Они бросились бежать, чтобы не опоздать на встречу с Элли и Эрикой. К тому времени, когда, час спустя, они уничтожили огромную пиццу «Монца четыре сыра», которую Дрю продал им со скидкой, торговый центр уже готовился к закрытию. Мать Элли приехала за дочерью и Эрикой, чтобы отвезти их в спортивный зал, где они воскресными вечерами отрабатывали сальто. Мерри любила повторять, причем с весьма самодовольным видом, что очень рада тому, что освоила сальто, когда ей было шесть лет. Выйдя из пиццерии, близнецы помахали на прощание Дрю и вскочили в подъехавший к остановке красный автобус.

Забросив покупки на полку, они откинулись на спинки кресел. Вдруг Мередит с силой ткнула сестру в плечо.

— За что? — возмутилась Мэлли.

— За то что ты обозвала меня неудачницей.

— Когда?

— Когда сказала, что мне не с кем идти на бал. «Меня это никак не характеризует», — вот что сказала бы ты, оказавшись на моем месте.

— Блин, я думала, ты серьезно, — улыбнулась Мэлли. — Как бы то ни было, извини… Кстати, о бале… Какую верхнюю одежду надевают поверх платья без рукавов? По закону подлости обязательно навалит снегу. Могу себе представить, как ты будешь выглядеть в платье от Стеллы МакКартни и парке.

— Ты могла бы надеть старую мамину пелерину. Попроси бабушку, чтобы она ее немного укоротила. А у платья, которое я беру у Нили, длинные рукава…

Мерри запнулась, не договорив. Она видела звезду экрана Джеймса Дина только в старых фильмах, но мальчик, который стоял под фонарем у ворот в Дептфорд-Молл, невероятно походил на знаменитого актера. Его белокурые волосы были коротко подстрижены на висках и ниспадали длинной вьющейся копной на лоб. Держа руки в карманах потертой коричневой кожаной куртки, он прислонился спиной к фонарю, освещавшему безжизненную клумбу, где уже совсем скоро предстояло распуститься ярким цветам. Когда автобус подъезжал, он поднял голову, и Мерри показалось, что она взглянула в лицо ангелу. Он был невысок, может, всего на шесть или семь дюймов выше Мерри, но опа обратила внимание на его сильные плечи, обтянутые кожаной курткой. Даже в сгущающихся сумерках Мередит увидела, что в его синих, как морская гладь, глазах светится невыразимое одиночество, от которого у нее закружилась голова. В школе они только что приступили к изучению «Ромео и Джульетты», а также к сравнительному анализу творчества Шекспира и Кристофера Марлоу.[6]Мередит уже успела решить, что она назовет одного из своих пятерых детей Кристофером Марлоу. Впрочем, дома она собиралась называть его Кит, как обращался к своему другу Шекспир.

— Кто полюбил, не с первого ли взгляда?[7]— неожиданно прошептала она.

— Что? С чего это ты вдруг бубнишь слова песен?

— Это стихи. Посмотри на этого мальчика, Мэллори. Разве он не прекрасен? Все остальные, включая Дрю, ему и в подметки не годятся.

— Какого мальчика?

Мэллори уставилась в окно. Сумерки успели сгуститься в непроглядную тьму, а сквозь стекло, которое какой-то малыш с липкими от сладостей пальцами успел использовать в качестве мольберта, вообще ничего не было видно.

— Ты что, ослепла? Вон под тем старомодным фонарем. Оглянись и посмотри повнимательнее. Только не пялься на него. Просто взгляни.

— Не имеет никакого значения, пялюсь я или нет, — пожала плечами Мэлли. — Там все равно никого нет.

— Он уже ушел! Я же просила тебя посмотреть! Мэл, разве ты не видела мальчика в кожаной куртке? Он бесподобен. У него даже походка сексуальная.

— Я уверена, что так и есть, — хмыкнула Мэллори. — Не считая того, что у тебя галлюцинации. На этой парковке вообще никого нет, кроме старого мистера Хайленда, который живет неподалеку от тети Кейт. Во всяком случае, я думаю, что это мистер Хайленд. Вон тот мужчина с большой матерчатой сумкой? О боже, как я устала от маленького городка! Я поступлю в колледж… в Лондоне или… в Индиане… Где угодно, лишь бы не видеть постоянно одни и те же лица.

— Это лицо я готова видеть каждый день… и по два раза в день. Я должна узнать, кто он! — воскликнула Мередит, щелчком открывая телефон. — Это работенка для Нили Чаплин.

«Это точно», — подумала Мэллори. Хотя еще год назад Нили была одним из капризных городских растений, пересаженных на совершенно непривычную почву, она стремительно пустила корни и освоилась в новой обстановке. У нее был талант к всевозможной общественной деятельности. За несколько месяцев она успела создать сеть, с молниеносной скоростью собиравшую и распространявшую всевозможного рода сплетни, и по праву могла считаться круглосуточным бюро новостей. И хотя сестер регулярно наказывали за безудержный обмен СМС, Мэллори считала, что им далеко до Нили, большие пальцы которой работали гораздо быстрее, чем у большинства помешанных на видеоиграх тинейджеров. Мэлли часто говорила сестре, что, если бы существовали соревнования по скорости передачи сообщений, Нили неизменно занимала бы первые места.

Именно этим и хотела воспользоваться Мерри.

— Я с тобой не разговариваю, — сказала подруге Нили, когда, улыбаясь, как идиотки, они спрыгнули вниз, каждая со своей пирамиды.

— А что я сделала? — сквозь зубы поинтересовалась Мерри, резко опуская вниз плечо и делая первые па танца.

После похода сестер в торговый центр прошло уже четыре дня.

— Ты уничтожила мою идеальную репутацию человека, способного выяснить все о любом интересном парне, находящемся в радиусе пусть даже пяти километров от меня, — ответила Нили. — Во всяком случае, пока у меня ничего не вышло.

— Так значит, ты не знаешь, кто он, — произнесла Мередит, упав в поперечный шпагат и бешено размахивая руками над головой.

— Ты уверена, что он не был здесь проездом? Может, он сразу сел в автобус и уехал? — спросила Нили.

Девочки совершили финальный прыжок и вместе с подругами убежали в угол, ожидая, когда снова заиграет музыка, подавая сигнал к их последнему выходу.

— Нет, он живет здесь. Я в этом уверена, — помотала головой Мерри. — Нилс, я в шоке. Это же твое… искусство. Твой талант.

— Проблема не во мне, и мой талант ни при чем. Просто ты дала мне слишком мало информации. Мне нужны четкие данные. Рост, вес, цвет волос, манера одеваться, — отрезала Нили. — А не просто «ах, он такой сексуальный и носит куртку».

— Ну хорошо, дай подумать… у него светлые волосы… длинные, — заговорила Мерри. — Впереди очень длинные. Если бы они намокли, то наверняка закрыли бы ему глаза.

Раздался резкий звук свистка.

— Простите, девушки, что перебиваю, — прозвучал над ухом голос тренера Эверсон, — но я рассчитываю закончить сегодняшнюю тренировку. Давайте начнем с шестнадцатого такта. Поехали.