За годы, прошедшие после Пелопонесской войны, западная военная технология сделала большой скачок. Так же обстояло дело и на Сицилии, когда расположенное в Северной Африке государство Карфаген возобновило свои попытки захватить остров. Предыдущее нападение в 480 году до н.э. под предводительством Гамилькара было отбито Гелоном, чье царство с центром в Сиракузах представляло главную силу на острове. Гелон нанес решительное поражение карфагенянам, осаждавшим город Гимеру. Диодор рассказывает, что его сиракузская кавалерия хитростью проникла в лагерь Гамилькара и поразила карфагенского военачальника, когда он приносил жертву Посейдону (Диодор Сиц. 11.20–22). Геродот же, наоборот, пересказывает маловероятную легенду о том, что Гамилькар пропал во время последней битвы с сиракузцами и его больше никто не видел. По совпадению, которое просто завораживает греческих историков, Гамилькар был разбит именно в тот день, когда персы во главе с Ксерксом были изгнаны из Саламина (Геродот 7.166–167).

В течение нескольких поколений карфагеняне избегали вмешиваться в дела Сицилии, хотя имели свои интересы в северо-восточной части острова, в районе городов Мотия и Панорм. Однако в 410 году до н.э. город Сегеста обратился к ним за помощью против союзника Сиракуз, города Селинунт. Карфагеном правил тогда Ганнибал, внук Гамилькара, погибшего в 480 году до н.э. при Гимере. Как пишет Диодор, он жаждал мести (Диодор Сиц. 3.43.6).

Все это подготовило почву для появления в классическом мире сложной осадной техники, потому что народ Карфагена происходил со Среднего Востока и был прекрасно знаком с использованием осадных башен на колесах и стенобитных таранов.

Лестницы были самым простым средством штурма, но и самым опасным, особенно если они не доставали до верхнего края стены. В рукописи времен Ренессанса есть картинка, показывающая, как можно решить эту проблему с помощью сетки, закрепляемой крюками за зубцы стены. В крайнем случае лестницы делались из веревок или ремней. Эней Тактик, написавший свой труд около 350 г. до н.э., советовал защитникам ночью перебираться через стены, чтобы собрать выпущенные днем снаряды.

Ганнибал привез с собой «машины для осады, снаряды и все прочее вооружение» (Диодор Сиц. 13.54.2), которое и обрушил на ничего не подозревающие греческие города совершенно в стиле своих персидских предков. Сначала, у Селинунта, он разделил свои силы надвое, видимо, расположив их по разным сторонам города. Затем он «установил шесть башен исключительной высоты и бросил против стен равное количество стенобитных орудий» (Диодор Сиц. 13.54.7). Его машины возвышались над обороняющимися, которые и так впали в отчаяние, а лучники и пращники легко поражали защитников, если те появлялись на стенах (Диодор Сиц. 13.55.6–7).

Такая же стратегия была принята и при Гимере, где Ганнибал «стал лагерем вокруг города» (Диодор Сиц. 13.59.6), а потом установил машины, разрушавшие стены одновременно в нескольких местах. Осадных башен не использовали, зато «он также подкопал стену, укрепляя подкоп деревянными балками; когда балки были подожжены, большой участок стены неожиданно рухнула (Диодор Сиц. 13.59.8). Эта жутковатая удачливость представляет резкий контраст неудачной осаде Гамилькаром этого же города в 480 году до н.э.

При Акраганте в 406 году до н.э. Ганнибал начал военные действия при помощи двух огромных осадных башен (Диодор Сиц. 13.85.5), но когда защитники сожгли их, он предпочел возвести насыпь по персидскому методу. Чтобы набрать материал для насыпи, его воины разрушали памятники и гробницы вокруг города (Диодор Сиц. 13.66.1). Это поразительно перекликается с событиями при Палеапафосе за 90 лет до этого.

Наконец, при Геле Гимилькон, преемник Ганнибала, упорно пробивал стены таранами, но горожане раз за разом ночами заделывали бреши (Диодор Сиц. 13.108.8). В результате карфагеняне только тогда смогли прорваться в город, когда жители покинули его.

Карфагеняне вели свои военные действия с редкой жестокостью. Конечно, для современников было привычно, что тяготы длительной осады ложились на плечи горожан. Афинский драматург Эсхил, славно сражавшийся при Марафоне в 490 году до н.э., жаловался на «многочисленные и ужасные бедствия, если город не устоит» (Эсхил «Семеро против Фив»339). Правда и то, что греческая армия V века до н.э. известна своей безжалостностью — примером может служить хотя бы отношение Спарты к покоренным Платеям, а Афин к Мелосу. Однако Диодор выражает особое возмущение поведением наемников Ганнибала после взятия ими Селинунта. Многие горожане были сожжены в собственных домах, беззащитных людей резали прямо на улицах, женщин насиловали, святилища подвергали осквернению (Диодор Сиц. 13.57.2–5, 58.1–2, 111.4).

В подавляющем большинстве города восточной половины Сицилии были основаны греками, которые покорили местное население сицилов. Карфаген сделал своей колонией восточное окончание острова. Сиракузы же не только доминировали в Сицилии, но и распространили свое влияние на юг Италии.

Остров Мотия расположен в лагуне. Остатки искусственной дамбы, которая в древности связывала его с материком, до сих пор можно видеть под водой.

Так как карфагеняне происходили от финикийцев, а именно — от жителей города Тир, они явно переняли персидские традиции осадного дела. Римский архитектор и инженер Витрувий, как и его современник, греческий философ Афиней, приписывал карфагенянам изобретение стенобитного тарана (Витрувий «Об архитектуре» 10.13.1–2; Афиней «О машинах» 9.4–10.4). Они оба рассказывают, что, осадив Гадес (испанский Кадис) около 500 года до н.э., карфагеняне долго не могли пробить городские стены, пока не сообразили, что деревянным тараном можно разрушать стену постепенно, ярус за ярусом от верха до низа. Точно так же эти два автора считают, что тирский кораблестроитель Пефрасмен был первым, кто догадался подвесить таран, вместо того чтобы держать его в руках. По словам Афинея, «он установил мачту, подвесил на ней другое бревно, наподобие коромысла весов, и стал ударять в стену, отводя горизонтальное бревно за веревку» (Афиней 9.9–13). И, наконец, честь подъема всей машины на колеса приписывается карфагенянину по имени Герас, который, по некоторым свидетельствам, «сделал колесную платформу и установил таран горизонтально, и не тянул его за веревку, а толкал вперед силами большого количества людей» (Афиней 9.15–10.2).