И только после этого старший лейтенант набрал на мобильнике номер, который хорошо запомнил. Он знал, что ему никто не ответит. И не ждал ответа, отключившись от соединения через несколько звонков. Это был просто условный сигнал, что через сорок-пятьдесят минут в тайник будет заложена карта памяти с сообщением. Теперь осталось время принять прохладный душ, чтобы смыть с себя неприятные ощущения, и отправиться к тайнику.

* * *

Тайник специально выбирали по погоде, основываясь на прогнозах метеорологов, не обещавших в ближайшее время похолодания, во время которого прогулки могут выглядеть странными. Но в жаркое время года, тем более в такое аномально жаркое, что выдалось в нынешнем году, выйти на вечернюю прогулку может каждый, и это не вызовет никаких вопросов.

Длинный сквер был вытянут на три квартала и разделялся дорогами. Первая часть сквера, где под памятником воинам-победителям располагался Вечный огонь, была ухожена и вылизана, стилизована под место проведения торжественных мероприятий. Две другие части сквера пребывали еще в своем первозданном виде и представляли собой просто широкую аллею, с двух сторон усаженную большими зарослями кустов сирени и яблонями. Под этими кустами и под яблонями стояли скамейки, где можно было спокойно, вдали от городского шума посидеть тихим вечером и отдохнуть. Третья по счету скамейка имела в чугунной боковине нишу. Просто садишься с краю, предварительно зажав между пальцами пакетик с миниатюрной картой памяти, и меняешь свой пакетик на оставленный в тайнике. В новом пакетике – чистая карта памяти или с инструкциями по дальнейшему поведению.

Убедившись, что за ним никто не наблюдает, старший лейтенант произвел замену карт памяти, на всякий случай посидел еще минут пять, посмотрел на часы и двинулся восвояси. Дело было сделано…

* * *

К сожалению, Станислав не имел при себе не только бинокля с прибором ночного видения, но даже и простого бинокля. А понаблюдать за происходящим под балконом было бы неплохо. Хотелось рассмотреть, какую роль играет во всей этой истории подполковник милиции Вальцеферов и кто из двух последних, не представленных курсантам членов приемной комиссии носит эту фамилию. Хотя вполне возможно, что под балконом могут оказаться они оба и еще несколько сотрудников охранного предприятия «Тор». Почему-то подумалось, что школа «Вальгалла» и охранное предприятие, осуществляющее охрану школы, это, по сути своей, одна организация. Или две организации одного подчинения, что скорее всего ближе к истине.

До дороги от дома около сорока метров. Там горели фонари, но они освещали именно дорогу. Без бинокля, когда свет почти во всех окнах погашен, а свет уличных фонарей на эту сторону дома, богатую зеленью, не доходит, рассмотреть что-либо было невозможно. Впрочем, в темноте даже бинокль дал бы мало. Но, по крайней мере, какие-то очертания людей, фигуры выделить было бы реально.

Выключив свет во всей квартире, Станислав долго присматривался и прислушивался к происходящему за балконными перилами. Важно было, чтобы никто не видел, как он выбросит тело. Ночное время еще не являлось гарантией скрытности. Не заметив ничего подозрительного, старший лейтенант сбросил со своего гостя коридорный половик, приподнял того, ставшего вдруг очень тяжелым, положил на перила, потом, собравшись с силами, сильно толкнул так, чтобы при падении труп не задел какой-то из нижних балконов и не привлек внимания соседей. Все обошлось, хотя сам шум падения и треск сломанных кустов могли кого-то и разбудить. Но разобрать, что лежит в кустах, было трудно. Разве что кто-то подойти вздумает.

Теперь осталось дождаться, когда заберут тело. Прикрыв балконную дверь, Станислав присел, чтобы сквозь металлическое ограждение наблюдать за происходящим на улице, самому оставаясь невидимым.

Ждать на балконе пришлось минут тридцать, если не больше. Наконец Стас заметил, как зашевелились кусты. Строго по направлению к телу, словно знали, куда идут, двигались три человеческие фигуры. Даже в темноте и с приличного расстояния в четыре этажа Ратилову показалось, что это люди в форме.

Люди не суетились, двигались неторопливо и по-деловому. И точно вышли к телу. Без разговоров взяли труп за руки и за ноги и понесли в сторону дороги. Никто им не помешал. Дело было сделано, и люди подполковника Вальцеферова «зачистили» территорию под балконом Станислава.

Можно было покинуть свой наблюдательный пункт, но Ратилова что-то задержало. Может быть, он ждал звука двигателя машины, чтобы убедиться в окончательном успехе операции. И услышал звук, но не отъезжающей, а подъезжающей машины. И голоса, которые в ночи звучали громко. Разобрать слова было невозможно, но возбуждение проявлялось в резких командах. Значит, там что-то произошло, и это могло быть вовсе не в пользу Ратилова. Разговор на повышенных тонах длился около пяти минут, потом одновременно загудели два двигателя, и две машины уехали в одном направлении.

С балкона уже пора было уходить. И устраиваться на ночь следовало, не включая свет. И даже ходить по квартире лучше было аккуратно, чтобы не скрипнула половица и соседи этажом ниже не слышали, что жилец с четвертого этажа этой ночью бодрствует. Но с тишиной Станислав дружил, и эта дружба была надежной и крепкой. Он стелил постель и одновременно просчитывал возможные варианты того, что произошло на дороге. Там могли случайно появиться менты. Увидев, как тело грузят в машину, естественно, они остановились. Мог кто-то из соседей увидеть, как сверху в кусты упало тело, и позвонить в милицию. Хорошо было бы в этом случае, чтобы такой внимательный наблюдатель не определил балкон, откуда было выброшено тело. Мог подъехать подполковник Вальцеферов и, опознав тело, попытаться выяснить, что произошло. Там вообще могло произойти что угодно. И, не имея более точной информации, Ратилову лучше было бы и не гадать.

Едва он разделся, как в кармане зазвонил мобильник. Звонить ему, тем более в такое время суток, мог только кто-то из находящихся на связи. Даже жена, лежащая с дочерью в больнице, не стала бы звонить, зная, что муж занят в опасной операции.

Еще он писал номер в анкете в школе «Вальгалла». Но оттуда звонить ночью тоже было скорее всего некому, и не было причины для такого звонка. Определитель высветил номер незнакомого абонента. Пришлось ответить, поскольку всех номеров людей, находящихся со Станиславом на связи, он не знал. Помнил только несколько основных для оперативного пользования.

– Да… Слушаю… – ответил Ратилов.

– Стас… – Звонил Макиавелли, но не со своего телефона.

– Да, Серый, слушаю. Что-то не так пошло?

– Все так. Но информация интересная. Во-первых, твой подполковник Вальцеферов – это бывший начальник боевой и физической подготовки областного ОМОНа. И он оказался гораздо более хитрым и осторожным, и даже более предусмотрительным, чем мы предполагали. Это достойный противник. Мы, естественно, упустить шанс, который ты нам предоставил, не могли и выслали оперативную группу спецназа, чтобы перехватить «похоронную команду». И что оказалось?

– Что оказалось? – переспросил Ратилов.