личность чувствует себя недостаточно “поддерживаемой” и только поверхностно понимаемой» [3, c.327]. И наоборот. Уйдет пациент! И «маньяк» уйдет, и «истерик». Обесценит и отвалит. О «техническом подходе» поговорим позже, а сейчас попробуем поставить дифференциальный диагноз Карлссону, выбранному на роль гистрионной (истерической, театральной) личности. Не «маньяк» ли он?

По Мак-Вильямс [3, c.327] выбор в пользу «маньяка» делается в том случае, если отмечается «наличие внезапно прерываемых отношений, история травматических или неоплаканных потерь и отсутствие истерической озабоченности своей половой идентификацией».

Проверяем:

Отношений с Малышом Карлссон, несмотря на давление окружающих, принципиально не прерывает, действуя по принципу Высоцкого «Ты их в дверь, они – в окно».

Травмы и потери его явно не беспокоят, и оплакивать ничего и никого он не собирается: «Пустяки, дело житейское!»

Озабоченность своей половой идентичностью, похоже, существует, на что косвенно указывает знаменитая фраза Карлссона: «Я – мужчина в самом расцвете лет!», употребляемая им в провокативных контекстах. Например:

“Как раз в эту минуту на экране появилась красивая дикторша. Она так дружелюбно улыбалась, что Карлссон не мог оторвать от нее глаз……

– Нет, ты только взгляни на эту фифочку. Я ей нравлюсь… да, ведь она видит, что я красивый, весь такой умный и в меру упитанный мужчина в цвете лет”. [15, c.195].

Поэтому, чтобы окончательно убедиться в правильном выборе исполнителя, давайте еще рассмотрим защиты, которые применяет Карлссон, поскольку защиты «маньяка» и «истерика» существенно различны.

3. Защита Карлссона

Мак-Вильямс [3] называет пять защит у «истериков» (И):

1. Подавление (репрессия)

2. Сексуализация

3. Регрессия

4. Отреагирование вовне (acting out)

5. Диссоциация

– и всего три защиты у «маньяков» (М):

1. Отрицание

2. Отреагирование (acting out)

3. Всемогущий контроль.

Как видим, только одна защита является общей: отреагирование, да и то она имеет противоположные «знаки», осуществляясь у М в форме бегства (избегание травмирующей ситуации), а у И – в форме стремления к тому, что вызывает тревогу и/или страх. Какую форму выбирает Карлссон? Конечно же, вторую! Примеров сколько угодно. Приведу самый вызывающий.

В последней (третьей) повести о Карлссоне сюжет завязывается газетным объявлением о шпионском «летающем бочонке», за поимку которого газета обещает крупное вознаграждение. Малыш перепугался за Карлссона, да так, что отказывается ехать с мамой и папой в замечательный круиз, а остаётся дома оберегать друга. Потому что знает: Карлссон, конечно, не станет отсиживаться, как мышь в норе, а попрет на рожон. К сожалению, Малыш совершенно прав:

“И он прочитал Карлссону вслух о летающем бочонке и маленьком летающем шпионе, которого следует поймать, и о вознаграждении, и обо всём, обо всём.

– Дело только за тем, чтобы доставить его в редакцию нашей газеты и получить деньги – заключил он и вздохнул.”

Но Карлссон, вместо того чтобы вздыхать, начал ликовать.

“ – Ха-ха! – закричал он и несколько раз весело и усердно подпрыгнул. Звони в редакцию газеты и скажи, что я доставлю этот бочонок уже после полудня!”

А как у Карлссона с остальными защитами «истерика»? Лучше не бывает! Поехали.

ПОДАВЛЕНИЕ (репрессия). По Фрейду это – основной вид защиты данного типа, с разработки которого, собственно, и начался психоанализ. У Фрейда, правда, все завязано на сексуальности – тема, мягко говоря, нежелательная (подавляемая) в литературе для детей. Однако и современная детская литература достаточно свободна, и современная психоаналитическая концепция подавления шире: “сутью репрессии является мотивированное забывание или игнорирование” [3, c.155]. Знаменитый девиз Карлссона «Пустяки! Дело житейское!» в ответ на все случившиеся или ожидаемые (озвученные Малышом) неприятности – это репрессия. Ее можно было бы трактовать и как отрицание – основная защита М – но у маньяка это грубое игнорирование типа «в упор не вижу» или «ха-ха, как смешно!», а у Карлссона игнорирование – художественный процесс:

“ – Моя паровая машина! Сломалась!

– Пустяки, дело житейское, – сказал Карлссон и беззаботно махнул толстенькой ручкой. – Ты скоро получишь новую машину!

– А где я ее возьму? – удивился Малыш.

– Да у меня их тысячи.

– Где это у тебя?

– В моем доме на крыше.

– У тебя есть дом на крыше? И там тысячи паровых машин?

– Во всяком случае, несколько сотен, – заявил Карлсон”.

СЕКСУАЛИЗАЦИЯ. В данном случае это провокативно сексуальное поведение, отягощённое тревогой и неуверенностью по отношению к его логическому завершению. Перекликается, кстати, с характерным отреагированием вовне, когда «истерик» сам стремится к пугающему объекту или тревожащим объектным отношениям. Вообще-то, о сексе в детской книжке, да еще полувековой давности… Так ведь в детских книжках полно секса, то есть плотской любви – только сей факт смущает разве что взрослых. Помнится, после того как я в 8 лет прочитала «Трёх мушкетёров» и с восторгом сообщила об этом тете, она все допытывалась у меня по поводу Констанции Бонасье: что означает слово «любовница». А я удивлялась, что тут непонятного: просто они с д’Артаньяном любят друг друга!

Но вернемся к Карлссону. Вспомним, что сам он постоянно рекомендуется как «красивый, умный, в меру упитанный мужчина в цвете лет». А уж когда на сцене появляются женщины, то…

“Карлсон помолчал немного с сердитой миной.

– Я еще не знаю, но, может, я останусь с вами, если вот она похлопает меня ласково и скажет: «Останься, милый Карлссон» – сказал он и указал на Гуниллу толстым пальчиком”.

Надо сказать, что Гунилла – симпатичная девочка, сверстница Малыша, в которую тот немножко влюблён (вообще-то Малыш хотел бы жениться на своей маме, но уступает ее папе, хотя и сетует: «надо же было нам с папой влюбиться в одну и ту же»). Так ведь не только к юной девочке Карлссон неравнодушен – он ревнует даже пожилую и некрасивую фрёкен Бокк:

“ – Знаешь что, – повернувшись к Малышу, сказал Карлссон. – Надо, чтобы закон запретил старым людям так себя вести.

– Это почему? Что они делали? – спросил Малыш.

Карлссон сердито покачал головой.

– Он держал ее за руку! Сидел и держал ее за руку!”

РЕГРЕССИЯ. Возврат к прежним формам поведения, наиболее часто – детского; если регрессирует ребенок, то он временно становится как бы «моложе» своих лет или достигнутого уровня развития. Что касается Карлссона, то этот «мужчина в цвете лет» часто ведет себя ребячливее Малыша; даже искренне любящий его друг вынужден признать это:

“Он кинулся животом на пылесос и стал кусать его ручку.

– Дурак! – кричал он. – Зачем ты проглотил Красную Шапочку?

Малыш подумал, что Карлссон ещё не вышел из детского возраста, если играет в такие детские игры, но все равно смотреть на это было забавно”.

ДИССОЦИАЦИЯ. Применяется “для уменьшения количества аффективно заряженной информации,