнин.

— Вопрос с подвохом, — проговорил я.

— Рыжая бестия сама кого хочешь в…бет, и поверь мне, удовольствия от этого ты не получишь совершенно никакого. Всё, хорош болтать. За мной, — велел Репнин, и мне ничего не оставалось, кроме как последовать за ним.

Мы прошли в дальний конец длинного коридора, Репнин открыл дверь, и передо мной предстала просторная комната с восемью кроватями и шкафчиками возле каждой.

— Этот этаж, — объяснял Репнин, — принадлежит седьмой роте. А в этой комнате живёт ваше отделение. Пока вас пятеро, будешь шестым. Сортир в каждом номере. Считай, отель пятизвёздочный. Душевые, стиралка, сушка — налево. Штаб — до конца направо. Комната отдыха с теликом по центру. Только не надейся там жопу греть. На первом курсе не до этого будет — это тебе гарантирую.

— Почему народу мало? Недобор что ли? — спросил я.

— Типа того. Так. Что ещё? Тебе надо получить обмундирование. Зайдёшь к нам в ротную кладовую, разберёмся. Заодно вещи все сдашь, особенно мобильник. Тут лишнего держать нельзя. Сегодня день свободный, но поскольку ты новенький, сиди учи устав. Чтоб от зубов отскакивал. Ужин — в восемь, вечернее построение — в десять. На построении, чтобы был чист, опрятен и в форме. Это понятно?

— Ага. Мне ещё вещи у знакомых в посёлке надо забрать, — сказал я. — Когда можно съездить?

— Во-первых, не «ага», а «так точно», во-вторых — сегодня никто никуда не едет. Приказ директора спецшколы. А если хочешь отлучиться, увольнительные подписывает капитан. Но его сегодня тоже не будет. Офицеры охотиться уехали. Вопросы ещё есть?

— Нет, — покачал я головой.

— Ну и всё тогда. Давай, боец, располагайся, — Репнин хлопнул меня по плечу и быстро зашагал прочь.

Куда я попал, подумал я. Просто полная жопа. С другой стороны, не так уж тут и плохо. Можно с натяжкой сказать — уютно. По пути сюда представлял себе более мрачное место. А тут даже шторки на окнах висят.

Сходил на ротный склад — это оказалась та самая комнатушка, откуда выскочил Репнин. Там квасили три унтера. На столе стояли бутылки и стаканы, лежали бутерброды. Сдал вещи, в том числе, неработающий телефон. Сим-карту только вынул и решил, что куплю новый аппарат, когда в город попаду.

Один из унтеров проводил меня на вещевой склад, где каптенармус выдал мне несколько комплектов одежды — повседневную, полевую, парадную форму и спортивный костюм, а заодно полотенце и зубную щётку.

Вернувшись в «номер», я разложил вещи и переоделся в форму. Она состояла из чёрных штанов, кителя цвета хаки с позолоченными пуговицами и ботинок. Дополняли её лёгкая демисезонная куртка и кепи с эмблемой спецшколы. Отправился гулять. Хотелось осмотреться, да и торчать в казарме было совсем не охота.

Место оказалось, и в самом деле, живописным. За казармами находилась набережная большого пруда. На той стороне располагался полигон и росли берёзки. Тут было тихо и спокойно. Какой-то курсант поливал кусты неподалёку. Мимо прошли две девчонки в форме. Хотел познакомиться, но потом решил — ну их, успею ещё.

На улице было прохладно. В небе сияли проблески синевы, солнце изредка бросало на землю скупые лучи, но теплее от этого не становилось.

Я медленно брёл вдоль воды, когда за спиной раздались быстрые шаги. Обернулся. Передо мной стоял мужчина в чёрном костюме-тройке. Вытянутое сухое лицо было неестественно бледным, а глаза — тёмными, почти черными.

Кто это? Как он здесь оказался? По спине пробежал холодок. В облике странного господина было что-то зловещее и в то же время… знакомое.

— Ты кто? — спросил я практически машинально.

Мужчина не ответил. Он рванул ко мне, и длинные худые пальцы впились мне в горло с чудовищной силой.