– Сколько ни пытался, так и не смог понять, что в этой груше особенного. Думал, я просто необъективен – в конце концов, ее нарисовала моя мама. Но картина завораживает не только меня. Значит, что-то в ней все-таки есть.

Незнакомец оторвал взгляд от груши и впервые посмотрел на меня.

– Это же вы! – воскликнул он.

– Что, простите?

– Невеста из бара.

Я удивленно уставилась на него.

– Еле узнал. Тогда волосы у вас были собраны в узел… В разваливающийся узел.

Я дотронулась до своих распущенных волос, которые уже начинали кудрявиться.

– Что вы хотите этим сказать?

– Такая прическа идет вам гораздо больше.

Он указал на свою густую шевелюру, как будто ждал, что я отвечу комплиментом на комплимент. Я одернула футболку. Надо было одеться более строго. Впрочем, незнакомец, похоже, не обратил внимания на мой костюм – его занимало только мое свадебное платье.

– Я был в баре, когда вы пришли. Сидел за маленьким столиком у камина.

Незнакомец сложил руки треугольником и ткнул сначала в указательный палец – где сидела я, – потом в большой палец другой руки – где сидел он.

– Вернее, так: я был там со своей девушкой, которая рассказывала мне о чиа. Она обожает семена чиа. Сыпет их, куда ни попадя: в салат, в овсянку, в макароны. Якобы очень полезно. Вы знали?

Я кивнула. В модных ресторанах Лос-Анджелеса склизкие семена чиа считались хитом сезона. Однако я бы предпочла начать разговор совсем по-другому. Как же вышло, что тему задает он, а не я?..

– В общем, я не хотел пробовать чиа, поэтому глазел по сторонам. И тут появились вы. А теперь вы здесь. Странно, правда? Вам так не кажется?

– Нет, – ответила я.

Хотя действительно странно. Кто этот человек? Что он делал в баре моего брата в пятидесяти минутах езды отсюда? И почему меня запомнил? Впрочем, тут как раз ничего удивительного: в конце концов, я была одета несколько торжественнее, чем остальные посетители.

– Почему вы сбежали со свадьбы?

Я ошарашенно уставилась на него.

– Я не сбежала со свадьбы!

– Я тоже однажды так поступил. Если точнее, так поступили со мной.

Я подняла перед собой руки, пытаясь прервать этот разговор.

– Я не сбежала со свадьбы, понимаете вы или нет?

– Хорошо-хорошо. Понял. Вы не сбежали.

– Благодарю.

– А почему на вас было свадебное платье?

– Я сбежала с последней примерки, а это далеко не то же самое.

Он задумчиво кивнул.

– Пожалуй.

– Не пожалуй, а точно.

– Ваша правда. Во-первых, вы не унизили жениха в тот день, которому полагается стать самым счастливым в его жизни. Во-вторых, вам вернут задаток. Практически за все.

– За все без исключения.

– Ну, за платье – вряд ли.

– Послушайте, я вообще-то ищу Джейкоба Маккарти.

Незнакомец оглядел пустой кабинет и объявил:

– Похоже, Джейкоб Маккарти – это я.

Мне не понравилось, как самодовольно он произнес свое имя. Надо дать ему понять, что я серьезный юрист, а не просто девушка, заявившаяся в бар в свадебном платье. Хотя и не в день свадьбы.

– Чем могу помочь?

– Я бы хотела поговорить о винограднике «Последняя капля».

– Тогда входите.

Он отступил в сторону, чтобы пропустить меня в кабинет. Я неохотно вошла, крепче прижимая к груди договор. Внутри оказалось очень уютно: мягкие белые диванчики, старинный стол невероятных размеров, над которым висела еще одна картина – огромный красный помидор.

– Тоже мама нарисовала, – сообщил Джейкоб Маккарти. – Овощи и фрукты даются ей особенно хорошо.

– Повезло вашей маме.

Он предпочел не обращать внимания на мой тон – просто улыбнулся и присел на краешек стола.

– Почему вас интересует виноградник «Последняя капля»? Если не считать очевидной причины, разумеется.

– То есть?

– Там производят великолепное вино.

Я скрестила руки на груди, решив не поддаваться на лесть.

– Виноградник принадлежит моей семье, и я против того, чтобы его продавать. Вообще-то мы все против, просто некоторые еще этого не осознали.

– Джорджия. Ну конечно. Сходство потрясающее, особенно в области рта. – Джейкоб Маккарти указал на собственный рот. – Вы очень похожи на отца. Приятно познакомиться. У вас замечательная семья. Обожаю вашу семью.

– Вы ее совсем не знаете.

– Позвольте не согласиться.

Он взял со стола стеклянную банку, наполненную лакричными палочками, и протянул мне.

– Вы что, серьезно? – изумилась я.

– Почему бы нет? Лакричные конфеты – самые вкусные. Кроме того, лакрицу с древних времен используют в медицине. В том числе для снятия стресса.

– И все-таки я откажусь.

Джейкоб Маккарти достал из банки конфету и откусил большой кусок.

– Зря, но как хотите.

– Можете даже не стараться. Ваши фокусы не пройдут.

– А что я стараюсь сделать?

– Не знаю… Очаровать меня.

– Зачем мне это?

– Вы прекрасно знаете, что договор полон ошибок и его еще не поздно аннулировать.

– Вы говорите прямо как юрист.

– Я и есть юрист. Мне ежедневно приходится оформлять гораздо более крупные сделки.

– Ну, тут вы меня обставили.

Джейкоб Маккарти указал на висящие на стене дипломы в красивых рамках. Сельскохозяйственный факультет Корнеллского университета, юридический факультет Корнеллского университета. Какое самолюбование – повесить на стену собственные дипломы, еще и в рамках!

– Я окончил юридический, но практикующим юристом никогда не был.

– А практикующим виноградарем?

– Уверяю, я сделал вашему отцу выгодное предложение.

– К сути дела это не относится.

– А в чем, собственно, суть дела?

Трудно откровенничать с совершенно незнакомым человеком, но я решила быть честной.

– Отец непременно пожалеет, что продал виноградник.

– Думаете?

Внезапно мне показалось, что Джейкобу Маккарти не все равно: взгляд его сделался мягче, самодовольная усмешка исчезла.

Я встретилась с ним глазами, стараясь внушить ему, насколько дорог отцу виноградник.

– Да, думаю.