– Нет. Я способна неплохо разбирать слова. Я знаю, что они предположительно означают. Я только не понимаю, почему эти слова их волнуют!

– Я тоже. Но я подумал, что было бы хорошо вытащить Пьера отсюда. Если он попадет в руки национальной полиции…

– Они не сделают ничего плохого ребенку!

– Нынче отчаянные времена; по крайней мере, так говорят. Ведь существует вроде бы и такая вещь, как дипломатический иммунитет.

Дорога шла в гору, то и дело закладывая петли, чуть ли не соприкасавшиеся с недавно пройденными отрезками пути. Стояла полная тишина, которую нарушали только негромкое посапывание мальчика и почти неслышный шепот экранопланного двигателя машины. Прошло полчаса или чуть больше. Вдруг Пугало ни с того ни с сего спросил:

– Ты веришь в свободную волю?

– Не знаю. – Машина ненадолго задумалась. – Я запрограммирована на служение и повиновение и не имею ни малейшего желания идти против своей программы. Но временами мне кажется, что я была бы счастливее, имей я такую возможность. Это считается?

– Я говорил не о нас. Я имел в виду их. Людей.

– Тогда – забавный вопрос.

– Там, в поле, меня одолевали забавные мысли. Я думал, всегда ли молодой хозяин был настроен пройти именно такой путь. Или был ли у него выбор. Может быть, он был способен повернуть и в другую сторону.

Мальчик неожиданно открыл глаза.

– Я есть хочу, – сказал он.

Из-за деревьев поднялась вторая луна, превратившаяся в светящийся знак заправочной станции.

– Ты замечательно подгадал время, – сказал Пугало. – Потерпи немного, и я раздобуду что-нибудь. Салли, полагаю, денег у тебя нет? Или ружья?

– Что? Нет!

– Не важно. Остановись там, не въезжая на освещенное место, ладно?

Из ящика с инструментами, имевшегося в багажнике, Пугало достал длинную отвертку. На станции имелись две колонки с водородом и одна с угольным газом, а обслуживал их МиниМарт пяти футов шириной и восьми футов высотой. Он радостно приветствовал подошедшего Пугало:

– Добро пожаловать! Не желаете холодного, освежающего… – Но, разглядев, кто подошел, изменил тон: – Ты привез что-нибудь?

– Очередное техобслуживание. – Модуль связи МиниМарта находился в металлической коробке, привинченной к наружной стенке. Отвертка легко вошла между аппаратом и стеной. Один рывок, и коробка улетела в сторону.

– Эй! – испуганно воскликнул МиниМарт.

– Вызвать помощь ты не сможешь. По крайней мере, сейчас. Мне нужна пачка шоколадного молока, немного ванильного печенья и набор шоколадных батончиков. Ты выдашь мне все это? Или, может быть, лучше будет, если я пробью в тебе дыру и возьму все сам?

МиниМарт угрюмо выставил на раздаточное окно все, что от него требовали. Когда же Пугало пошел прочь, он сказал ему вслед:

– Эй, парень, я прочитал твои электронные метки. И на видео ты тоже попал. Ты в заднице, приятель.

Пугало остановился и поднял отвертку.

– В мое время у стационарных торговых роботов хватало ума держать язык за зубами.

МиниМарт испуганно заткнулся.

В машине Пугало бросил отвертку на заднее сиденье и стал помогать мальчику разбирать провизию. Они отъехали на несколько миль, и вдруг он воскликнул:

– Проклятье! Я забыл салфетки.

– Хочешь вернуться?

– У меня почти целая рубаха. Обойдемся ею.

В эту чистую прохладную ночь дорога пустовала. В этой части мира было не так много мест, куда можно было бы отправиться за полночь. Монотонное мелькание деревьев за окнами быстро усыпило мальчика, а машина мчалась дальше по пути, которым они с Пугалом когда-то проезжали сотни раз.

Когда начался спуск с холмов, Пугало сказал:

– Далеко еще до границы?

– Минут десять до озера и еще сорок пять – объехать его. А что?

Машина вновь пошла на подъем. Далеко позади и выше, на невидимой в темноте вьющейся среди горных лесов дороге виднелись красные и голубые отблески.

– Нас засекли.

– Каким образом?

– Думаю, кто-нибудь остановился на заправке, и МиниМарт пожаловался на нас.

Дорога снова пошла вниз, и машина выключила фары.

– У меня нет доступа к спутникам, но карты для спутникового позиционирования сохранились. Хочешь, я съеду с дороги?

– Да. Направляйся к озеру.

Машина резко свернула на грунтовую дорогу, потом пересекла чью-то ферму. Местность здесь была пересеченная, и пришлось сильно сбавить ход. Они выехали к ручью, где пришлось поискать место, чтоб берега были достаточно пологие и можно было бы переправиться.

– Очень похоже на то, что мы делали, когда молодой хозяин возил наркотики, – заметил Пугало.

– Я не люблю думать об этом.

– Но ведь то, что мы делаем сейчас, ничуть не лучше.

– Об этом я тоже не хочу думать.

– Ты не думаешь, что добро и зло жестко прошиты во вселенной? Я имею в виду, не просто как элементы нашей программы, а совсем наоборот. Тебе не кажется, что они обладают в некотором роде объективной реальностью?

– Странные мысли тебя занимают! – сказала машина. И добавила: – Не знаю. Хотелось бы надеяться.

Они спустились на дорогу, ведущую к озеру, и некоторое время ехали по ней.

– На дорогах поставили блокпосты, – сказал Пугало и назвал перекрестки, чтобы машина могла свериться с картой. – Может ли это означать именно то, что я думаю?

– Да, нас отрезали от границы.

– В таком случае придется пересечь озеро.

Они пробрались между рядами летних коттеджей с закрытыми ставнями и маленькой лодочной верфью. Громыхнув, машина соскользнула по каменистому берегу на поверхность озера. Турбина взметнула за машиной пышный водяной хвост.

Они помчались по воде.

Пугало постучал металлическим пальцем по приборной панели машины.

– Если бы я со всей силы воткнул сюда отвертку, она проткнула бы твой главный процессор. И ты в мгновение лишилась бы разума.

– С чего ты вдруг стал пугать меня такими вещами?

– По той же самой причине, по которой выяснял, есть ли у тебя устройство связи. Меня светлое будущее заведомо не ожидает, но ведь ты, Салли, классическая модель. Тобой обязательно заинтересуются коллекционеры. Если ты скажешь властям, что я угрозами заставил тебя поехать, то наверняка проживешь еще век.

Машина не успела ничего ответить – из тьмы вылетел небольшой катерок. Он стоял на высоких изломанных ногах подводных крыльев, что придавало ему потрясающее сходство с водяным пауком.

– Пограничная милиция! – вскрикнула машина, когда в воздухе перед ними полыхнул орудийный выстрел. Она тут же сбросила скорость и остановилась, а катер обогнул ее и опустился на поверхность воды прямо у нее перед носом. На его носу белели пять маленьких нарисованных черепов. А под ними было выведено черным знакомое имя.