litbaza книги онлайнСовременная прозаЦарь головы - Павел Крусанов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 7 8 9 10 11 12 13 14 15 ... 53
Перейти на страницу:

Гай обонял — Полуживец соображал, раскладывал. Подумал быстро: вот он — антропоморфизм на деле.

— Гав-гав! — обрадовался вслух приятной ясности самоотчёта.

Сотни душков(границы благоуханий и зловоний сменили очертания, сместились, возникли неопределённости — чётко ощутимые, но без статуса) витали в воздухе — живых, пульсирующих, шлейфом стелящихся за хозяином, точно языки невидимого пламени, и холодных, медленно текущих, мёртвых.

Полуживец поднялся, встал на четвереньки… нет, на лапы. Теперь пространство выглядело иначе, чем тогда, когда он был похож на человека, — новый ракурс и… что-то поменялось в цвете, словно хрусталик не протёрли, и он сделался немного сероват. Тело слушалось на удивление легко, радуясь каждому движению, — ни заторможенности, ни сопротивления, — моторика работала отменно, словно бы сама собой, не требуя от нового владельца внимания и сосредоточения. Отлично! Получится ли «всаднику» сдержать собачью прыть, когда возникнет перед носом кошка?

— Ну как?

Взгляд Ивана упёрся в ногу Александра Куприяновича. Вдоль брючины тянулась крепкая рука, сжимавшая собачий поводок. Рука взлетела вверх, и Полуживец почувствовал, как на его шее дёрнулся ошейник. Гулять! — сообразил Иван.

Поодаль над приборной панелью какого-то агрегата склонялся молодой человек лет двадцати трёх в очках на тонких дужках и в белом халате. Хрупкие запястья, слабые кисти, худые пальцы, пушок на губе, россыпь прыщей у висков… Одно слово — ассистент. От него исходил насыщенный, телесный, терпкий запах. Довольно вульгарный, резкий — не грех и цапнуть. Так пахнут юные, сообразил Полуживец. Зрелый Александр Куприянович пах как-то чище и опрятнее. Не грех лизнуть. Иван почувствовал, что плеть хвоста пошла чесать в счастливой пляске.

— Порядок, — удовлетворился Александр Куприянович. — Ну что, мил человек? Айда в машину. Бери, Макар. — Он протянул поводок подскочившему ассистенту.

Полуживцу жест не понравился — к очкастому он не испытывал доверия. Однако чувств новых было выдано ему с такою горкой и были они так густы, что мелочь эта тут же соскользнула с оптики его внимания.

— Гав! — Он вывалил из пасти горячий пульсирующий язык и двинулся за Макаром.

Во дворе шквал запахов и звуков ошеломил Ивана, прошил дрожью шкуру, на миг оглушил и ослепил, но при этом его собачье сердце вовсе не смутилось, напротив — забилось радостно и бодро. Ряд гаражей, берёза, какие-то кусты, молодая ель… Полуживец упрямо вывернул шею и упёрся всеми четырьмя лапами в асфальт, не желая сразу прыгать в машину, а стараясь растянуть насколько можно эту чудесную минуту, когда всё существо его счастливо полоскалось в эманациях живого мира, как выстиранное бельё на свежем ветерке.

По человечьим меркам, впрочем, двор был тих, наполнен призрачным вечерним светом и овеян едва различимым запахом первой прели.

В микроавтобусе ассистент с неуместной вежливостью сказал:

— Ложитесь на пол, не то придётся надевать мешок. Иван зыркнул исподлобья и зарычал, чем, кажется, изрядно смутил Макара. Потом неторопливо, чтобы сопляк, чего доброго, не решил, будто благородный пёс спешит подобострастно исполнить его волю, потоптался между сидений, развернулся в одну сторону, потом в другую, наконец устроился, улегся на ворсяной пол и примостил морду на вытянутые лапы. Инструкция предписывала ему беспрекословное подчинение персоналу «конюшни», но кто же знал, что командовать начнёт безусый ассистент, а не степенный, взвешенный, к доверию располагающий инструктор Сара Ха?

Как и договаривались, его вывезли в Тарховку. Полуживец с юности знал эти места, а кроме того, тут была дача коллеги-бонвивана, на которой ему довелось пару раз побывать, — приметного Гая здесь знали, а стало быть, невзначай повстречавшись, здоровенный пёс не вызовет у местных жителей чрезмерных опасений.

На подъезде к посёлку машина съехала на обочину, Ивана вывели наружу и отстегнули поводок.

И тут же, не оглядываясь, молча, он сорвался с места и полетел. Блаженство!.. Сущее блаженство чувствовать себя в уверенном, неукротимом, крепком теле, несущемся навстречу ветру, полному говорящих запахов, звенящих звуков, мерцающего света и пьянящих ожиданий. Прыжком одолев придорожную канаву, Полуживец взмыл на железнодорожную насыпь, перемахнул смердящее креозотом, угольной гарью, старым железом и машинным маслом полотно, пронёсся вниз по другому склону и влетел в чахлый сырой лесок — всё сплошь ольха, осина, ива. Великолепно! Какая лёгкость, быстрота реакции, увёртливость! Какое наслаждение владеть такой без-укоризненной машиной! Хотя, конечно, можно озвереть, когда перед глазами беспрестанно скачет, точно огонь из-под капота, собственный язык.

За забором на крыльце дома сидела девочка и сдирала шкурку с оранжевого мячика. Апельсин. Какой невыносимый, ядовитый запах! Не передать. По улице скакала сорока. Прыгнул — сорока, в панике забив махалками, слетела. У следующего забора задрал лапу и пометил место. По штакетине ползла оса, понюхал чёрным носом и сам собою вдруг то ли фыркнул, то ли чихнул. Ненужный, но опасный зверь. На углу улицы из-за сплошной ограды вывернула молодая кошка. Чёрно-белая, в носочках — щеголеватая мерзавка! Рванул, громыхнул лаем, но тут же осадил себя и внутренне расхохотался. «Ишь, сиганула, чёртова котяра! Я для тебя — бес болотный, рыжий ужас. Да ты пылесос не видела в деле!» Осадить осадил, но лапы дёргались, усы топорщились, клыки невольно клацали, как будто уже драли шкуру, ломали тоненький хребет. Потом была наглая ворона, опасливо косящиеся люди, дружелюбный мелкий кобелёк, плавунец в луже…

Смеркалось.

К этому дому ноги вывели сами. И надо же, из калитки — тут как тут — вышел хозяин. Какой родной, желанный запах! Хвост заиграл вьюном.

— Гай?! — удивился бонвиван. — Вот те раз. Откуда ты, бродяга?

Что ж теперь поделать. Раньше надо было думать. Полуживец уткнулся носом в хозяйскую ладонь.

— Заяц! — крикнул тот в сторону дома. — Ты посмотри — Гай от Ваньки сбежал.

В дверях появилась хозяйка.

— Чтоб ещё раз кому-то собаку отдать, — сказала, — через мой труп.

— Как он из города добрался? — почесал затылок бонвиван.

— Иди куда шёл, изверг, — велела хозяйка. — Хлеб, масло, яйца — запомнил? Давай, Гаюшка, в дом. — Махнула рукой. — Небось, проголодался, бедный.

Действительно, проголодался. Как это кстати…

Руки хозяйки трепали холку и чесали шерсть под подбородком ласково и смело. Того и гляди сосиска покажет из теста кончик. Однако же не до того — миска с сухим кормом пахла соблазнительно, неудержимо, райски.

— Странно, — сказал вернувшийся из магазина бонвиван. — У Ваньки телефон отключен.

Ночью Полуживец лежал на коврике, а в спальне за приоткрытой дверью творилось чёрт-те что. Хозяин рычал то в ритм, то из-за такта, лоно хозяйки сыро чавкало, а сама она на высокой ноте, не слыша себя от самозабвения и потому фальшивя, выводила глянцевым «ааааа-а-а-а-а…» рулады. Кажется, что-то из «Волшебной флейты». Ну да: Царица ночи — «В груди моей пылает жажда мести». Полуживец прослушал арию два раза, прежде чем заснул.

1 ... 7 8 9 10 11 12 13 14 15 ... 53
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?