– Ступай, Творог. Разберемся. Передай Кузбассу наш сенк за бир и до завтра, увижусь с ним, обмозгуем эту хреновость. Все, вали отсель! – сказал как отрезал Пятерня и потерял интерес ко всему.

– Хорошо, Пятерня. Меня уже нет.

Творог пробежал на всех парах половину заброшенного поселка, озираясь на сгустки туч над Зоной.

Возле железнодорожных складов чуть не попался в лапы-клешни одинокого заблудшего свинорыла, снующего по помойке в поисках гнилой еды прямо под советскими плакатами о трудовых целях пятилетки КПСС.

Мчался как ошпаренный и в «Теплый стан» влетел пулей, тяжело дыша. Он дословно рассказал Кузбассу про свою встречу с Пятерней, чем приятно удивил его, и поплелся на задворки. Нужно было подключить скважину, герметично запереть блок-бокс ее устья и пройтись проверить периметр здания. Скоро Выброс, щелей и дыр быть не должно.

В бар перед стихией начал прибывать народ, чему хозяин заведения всегда радовался. Хлопали двери, лязгали засовы и петли, клацали подошвы по кованым ступенькам, бренчала посуда, шумели голоса – заведение наполнялось шумом новых посетителей.

Надвигался Выброс. Наверное, уже скоро тысячный со времен Первой Вспышки.

* * *

Бродяга помылся, закинул в общаковскую стиралку свои тряпки, глотнул из банки джина и завалился на койку. Убранство каморки не отличалось от быта других комнат в этом бывшем административном здании градирни и не блистало изыском. Просто, серо, экономно. Койка советских времен, кривая и тоскливо скрипящая, как жизнь Бродяги. Табурет. Вместо окна – фотообои лазурного берега моря с пальмами и синим небом. Шкафчик. Картонная коробка – хочешь для мусора, хочешь для снаряги и барахла. Сейф, допотопный и сгораемый (получше были на первом этаже). И вешалка в углу – для одежды или оружия. Все. Ни ковров, ни бытовой техники, ни осветительных приборов, ни зеркал – ничегошеньки. Точно, каморка! А возвращенцам из Зоны – грязным, полумертвым, голодным и уставшим сталкерам – ничего другого, по большому счету, и не нужно было, учитывая размеры платы за проживание. Тишина и угол. Безопасно и тепло.

Типа хлеб без масла и икры, но хлеб же. Хочешь масла – плати в два раза больше, а если в три раза – дадут номер с микроволновкой, морозилкой, зеркалом, ковровой дорожкой и страшной раковиной с желтой водой из ржавого крана. Ну а если уж на икру рассчитывать, брат, это только, как говорится, вали из Зоны на фиг со своими заработками. Там покушаешь, оторвешься.

Только вот выбраться из Зоны сложно будет, а уж обратно вернуться – и подавно. Блат, связи, бонусы, мзда высокая, уголовная и административная ответственность. Естественно, наказуемая! Риск для жизни, нервы, время. А ведь вернуться захочется! «Полюбасу», как говорят местные. Невозможно долго и спокойно жить вне Зоны без Зоны! Тянет. Рвет душу и мозг. Да, были и боль, и страхи, и голод. Там. Но стоит без всего этого дерьма, без адреналина побыть в неге, тишине и покое, как изнутри начинает чесаться, резать, рвать, зудеть в мозгу и во всех конечностях. Наркотик какой-то. Зона там, Зона внутри тебя. Комплекс привыкания.

Бродяга задремал, иногда вздрагивая. Полуснились, полувспоминались отдельные моменты последней недели и их рейда…

…Шли группой от Чащобы в сторону Лунинска. Цель – АЭС. Хороший бонус – пачка евро каждому и собранные «местные игрушки» в придачу к А-Сертификату на право вывоза их из Зоны. Снаряга, оружие, отличные опытные спутники – сталкеры Бастурма, Зональщик, Корсар со своими друганами, братьями Желе и Пузо. Ванька Мокрый. Еще десяток бравых парней из «Чести» и вольных ходоков. Все шло ровно и удачно. Мелкие стычки со зверьем, бандиты кучками да все большее с каждым километром количество аномалий не смущали и не тормозили отряд. В Лунинске началось, епрст.

Да-а, Лунинск! Город-фантом, город-пустошь. От того же Немана отличается какими-то несуразностями, неформальностью бытия, волшебством, колдовством и вечными сумерками. Если в Немане все понятно и знакомо – твари, аномалии, группировки, владения «Бастиона» и даже архитектура, то в Лунинске все это быстро переменчиво, неординарно, лживо и фальшиво. Здания сегодня есть, завтра их нет на этом месте, аномалии блуждают от Выброса к Выбросу, а не прикованы к одному месту, как в остальной Зоне. Мутанты часто неубиваемы, их так много и они так дики и хитры, что вне Лунинска их сородичи – так просто лузеры и шавки какие-то. Зомби и фантомы, наоборот, медлительны, но живучи, как нигде. Ни одна группировка не имеет в Лунинске своих баз – там попросту нет людей. Один «Бастион», точнее, его гвардия, в экзоскелетах, как страшные часовые смерти, дежурит в этом небольшом городке. Говорят, Лунинск – фантом города ученых, только его тыльная, кошмарная, серая сторона. Тень.

Шли быстро, точнее, бежали. Специально выбрали дневное время суток, чтобы ночь скоротать в порту, у границы Чащобы. Днем в Лунинске не так убого и ужасно, да и опасность видна издалека. Хотя какое там издалека, если из соседнего дома, из окна второго этажа с воем паровоза вылетел десяток фантомов и стометровку по воздуху преодолел за пять сек. Атас! Фугасные и прочие огневые методы обороны не успели обеспечить должного эффекта – фантомы растаяли, погибая или удирая, но прихватив одного из братьев-близнецов – Желе, а другому просто оторвав голову, обмотанную банданой.

Ступор оставшихся в живых длился недолго – Корсар заорал благим матом, призывая чесать дальше. И чесали. Подгоняемые жуткой картиной смерти товарищей, недалеким воем стаи оборотней и усилившимся вдруг ветром (это в абсолютном-то безветрии города!). Самыми слабыми оказались двое парней из «Воли». Чуть приотстав, они неожиданно попадали от резкого шквала, смерчем десятиметровой высоты сбившим их наземь. Крики ужаса и боли раздались за спинами бегущего отряда, но обернулся лишь Ванька Мокрый, видавший ужасы и раньше. Всякие. Но такие?!

Закричав на всю вселенную, он припустил так, что обогнал в своей снаряге и амуниции даже молодых здоровых бойцов «Силы». Никто и никогда уже не сможет спросить его у костерка на привале или за картежным столом, что он тогда увидел и куда подевались парни из «Воли». И вопросы задавать и отвечать на них некому.

…На выходе из Лунинска Ваньку Мокрого из-за полога обветшалой торговой палатки сразил выстрел «Корда» засевшего там бастионовца. От заряда этой штуковины не спасает ни один бронежилет мира, а у сталкера-одиночки и его не было. Корсар с Бастурмой припали на колени и шквальным огнем уничтожили всю палатку. Кто мог знать, что там прячется этот гад! А в Зоне, да еще в Лунинске знать все и догадываться обо всем невозможно. Некогда было зариться на снарягу и отвлекаться на шмон мертвого бастионовца, дали деру, даже не прихватив крупнокалиберный винтарь. Понеся потери и обретя душевные расстройства, отряд на ночь забаррикадировался в заводском цеху полигона деревообработки, что на окраине города. Ночь прошла ужасно – не спали, блевали какой-то желчью, пытались согреться от дымной бочки под какофонию всяких уродов местной фауны за стенами и воротами цеха.

Бледные, обезвоженные и уставшие, утром бросили по гранате за ворота и ретировались из цеха, расстреливая на ходу псевдопсов. Отбились от крупной стаи кое-как. Без потерь, но с планкой удовлетворения ниже плинтуса и дикой растратой патронов отряд миновал Пустоши и вышел к западной части Маяка.