— Что вы себе позволяете, сударь!? Я танцевал с этой дамой, и вам не следовало вмешиваться!

— А разве эта дама — ваша собственность? — бесцеремонно оборвал его офицер. — Жена? Невеста? Нет? Тогда я полагаю, что она имеет право танцевать, с кем захочет!

— Дама может выбирать, с кем танцевать — и она выбрала! — с пафосом заявил Владимир. — Она танцевала со мной! Извините, но мы возвращаемся в зал. Прошу вас.

Владимир попытался взять Ольгу под руку и увести за собой, но офицер преградил им путь.

— Вы с ней не пойдете! Никуда и никогда!

— Господа, прошу вас, успокойтесь! — наконец, очнулась Ольга.

Появление Александра и его оскорбительный тон вывели ее из равновесия. Но лишь сейчас она начала понимать, что выяснение отношений между двумя претендентами на ее общество зашло слишком далеко.

— Уберите руки! — велел Корф офицеру.

— Нет, это вы извольте уйти отсюда! Немедленно! — в тон ему ответил офицер.

— Без дамы я не уйду! Я не оставлю ее наедине с хамом!

— Что вы сказали?! — даже под маской было видно, как побелело лицо офицера.

— Господа, прекратите! — Ольга была готова разрыдаться. — Сударь, прошу вас… Оставьте нас! — обратилась она к Владимиру.

— Вы слышите, — самоуверенно сказал офицер, — дама просит вас уйти!

— Просит уйти? — Владимир уже не мог остановиться, ретивое взыграло и взяло верх над осмотрительностью. — Здесь задета честь дамы! Я вынужден вызвать вас на дуэль, милостивый государь! Поручик Владимир Корф. К вашим услугам.

— Откажитесь от дуэли немедленно! — Ольга просительно сложила руки перед грудью. — Вы не представляете, какие все это может иметь последствия!

— Я никогда не бросался словами. И сейчас не намерен отказываться от своих слов! Вызов в силе! — гордо отклонил ее просьбу Владимир.

— Я принимаю вызов, сударь. Думаю, справедливо будет представиться — дабы вы знали в лицо человека, которого собираетесь убить.

Офицер снял маску, и Владимир пошатнулся. Ему показалось, что земля ушла у него из-под ног. Перед ним стоял сам наследник престола, цесаревич Александр. И все мгновенно стало на свои места — Владимир понял, чем вызвана холодность его таинственной незнакомки. Да и незнакомка теперь стала ему известна — он без памяти увлекся той, кого еще недавно позволял попрекать в легких, солдатских разговорах о женщинах. О Господи Боже! Она — Ольга Калиновская!

— Ваше Высочество… — Владимир вмиг утратил пыл и резвость, он был смущен и раздосадован. — Я не узнал вас… Я бы никогда не посмел вызвать вас на дуэль… И обстоятельства нашей ссоры столь необычны…

— Что? — высокомерно переспросил Александр. — Теперь, когда вы знаете, кто я, честь этой дамы вас перестала интересовать? Молчите, испугались драться с наследником? А вы мне показались смелым человеком. Вступились за честь дамы. Что же теперь?

— Вы обвиняете меня в трусости? — кровь снова бросилась Владимиру в голову.

— Нам не о чем больше говорить, — тон Александра был категоричен и вместе с тем насмешлив. — Ольга, пойдем.

— Я пришлю своего секунданта нынче же, — тихо сказал Владимир.

— Владимир! — вскричала Ольга со слезами в голосе. — Не смейте!

— Решено! — принял вызов Александр. — Секунданты определят место и время.

— Александр, прошу тебя…

— Сегодня же, — напомнил Корф.

— Не смейте сомневаться, — Александр едва удостоил Корфа кивка головой и вышел из холла в сопровождении Ольги.

Владимир, онемев от содеянного, остался стоять один в пустой комнате.

А Анна только что закончила петь. Ей аплодировали горячо и переговаривались между собой, осыпая весьма лестными комплиментами. Барон Корф подошел после выступления к своей любимице и поцеловал ей руку. Потом жестом пригласил следовать за собой, подведя ее к директору Императорских театров — своему давнему приятелю, князю Сергею Степановичу Оболенскому, дяде Долгоруких.

— Ма cher, Сергей Степанович, прошу любить и жаловать — моя воспитанница Анна.

— Весьма, весьма приятно познакомиться, прекрасная Аннет. Me sais tre joli! Прекрасно! Вот уж не думал, что мое черствое сердце еще может кто-то тронуть! Я восхищен и удивлен, барон! Как и где вам удалось отыскать такой самородок?! Красива и, по-моему, талантлива!.. Я думаю на той неделе устроить вам прослушивание в Императорском театре.

— Буду вам бесконечно признателен, дорогой Серж.

Репнин наблюдал за этой сценой издали — он словно окаменел и потерял способность к здравомыслию. Пение Анны произвело на Михаила столь сильное впечатление, что он испытал доселе неведомую ему робость и благоговение. Он даже побледнел, а сердце билось встревожено и гулко.

— Что ты стоишь, как истукан? — шепнула ему на ухо сестрица Наташа. — Попроси представить ее…

— Мне неудобно вмешиваться…

— Вот уж не ожидала, что мой язвительный братец будет трепетать, точно барышня, — Наташа слегка подтолкнула Михаила вперед. — Ты рискуешь опять ее упустить. Дядя!

— О, моя дорогая племянница! — воскликнул Оболенский, оглянувшись на ее зов. — И Миша здесь. Как славно!

— Барон, — не давая никому опомниться, заговорила нетерпеливая Наташа, — представьте, пожалуйста, Мишелю вашу воспитанницу. А то они не знакомы.

— С удовольствием, — улыбнулся барон. — Моя воспитанница Анна… Странно, вы ведь с Володей приятели, разве он никогда вам не рассказывал о ней?

— Нет, не рассказывал, — пробормотал Репнин, все еще с трудом приходя в себя от пережитого потрясения. — Но мне очень приятно представиться. С вашего позволения, я бы хотел пригласить вашу воспитанницу на тур вальса.

— Простите, но я не танцую, — смутилась Анна.

— Аня, — мягко остановил ее барон, — на балу принято танцевать и веселиться. Я уже стар для танцев, пары составить тебе не могу. Иди, потанцуй с Мишей, а мы полюбуемся на вас. Ступайте, ступайте.

Репнин повел Анну в центр залы, а потом, подхватив ее за талию, закружил в вальсе. Его робость прошла, а восхищение, наоборот, усилилось — Анна танцевала прекрасно. Она была легкая, нежная, пластично отзывалась на все его движения.

И у Михаила затуманилось в глазах — ему показалось, что он вальсирует с ангелом.

— Вы были великолепны, — наконец решился промолвить Репнин. — Мой кучер едва не сбил обладательницу самого прекрасного на земле голоса.

— Благодарю вас, сударь, вы очень любезны…

— Мой друг, Владимир Корф — большой любитель загадок… Почему он никогда не рассказывал о вас?

— Наверное, у него есть на то веские основания, — тихо сказала Анна.

— И, кажется, я догадываюсь, какие именно.