Адам хотел преподнести эту тему, как специалист, но в его подходе не хватало тонкости и уверенности. Он использовал риторический вопрос. Что делал Джеймс 31 августа 1888 года? Потом другой. Что делал Джеймс 8 сентября 1888 года? И, наконец. Что делал Джеймс 30 сентября 1888 года? Я ответила, что всего было пять убийств, двойное свершилось 30 сентября, таким образом, нельзя не упомянуть о событиях 9 ноября. Сколд назвал меня дурой. Первые четыре убийства были совершены на улице, а последнее — в помещении; так что орудовали двое убийц.

Пока Адам разглагольствовал, я порылась в буфете и нашла бутылку «Вина Мара Риоджа» (калифорнийское вино), которую я и откупорила. Сколд тараторил о письме, которое Генри Джеймс написал брату Уильяму из Женевы 29 октября 1888 года. В своём послании Джеймс написал, что он вдруг осознал необходимость покинуть Лондон, а если быть точным, Уайтчепел. Зверства Джека Потрошителя называли убийствами в Уайтчепеле, и Сколд спрашивал, почему писателю, жившему в Челси, надо было ехать за границу, чтобы не видеть района, находившегося за десять миль от его дома.

Адам был доволен тем, что уже знал ответ на все свои вопросы. Джеймс был Джеком Потрошителем. Как можно ожидать этого от человека, настолько неисправимо буржуазного, как Сколд, его исследование никак нельзя было назвать глубоким. Вскоре стало ясно, что он полностью полагался на трёхтомник «Письма Генри Джеймса», изданный Леоном Эделем. Он не попытался найти письма, не вошедшие в сборник Эделя. Правда, он подкрепил своё знание «Писем» книгой Эделя «Генри Джеймс: его жизнь» и несколькими краткими биографиями таких авторов, как Гарри Ти Мур, Эйч Монтгомери Хайд и Линделл Гордон.

Именно потому, что Адам использовал письма Джеймса в качестве доказательства, и все его аргументы основывались на чересчур буквальной интерпретации упоминания Уайтчепела, он собирался назвать этого писателя Потрошителем, совершившим четыре из традиционно приписываемых известному злодею убийств. Если мы примем за правду написанное Джеймсом, он не мог убить Мэри Келли в её квартире на Дорсет-Стрит 9 ноября 1888 года, поскольку его не было в Англии. Сколд напирал на то, что одиннадцать проституток были убиты в Ист-Энде между третьим апреля 1888 года и тринадцатым февраля 1891 года, и не все убийства совершил Потрошитель.

Я попыталась убедить Сколда в том, что его объяснение убийств было неудовлетворительным, но он прервал меня, отвергнув мои протесты прежде, чем я их высказала. Стефен Найт в книге Джек Потрошитель: Окончательная разгадка во всех пяти уайтчепельских убийствах обвинил художника Уолтера Сикета. Читать книгу Найта было интересно, но у него не получилось доказать свою гипотезу. А вот у Сколда даже отсутствовал мотив, помимо разве что сексуального безумия. Так что хотя признание известного писателя Потрошителем и могло бы вылиться в бестселлер, читающая публика потребовала бы такой гипотезы, которая бы объясняла все пять убийств.

Будь я Сколдом, я бы заявила, что Джеймс, зная, что полиция подозревает его в совершении преступлений Потрошителя, повёл бы их по ложному следу в своих письмах и других сообщениях о собственных передвижениях. Так он обманом заставил свою сестру Элис думать, что он отправился в Швейцарию на тайное свидание с этим «синим чулком» Констанцией Фенимор Вулсон. На самом деле, я бы даже предположила, что Джеймс действительно мог встретиться с Вулсон, но тайно вернулся в Лондон к 9 ноября 1888 года, и убил Мэри Джейн Келли. Таким образом, Джеймс совершил бы все пять убийств, что вполне удовлетворяло потребностям бестселлера.

Письмо Фрэнсису Буту от 18 января 1889 года, в котором Джеймс описывает свои последние путешествия, легче всего объявить туманным и противоречивым. Любопытно то, что, рассказывая в письме о своей поездке в Монте-Карло (а там он был всего за два месяца до этого), он заявляет, что пробыл на курорте две или три недели. Это достаточно большое расхождение, чтобы вызвать подозрения. Так же, Джеймс утверждает, что вернулся на родину в Рождество, но через три предложения он сам себе противоречит, говоря, что провёл декабрь в Париже, и это после того, как он заявил, что был в Англии всю последнюю неделю декабря.

Версия Стефена Найта была особенно привлекательна, потому что она подразумевала участие известного художника, и при этом имелся мотив — сокрытие скандала, связанного с королевской семьёй. Это лучше, чем просто предположение, что убийца был сумасшедшим маньяком. Объяснение Найта соблазняло читателей, а не убеждало их. И это хорошая стратегия в том случае, когда огромное количество версий и ложных улик означало, что личность убийцы никогда не будет установлена к удовлетворению всех тех, кто вложил в это дело свою душу. Было бы легко перенять некоторые детали из труда Найта и применить их к Джеймсу. Предположение о том, что Джеймс был посвящен в тайну какого-то аристократического скандала, вполне правдоподобно. Так же возможно, что Джеймс трахал проституток и имел неосторожность что-то разболтать одной из шлюх, а та впоследствии распространила это среди коллег. Чтобы сплетни не превратились в серьёзный скандал, Джеймс мог решиться на серийные убийства. Это могло пролить свет не только на уайтчепельские преступления, но и на зрелый Джеймсовский стиль — и то, и другое было спровоцировано необходимостью скрыть ужасные события 1888 года.

Несколько минут я была так погружена в собственные мысли, что не прислушивалась к Адаму, и вдруг его слова прозвучали как гром среди ясного неба. Сколд разглагольствовал о том, что описанное Де Квинси «Общество Ценителей Смерти» было художественным отображением реального литературного клуба, который был основан во время правления Георга III, и существовал по сей день. Члены общества не только обсуждали убийства, они их совершали. Джеймс Босвелл основал братство убийц проституток после того, как подцепил триппер от куртизанки по имени Луиза, как это описано в его «Лондонском Дневнике» от 1762—1763 годов.

Адам обратил моё внимание на встречи с проститутками, которые Босвелл описывал в статьях дневника от 26 ноября и 4 декабря 1762 года, а также от 12 января, 25 и 31 марта, 13 апреля, 10, 17, 19 и 31 мая, 4, 10 и 18 июня и 4 августа 1763 года. Лично меня доказательства Сколда не убедили в том, что биограф Сэмюэля Джонсона ловил кайф от убийства проституток. Адам настаивал на том, что записи об убийстве и расчленении проституток были иносказательны, равно как и откровения о дружбе с радикальным политиком Джоном Уилкисом — поскольку Босвелл знал, что за его дневником охотится британская разведка.

Похоже, Сколд имел доступ к какой-то секретной информации, поскольку он вдруг прокудахтал, что за убийства Йоркширского Потрошителя осудили невиновного человека, а настоящий убийца был известным литератором. Я начала опасаться, что Адам возглавлял литературный клуб, созданный для совершения дерзких сексуальных преступлений. Тот факт, что Сколд признавал истинной формой искусства только сексуальные преступления, совершённые на улице, не очень меня успокаивал. Голова моя склонилась на грудь, я погрузилась в пьяную дремоту, но что-то заставило меня вскочить. Тихий жалобный собачий вой где-то неподалёку от моей квартиры.

Вой становился всё громче, и я выглянула в окно. Там летели облака пыли, которые под издаваемые собаками звуки принимали новые очертания и танцевали в лунном свете. Я почувствовала, как яростно пытаюсь проснуться и ответить на зов моих инстинктов. Больше того, эта попытка шла из самой глубины души, и мои полузабытые чувства прилагали все усилия, чтобы ответить на зов. Я поддавалась самогипнозу! Всё быстрее танцевали облака пыли. Лучи лунного света изгибались, уходя мимо меня в сумрак. Всё больше и больше их собиралось, пока, наконец, они не стали принимать смутные очертания призраков.