Второй присоединился к ним в Краснодаре, там же он в последнее время и проживает. Зовут Эльдар, ему двадцать пять. Плотный, крепко сбитый парень с особенным внимательным взглядом, присущим мужчинам, занимающимся личной охраной VIP-персон. Он как раз и работал некоторое время назад в охране одного уважаемого человека, он прекрасный водитель и обладал многими полезными навыками и качествами. Темно-синюю «Ниву-Шевроле», кстати, раздобыл именно Эльдар, он же оперативно добыл комплект документов на эту машину.

Оба, Юнус и Эльдар, относились к Астемирову без подобострастия, но очень уважительно. Можно сказать, что они относились к этому приехавшему совсем недавно мужчине как к безусловному авторитету. Они готовы выполнить любой его приказ; готовы, если понадобится, отдать за него свои жизни. Впрочем, это само собой подразумевалось, и об этом вслух никто из них и не говорил.

Рустам сел позади. Ему не нравилось это изделие российского автопрома; он привык передвигаться на более вместимых и мощных внедорожниках. Он мог бы распорядиться, чтобы выделили другой транспорт. Но согласился с выбором двух своих помощников. Такие машины, как эта «Нива-Шевроле», привлекают к себе меньше внимания. А в тех местах, куда он намеревается отправиться после остановки в Туапсе, как раз не стоит привлекать внимание к себе, к своему транспорту. Да и по тамошним дорогам сподручнее передвигаться на «Ниве» с ее высоким клиренсом, чем на какой-нибудь импортной легковушке.

– Эльдар, нам сегодня придется проехать километров четыреста по не самым лучшим дорогам, – сказал он чернявому парню в джинсовой куртке, сидящему за рулем. – И бензозаправки там не так часты, как в этой приморской части.

– Залил полный бак, – сказал младший по возрасту в их компании. – И еще канистра в багажнике.

– А что в сумке? – Астемиров хлопнул ладонью по дорожной сумке, которую его помощник поместил на заднее сиденье, сразу за креслом водителя.

– Я положил туда пакет с продуктами и напитками, – сказал помощник, Юнус Бачиев. – Питание в расчете на двое суток, как ты и велел, Рустам.

– Эльдар, сворачивай на Апшеронское шоссе, – распорядился Астемиров. – Поедем в сторону гор.

Человек, числящийся по тем документам, которые у него сейчас имелись при себе, Рустамом Астемировым, уроженцем Карачаево-Черкесской Республики, проживающим нынче в городе Краснодар, вернулся в родные края после шестилетнего отсутствия. Под термином «родные края», что тоже следует уточнить, сам он всегда подразумевал отнюдь не Россию, не эту огромную рыхлую враждебную страну, а именно свои родные места. Если брать шире, то не только знакомые ему с детства Моздок и его окрестности, а затем исхоженные и изъезженные в молодости долины и нагорья Северного Кавказа, но и в целом весь Кавказ.

Он, Астемиров, не планировал поездки в родные края именно в этом году. Имелись наметки на следующий год, ближе к началу Сочинской Олимпиады, но до этого, милостью Всевышнего, еще надо было дожить. Тем неожиданней оказался нынешний поворот в его собственной судьбе.

Из Ал-Доура, известного больше как Доха, столица эмирата Катар, где Рустам проживал последние полтора года, до этих хорошо знакомых ему мест пришлось добираться окружным путем и с остановками. Сначала он посетил в компании с двумя сотрудниками одной из спецслужб стран Залива несколько лагерей подготовки в Иордании и Ливане. Изначально планировалось, что он наберет из числа наемников или же добровольцев, преимущественно проживающих в регионе черкесов-адыгэ и эмигрировавших с Северного Кавказа на Ближний Восток мужчин из других родственных племен и национальностей, группу в 40–50 бойцов. Ему было выделено финансирование; требовалось за месяц подобрать людей, экипировать, оснастить всем необходимым. И сколотить боеспособную команду для участия в джихаде на территории Сирии, где братья по вере пытаются свергнуть власть Башира Асада и нусайритско-алавитского меньшинства.

Он со своим помощником Юнусом Бачиевым, одним из лучших специалистов по минно-подрывному делу и диверсионной работе, уже было приступил к этой работе… Но у его партнеров, у его кураторов неожиданно поменялись планы в отношении того, чем именно должны заняться уже в ближайшее время Астемиров и его помощник Бачиев. А также те, кого они успели выделить Рустаму, отобрать в лагерях на Ближнем Востоке…

Астемиров получил новое задание. Ему и его людям предстояло действовать не в Сирии, как ранее предполагалось, а там, где они могли бы принести наибольшую пользу их общему делу – борьбе с неверными – у себя на родине, на Северном Кавказе. Последующий месяц он провел с Бачиевым в Турции, где вел переговоры с нужными людьми из диаспоры, где они собирали информацию, которая может им в будущем пригодиться. Неделю назад, в начале июня, вылетели из Стамбула в Киев. А уже из Украины, имея на руках надежные документы, поездом отправились через российскую границу в Ростов-на-Дону, в город, который не зря называют воротами в Северный Кавказ…

Трафик на Апшеронском шоссе, идущем параллельно железнодорожной ветке, в эту пору был довольно оживленным. Эльдар, испросив разрешения у старшего, поставил диск с записями Сами Юсуфа, знаменитого иранского певца, проживающего нынче в Лондоне.

Под колесами будто разматывалось асфальтированное полотно дороги, за стеклами идущей ходко «Нивы» – хорошо знакомые всем троим виды. Из динамика автомагнитолы негромко звучала ставшая хитом во всем мусульманском мире мелодия Юсуфа – «Хасби Рабби» (Мне достаточно Господа). На местности поначалу довольно ровной по мере приближения к Апшеронску стали видны зеленоватые холмы и – еще дальше – окутанные облаками отроги северных Кавказских хребтов. Рустам жадно разглядывал эти виды, сравнивая с прежними своими впечатлениями. В отличие от Эльдара, не покидавшего родные края, знающегося здесь каждый уголок, каждую тропку, – потому он и был выбран в качестве шофера и сопровождающего – Рустам не был тут уже давненько…

Показались окраинные кварталы Апшеронска. Эльдар убавил звук. Опережая вопрос водителя, старший сказал:

– Давай через центр… и далее в сторону хутора Кубанский.

Вскоре «Нива» миновала площадь перед автостанцией. Пересекли железнодорожное полотно; небольшие, кажущиеся с виду игрушечными поезда и вагончики ходили по этой единственной в своем роде узкоколейке в леспромхозовские угодья, в верховья Пшехи до поселка Отдаленный и в верховья Курджипса до Мезмая…

В самом Апшеронске несколько развилок. Можно свернуть к находящемуся на севере, километрах в сорока отсюда, Краснореченску, или в Хадыженск, к Лаконагскому нагорью и ущелью, в Нефтегорск, в Зозулин… Или, проехав город, двигаться далее по шоссе на Майкоп, от которого до родного аула Рустама, где и сейчас проживает кое-кто из его родственников, уже рукой подать.

Именно по этой майкопской трассе они проехали еще километров шесть или семь, после чего Эльдар свернул в нужном месте на местную дорогу. Какое-то время после поворота еще была видна узкая и неглубокая в этом месте река Красная. Даже не само русло, а довольно высокие, в тридцать-пятьдесят метров, обрывистые, подточенные течением холмы правого берега. В весенний паводок, когда с гор несутся потоки воды и грязи, ее течение становится бурным, а пузырящиеся воды – от глины – приобретают насыщенный коричневатый или красно-коричневый цвет. Вот отсюда, наверное, и название этой реки, распадающейся на протоки в предгорьях, но уже в двадцати-тридцати километрах к северу выравнивающейся в единое русло. Страшны горные реки во время паводков; но сейчас, изрядно обмелев, Красная тихо, покойно несла свои воды на северо-запад, к морю.