надо еще и потому, что недостатки, как это давно замечено, часто являются продолжением достоинств. Муж – хороший лектор, привык говорить громко и увлеченно в аудиториях, но дома его голос звучит слишком сильно для камерной обстановки. Более того, можно даже сказать, что достоинства – продолжение недостатков. Он хороший лектор в том числе потому, что умеет громко говорить. Андре Моруа в «Письмах к незнакомке» предупреждает, что нельзя уничтожить недостатки человека, не уничтожив его личность.

Поясним, однако, что отрицательных оценок давать не надо только в том случае, когда речь идет о чертах личности, которые не вредят другим людям. Ну а если вредят – например, недалекий человек занимает место и не занимается делом – тогда надо! Потому что это конфликтоген с его стороны. Вот он навязывает свой не очень хороший вкус и задерживает развитие искусства. Или его ханжеские взгляды на секс приводят к абортам, разводам, распространению СПИДа… Или, будучи премьер-министром, он прогнозирует трехкратную инфляцию, а она оказывается стократной. Или…

Много еще этих «или». Мы должны реагировать на его конфликтогенное поведение, учитывая, дефензивный он или агрессивный, – в том числе и отрицательной оценкой тех или иных черт его личности.

Но бывают другие ситуации. Отрицательную оценку моего поступка или черты дал близкий друг, который является моим alter ego, моим вторым «я». Как и я сам, он переживает за меня, за мой престиж в обществе. К его оценке я могу отнестись как к самооценке. Он дает ее мне не на людях, он не красуется перед ними. Тогда это не конфликтоген, а синтонный посыл. Я просчитался, и он досадует вместе со мной.

Если же в роли такого друга я, то форма подачи – кроме того, что не на людях, – должна быть максимально щадящей с подчеркиванием своего в целом положительного отношения. Такая отрицательная оценка целесообразна тогда, когда сам человек меня воспринимает как близкого друга, как свое alter ego. И тогда нужно быть особенно бдительным. Но главная сложность в том, что оценка идет с позиции «на равных». Я = ТЫ. Я тебе говорю, как сказал бы себе. Ты воспринимаешь то, что я говорю, как если бы ты сказал это себе сам. (Учтем все же, что положительная оценка моей отрицательной оценки у него больше будет идти от ума, чем от живого чувства. Живое же чувство будет все-таки обидой, хотя и преодоленной.)

Отрицательная оценка моего действия – синтон и в том случае, если она дается мне, например, со стороны обучающего меня человека, к которому я соответственно «пристраиваюсь снизу».

Оценки и дети

Итак, мы, взрослые, не любим отрицательных оценок. И дети их не любят. Но с детьми еще сложнее: ведь взрослый худо-бедно, но сам как-то нейтрализует для себя отрицательные эмоции в связи с отрицательной оценкой. А ребенка потом надо долго успокаивать.

У тех, кто помладше, вообще не получается построить психологическую защиту в виде отрицания отрицательной оценки. Ребенок принимает за чистую монету утверждение, что он в чем-то плох. Он доверяет взрослому, полагается на него, он внушаем. Но пережить мысль, что он плох, тяжело. Для ребенка удар по самооценке особенно невыносим. Сразу – плач. Выдвинутая вперед и дрожащая нижняя губочка. Вам приятно это видеть? Если да – тогда давайте детям отрицательные оценки.

У старших дошкольников, однако, уже формируется простое несогласие. Они с негодованием отвергают отрицательную оценку, но тоже часто с плачем. «Я не плохой, я хороший». «Я умный, а не глупый». В любом случае отрицательная оценка дезорганизует поведение ребенка. Не способствует его саморазвитию. Ухудшает самочувствие.

Отрицательная оценка дезорганизует поведение ребенка. Не способствует его саморазвитию. Ухудшает самочувствие.

Поэтому-то добромудрый Сухомлинский просил учителей не ставить вообще оценок на первых порах, лишь постепенно приучая детей к необходимой и неизбежной в конце концов ситуации оценивания. Ну а родители? Часто они почитают, но не читают Сухомлинского. Ведь так и тянет сказать, пусть и в любящей форме: «неумейка», «незнайка», «зазнайка». А житейские отрицательные оценки для ребенка не менее страшны, чем двойка, поставленная в дневник учителем.

Нормальный ребенок обычно легко воспитывается на положительных оценках. Но и он может расшалиться. Он производит пробы: что позволят, а что нет. Вот он перешел грань. Скажите, что вы бы так не сделали. Потому-то и потому-то. Скажите, что ему это тоже было бы неприятно. Продемонстрируйте, чтобы убедился. Обычно два-три таких сеанса – и ребенок прекращает нецелесообразное поведение. То есть не надо идеализма. Живем мы на грешной земле. Но убедитесь, что вы все сделали, чтобы он понял. И только после этого можно было бы применить наказание временным отказом от общения с ним. Но скажите себе, как оно и есть, что ребенок родился не по своей воле, а по вашей. Он появился на свет потому, что вы хотели самоутвердиться – стать родителями. Помучьтесь – за удовольствие надо платить…

Но на самом деле это только с виду муки. Радость от результатов педагогического родительского творчества заставит вас воспринимать пробы «непослушания» так же, как воспринимаются первые шаги или первые слова, которые тоже ведь сначала несовершенны. Так и характер ребенка – в его формировании тоже свои «падения и нечеткое произнесение слов»…

Что оцениваем?

Что в человеке обычно подвергается отрицательной или положительной оценке? Каковы, так сказать, темы оценок?

Наверное, прежде всего это отрицательная оценка личности в целом. Эта тотальная оценка означает, как уже говорилось, что «Я не хочу с тобой общаться и вообще иметь дело. И другим не советую». Такая отрицательная оценка личности в целом может проявляться не только в более грубом «Ты серый человек» или еще более оскорбительном «Ты ничтожество», но и просто, например, в незаинтересованности человеком. Вот приятельница вашей жены пришла к вам в дом. Жена ее угощает. А вы вышли к ужину, буркнули формальное приветствие и уткнулись взглядом в «АиФ» или стали выискивать интересные «аргументы и факты» в «Вестях». Не интересует она вас. Ну что ж, ждите взрыва.

Но можно отвергать личность не в целом. Можно «частями». Например, отрицательная оценка личности может происходить и через отрицательную оценку тех ценностей, которые для нее значимы. Я что-то ценю – ведь это черта моей личности. А если кто-то что-то из моих ценностей резко отрицает, тем более с оскорбительным оттенком, то это оскорбление касается и меня лично. Допустим, я люблю Анатоля Франса, для меня это тончайший юморист, философ, эстет – а кто-то говорит, что это скукотища. Это отрицание моей личности.

Но ценность ценности рознь. Она