— Возможно, в этом и лежал ключ к ее проблемам. Если у женщины нет собственной силы воли, ей приходится подчиняться другим.

— А разве это не общепринятая норма жизни, милорд?

— Это то, чего вы хотите? Дамарис задумалась:

— Я не знаю. Он улыбнулся:

— Подумайте над этим. Что касается вашей подготовки ко двору, вы ведь в последнее время жили тихо и уединенно?

Дамарис встрепенулась, чтобы поспеть за этим новым поворотом его мысли.

— Вплоть до приезда сюда, милорд.

— Лорд Генри не устраивал для вас развлечений в Суссексе? — Я была в трауре, милорд, но небольшие вечеринки с приглашением соседей устраивались.

— Даже траур по матери не требует целого года затворничества. А до этого вы принимали участие в светской жизни Уорксопа?

Ей стоило немалых усилий не рассмеяться.

— Моя мать не питала интереса к подобным вещам.

— А ваш отец?

У нее возникло мятежное желание воспротивиться такому допросу, но она сдержала колкий ответ.

— Отец жил на Востоке, милорд, что, я уверена, вам известно, — все-таки не удержалась она от укола. — Он навещал нас всего три раза, которые я помню, и коротко.

Родгар кивнул.

— У вас была гувернантка?

— Мама сама обучала меня.

— Танцам? Манерам?

— Нет, но в прошлом году лорд Генри позаботился об уроках танцев и прочего.

— И музыки, полагаю. Вы хорошо играете, и у вас прекрасный голос.

Она зарделась от удовольствия, что ее похвалили.

— Да, милорд. Мама обучила меня нотной грамоте, а петь я научилась сама. И потом, разумеется, лорд Генри нанимал учителя.

— Тогда вам остается постичь премудрости дворцового этикета. Но поскольку вы с Дженивой будете представлены на балу по случаю дня рождения королевы, то у вас лишь три недели на подготовку.

Это повергло ее в легкую панику, особенно в свете ее последнего фиаско. Но она сможет, она сделает это.

— Благодарю вас, милорд. За ваше согласие стать моим опекуном, за обучение и представление.

Он отмахнулся от ее благодарности:

— Мы не будем пытаться изменить законные соглашения. Насколько я понимаю, мой дядя одобрит любого, кто займет его место.

Похоже на то, что он уже рассматривал подобную возможность.

— Лорд Генри не будет возражать, милорд? Его глаза улыбались.

— Не в обиду вам будь сказано, моя дорогая, но, судя по некоторым вырвавшимся у него замечаниям, полагаю, он будет только рад.

— Тогда я не понимаю, почему он так цеплялся за свои права! Я была бы счастлива вернуться в Уорксоп в любой момент.

— Ответственность. — Отчетливо произнесенное слово обожгло, словно легкий удар материнской палки по костяшкам пальцев. — Ваш отец оставил вас на попечение моего дяди. Он отнесся к этому со всей серьезностью. Я слышал, был охотник за приданым?

Эллейн. Одинокая и несчастная в Торнфилд-Холле, Дамарис стала легкой добычей для капитана Сэма Эллейна. Он был красивым и лихим, и она позволила ему поцеловать себя. Она думала, что он любит ее, и, возможно, позволила бы ему больше, если бы лорд Генри не застал ее...

Это повлекло за собой порку и ужесточение контроля за ее поведением. В этом, собственно, не было необходимости. Лорд Генри рассказал ей, что список богатых невест был продан охотникам за приданым, а она значится во главе его. Именно тогда она решила, что выйдет замуж по расчету.

— Я усвоила урок, милорд.

— Тогда вам следует понять, что вы не можете и не будете жить одна. Времена, когда девушек похищали, чтобы принудить к браку, миновали, однако вы слишком лакомый кусок, уязвимый во многих отношениях. Вы пытались бежать сегодня утром.

Еще один хлесткий удар.

— Да, милорд. Я прощу прощения. Это был глупый поступок.

— Больше никаких глупостей, пока вы будете под моей опекой.

— Да, милорд.

— Вы не найдете мое руководство обременительным. Разумеется, если не склонны к сумасбродствам.Возможно, чрезмерное нервное напряжение развязало ей язык.

— А как насчет свободной воли?

— Это когда станете независимы. — Он поднялся.

Дамарис тоже встала, лихорадочно соображая, все ли важные моменты были обговорены. Смена опекуна. Свобода от лорда Генри и Торнфилд-Холла. Дебют в Лондоне, где она сможет выбрать идеального мужа. Возможно, это будет герцог Бриджуотер...

Фитцроджер. Они не поговорили о Фитцроджере. Она обернулась у двери:

— Есть еще один вопрос, милорд. Насчет вчерашнего. Мы с мистером Фитцроджером придумали план.

— Да? — Неужели ей послышалось неудовольствие?

— Он предложил сделать вид, будто мы увлечены друг другом, чтобы никто не подумал, что я все еще страдаю по Эшарту. Но быть может, теперь в этом нет необходимости?

Родгар, казалось, призадумался.

— Вы будете выглядеть глупо, предпочтя его маркизу.

— Предпочтя? — повторила она, стараясь придать своему голосу насмешливое изумление. — Простое святочное развлечение, милорд. Он вполне красив для этого.

— В самом деле?

Она залилась краской.

— Уверяю вас, милорд, что не имею стойкого интереса. У него нет ничего, что должно быть у мужа.

— А именно?

— Титул, положение и власть.

— У лорда Феррерса были титул, положение и власть. Он почти до смерти замучил жену и был повешен за убийство своего слуги.

Ужасная история.

— Мне думается, он был безумен, милорд. Вы ведь предостережете меня против безумца или злодея, не так ли?

Слишком поздно она спохватилась, что опять дерзит, но он пропустил это мимо ушей.

— Фитцроджер запятнан скандалом, но вам не стоит об этом беспокоиться, раз вы не имеете стойкого интереса.По какой-то непонятной причине это предостережение вызвало в ней чувство опустошенности.

— А если бы я все же проявила интерес к такому мужчине?

— Пока вы являетесь моей подопечной, Дамарис, вы можете выйти замуж за любого благородного мужчину, которого выберете. Этот мужчина должен будет ухаживать за вами, добиваться вас и убедить меня, что он вас достоин. Он не воспользуется слабостью плоти, чтобы добиться вашей благосклонности.

Дамарис сразу же подумала о том, как они с Фитцроджером целовались в карете. Боясь, что опекун прочтет все по ее лицу, она присела, еще раз поблагодарила его за бесконечную доброту и выскользнула из кабинета.

Оказавшись за дверью, она приостановилась, приложив руку к груди и глубоко дыша, чтобы успокоить колотящееся сердце. Ей по-прежнему придется предстать перед этими людьми, но главное, что она выиграла! Если и остальная часть плана сработает, она вновь обретет будущее, полное чудесных возможностей.