– …Буду надеяться, что это мне как-то поможет… – Ещё чуть потеплело! – А может, и принцу как-то пригодится…

Вот тогда уже, впервые за всю историю собственных пророчеств Марги и преданий семейной старины, инструментарий разогрелся весь, по всей площади! Это казалось гадалке невероятным мистическим знаком. Ко всему прочему, она не сидела за столом, не была расслабленна, а, наоборот, находилась до сих пор в состоянии стресса от недавних происшествий. Игнорировать такое событие или ослушаться прекрасно понятого предназначения потомственная пророчица, вещунья и гадалка не смела даже краешком мысли. Священный трепет переполнил всё её существо, и в то же время голоса из салона и от чёрного входа вдруг навеяли мистический ужас, и она, пятясь к кладовке в глубине коридора, зашептала побелевшими губами:

– Надо немедленно спрятать шар! А то вдруг заберут как вещественное доказательство? Или какой идиот вздумает его протереть? Быстро! Помоги мне!..

Вместе со своей помощницей Марга устремилась к оборудованному в самом неприглядном месте тайнику. Искушать судьбу не хотелось, да и вообще было бы страшным кощунством и несусветной глупостью сейчас потерять то, что давало осознание истинной Силы. В обозримом будущем, это уже и без всякого бормотания и ощупывания прекрасно понималось, надвигались существенные изменения, как в собственных возможностях, так и в раскрытии очень и очень многих тайн. Причём тайн не просто чужих людей или окружающего мира, но в первую очередь тайн своей собственной семьи. Вопросов к истории у Маргариты-Иллоны Толедской накопилось невероятно много.

Как ни были мужчины измотаны болезненной пробежкой, но, пока они усаживались за стол и присматривались к разложенным блюдам, аппетит пробился у всех. И по первой прикидке отведённые на трапезу двадцать минут показались для всех смехотворно малым отрезком времени для насыщенного завтрака. Если это и в самом деле завтрак, а не какой-нибудь совмещённый с ужином обед.

Но что было не менее актуально, так это появившаяся первая возможность переговорить между собой и хоть чуточку разобраться в том, что вокруг происходит. Совсем окажется глупостью, если местные мучители запрещают разговаривать во время приёма пищи. Вот номер Второй, если судить по доставшейся ему коечке, первым начал разговор ещё на пути к столу:

– Господа, кто в курсе происходящего? Где это мы и с какой такой стати? – По возрасту он смотрелся старше всех, а уж когда говорил, то создавалось впечатление, словно он выступает перед депутатами парламента. Как потом выяснилось в результате сложных подсчётов и сопоставлений, он и в самом деле оказался стариком по сравнению с некоторыми, и по земным меркам ему до полувекового юбилея не хватало всего два года. Можно было только удивляться да завидовать его вполне сносным физическим кондициям, которые позволили ему бежать наравне со всеми.

На его вопросы отозвался Пятый, наиболее угрюмый из всех и наиболее пострадавший от наказаний:

– Судя по тому, что говорим мы на ином языке, и даже думаем на нём, с нами сотворили несусветную гадость. Вполне возможно, что воссоздали методом интенсивного клонирования. А то и вообще сделали посмертные копии. Для чего – только этот урод знает… – он кивнул подбородком в сторону завтракающего за отдельным столом Эйро Сенато́ра, – поэтому давайте быстро и кратко представимся, и каждый пусть в двух словах опишет свои воспоминания «последней минуты» там, дома.

Интенсивно жующий Шестой, который показал себя чуть ли не лучше всех развитым физически, буркнул между закидкой в рот очередного куска омлета с ветчиной:

– Советую хорошенько подкрепиться, господа, кажется, нам и в самом деле это необходимо.

Несогласных с этим предположением не оказалось, да и аппетит во время еды нарастал стремительно. Ну и понималось, что недаром их сейчас потчуют такими роскошными разносолами. Даже садист сержант предупредил, что следует подкрепиться с запасом. Поэтому движение челюстей только ускорилось, а чтобы пища проскакивала в желудки быстрей, стали использовать для этого разнообразные напитки на любой вкус, стоящие в графинах, кувшинах и термосах.

Тем не менее каждый отыскал минутку или чуть меньше, чтобы представиться и описать свои последние воспоминания оттуда. Услышанное повергло всех если не в шок, то уж точно в глубокую, депрессивную задумчивость.

Во-первых, все десять товарищей по несчастью оказались наследными принцами, готовыми занять высшие наследственные посты в своих государствах. Представлялся кто как: то ли просто принц, то ли с перечислением наиболее громких, уже имеющихся у него титулов. Вышло, что наиболее пышно и хвастливо получилось у Третьего, в империю которого входило чуть ли не тысяча государств, княжеств, баронств, царств и королевств в нескольких десятках планетарных систем. А скромнее всех – у Девятого, только титул и имя. Он так и назвался:

– Принц Джаяппа Шинде, наследный раджа Гвалиора. – А по поводу последних минут добавил: – Находился в древней усыпальнице своих предков, и в нашей местности началось землетрясение.

Фредерику что-то знакомое почудилось в названии государства, но и только. В тот момент он был поражен иными представлениями, а посему решил, что и похожий на индуса сосед – из той же внешнекосмической оперы, как и все.

Во-вторых: все они оказались не просто из иных миров, а, скорей всего, из разных галактик, если не из разных вселенных. Именно это шокировало землянина невероятно. Больше половины десятка назвало свои цивилизации невероятно технически развитыми и великими в своей космической экспансии. На их фоне принц Фредерик Астаахарский почувствовал себя албанским пастухом из далекого горного аула. Ему даже неудобно было сказать, что он представитель ограниченной конституцией монархии, не имеющей особо никаких рычагов управления в маленькой стране одного из многочисленных государств планеты. Причем даже большие государства до сих пор толком не вышли в космос, и только парочку соотечественников принца русские да американские космонавты соблаговолили прокатать по разу на орбиту Земли.

Землянин сильно растерялся, поняв, что он сейчас находится в компании представителей иных, невероятно развитых космических цивилизаций. Братья по разуму, внешне ничем не отличающиеся от привычных гомо сапиенс, вызывали уважительную дрожь только несколькими своими фразами, которыми они, перебрасываясь, попытались определить космические координаты своих родных миров по отношению к другим. Это удалось троим: Шестой и Восьмой знали об империи Третьего, которая называлась Эрлишан, и про космические конгломерации друг друга. А вот сам Третий, ведущий себя, пожалуй, спесивее всех остальных, вместе взятых, так и не смог припомнить наименования и точные координаты невероятно далеких и малоисследованных для его разума провинций.

Именно после этого определения координат возникло некоторое ощущение, что большинство присутствующих обитают (а может, обитали?) в едином звездном скоплении. То есть в родной Галактике.

Ну и в-третьих, что было самым печальным, все десять мужчин догадались о том, что они где-то там все-таки погибли. Потому что последние воспоминания отдавали пессимизмом к собственной доле. У всех случилась некая неприятность, начиная от землетрясения или избиения, как было у Фредди, и кончая нечаянным утоплением в небольшом горном озере с теплыми термальными водами, где отдыхал со своими любовницами наиболее возрастной Второй. Высказанные предположения Пятого, скорей всего, оказались той самой печальной действительностью, которая была наиболее досадной.