* * *

Лондон. Кенгсингтонский дворец

9 августа 1762 года

Рослый человек с узкими плечами и большими губами на полном, продолговатым, из-за выдающегося подбородка, лице, нервно прохаживался по своему кабинету в Кенгсингтонском дворце. Хозяин уже явно устаревшего жилища английских королей, был бы чем-то похожим своей физиологией на русского императора, по крайней мере непропорционально узкими плечами, если бы Петр не занимался совершенствованием своей физической формы. Георг уже давно не упражнялся со шпагой, как не изнурял себя упражнениями, небезосновательно полагая, что его главное оружие — голова, вернее ее содержимое.

Георг III дал отмашку на начало противостояния с Россией. План, который был разработан еще девять лет назад, сейчас реализовывался. Не все удалось за время подготовки, но сделано немало. Если же стратегия не даст ощутимых результатов, то Англию могут ждать весьма сложные времена. Королю было не легко решиться на новый виток противостояния в Европе, но иного выхода из положения он не видел.

Российская империя быстрее строила корабли, имея уже на две верфи больше, чем Англия. И это без учета, что именно творится на севере Тихого океана, может там еще строятся корабли. Так же русские почти вдвое больше Англии производили чугуна и стали. В России много тканей, различные изобретения, которые в Европе раскупаются практически по любым ценам. Те же спички пока толком никто в Англии не воспроизвел, все равно предпочитают русские. А еще и механизмы.

Сегодня английский король ждал доклада от нового премьер-министра, который вступил в должность только две недели назад. Пелэм-Холлс не оправдал надежд короля. Он, следуя примеру своего славного предшественника, который продержался на посту главного министра страны более десятка лет, стал давить на короля, порой даже грубо продвигая свою повестку. Теперь же Холлс может рассказывать о своем гении пастухам в личном имении. Георг хотел так же договориться и о том, чтобы опального чиновника исключили из партии вигов, но встретился с парламентским сопротивлением и все же не стал усугублять. Оливера Кромвеля и отрубленную голову короля монарший дом Англии не забудет.

— Ваше Величество! — в кабинет к королю зашел Джон Стюарт, 3-й граф Бьют.

Новый премьер-министр был первым чиновником такого ранга-шотландцем. Георг хотел добиться единства в своей Великобритании, начинал привечать не только англичан. Король опасался, что в его правление случится нечто подобное Якобитскому восстанию, где важную роль играли шотландцы-сепаратисты. Георг изучал историю этого восстания и знал, что только нерешительность Франции, позволили Англии подавить бунт. Впрочем, островное государство лишилось немало опытных и нужных Англии офицеров, которые либо нашли иное место службы, а скорее сложили головы за свои, непонятные для короля, идеалы. Ведь, зачем же воевать за какую-то независимость, если можно жить в дружной семье народов? Он, новый король Англии обязательно добьется того, чтобы эта семья народов была дружная. Ну как… индусы же явно не родичи, ирландцы родственны только те, кто принял англиканскую церковь, шотландцы так себе родственники. Ну а в остальном — дружная семья. Кто там вообще остается, сами же англичане, Уэльс, Сассекс? Но это не важно, он, Георг сможет убедить своих подданных в нужности созидания и пагубности разрушения. В начале правления многие монархи бывают наивными.

— Что скажете, Джон, какое наследие Вам достается? — спросил король, при этом по-заговорщицки прищуриваясь.

Это была проверка. Георгу крайне не нравилось то, что Пелэм-Холлс, несмотря на то, что занял пост премьер-министра, после своего родича, резко критиковал предшественника, за ущербность политики. Проще же простого говорить о том, что до тебя все были плохи и завели страну в такое положение, что и тебе, новому премьер-министру, не получится разгрести завалы.

— Господин бывший премьер-министр проводил работу на благо Англии, но, видимо, наступают столь судьбоносные для страны времена, что хороший чиновник для мирного времени вряд ли справится с управлением воюющей державы, — ответил Джон Стюарт.

— Меня частично Ваш ответ удовлетворяет, надеюсь, Вы действительно премьер-министр для решительных действий. Однако я не могу не опасаться того факта, что Вы, мой друг, шотландец. Не станет ли парламент чинить неудобства проведению нашего с Вами курса на укрепление Англии? — спросил король.

— Смею надеяться, что у меня достаточная поддержка в партии вигов. Так же я не пребываю в ссоре с кем бы то ни было из партии тори, — сказал Джон, излучая уверенность и решительность.

— Это хорошо! Я не хотел бы менять каждые полгода премьер-министров, — задумчиво говорил король. — Я озвучу еще одну причину, среди прочих, которая привела к отставке сера Пелэма-Холлс. Так вот, была провалена работа над сохранению секретности наших намерений в отношении России. В Лондоне, у нас под боком, орудовала целая паутина шпионов… да, такое сравнение подходит более всего. Даже Французы ограничивались одним-двумя своими осведомителями, имена которых были быстро выявлены. Но тут… это что-то новое, что теперь изучается службой внешней разведки.

— Я ускорю процесс своей работы для более полного понимания, как именно действуют русские. Но мне уже стало известно, что наши шпионы вполне успешно действуют в России. Видимо, русские больше внимания уделяют международной повестке и не видят творящегося у себя под носом, — Георг улыбнулся.

Король знал, но говорить об этом новому премьер-министру не собирался, что в России готовится некая акция по дестабилизации ситуации в этой огромной стране. К слову, не одна. Бить русского медведя собирались по всем позициям. Хотелось бы еще дельного участия Пруссии и Австрии, но они пока казались слишком нерешительными.

— Итак, какие сведения с Мальты? — король заострил внимание на вопросе, из-за которого и должен был прибыть Джон Стюард.

— Мальта наша, Ваше Величество. Русская эскадра оказала деятельное сопротивление. Признаться, русский медведь умеет огрызаться. Нами были потеряны три линейных корабля и пять фрегатов. Три вымпела войдут в строй после непродолжительного ремонта в столице Мальты Валетте. Два линкора потоплены. Остальным поврежденным кораблям нужны долгосрочные ремонтные работы, — докладывал Стюард, стараясь своим тоном придать событию победоносный характер.

Оба собеседника понимали, что такие потери в английском флоте, с одной стороны, не так уж и велики, но это было столкновение лишь с малыми силами русских, с единственной, не так чтобы и сильной, эскадрой. В Эгейском море русский флот куда как представительный.

— Подробности! — потребовал Георг III, всем своим видом демонстрируя недовольство.

Премьер-министр рассказал. И про то, что не удалось захватить ни одного русского корабля, и о том, русские сами взрывали свои корабельные пороховые склады, как только на борт вбегали английские абордажники. Именно от этих взрывов и получили массовые повреждения английские корабли, кто больше, кто меньше. Последние вымпелы, получившие незначительные повреждения, даже не были учтены в списке потерь. Экипажи английских кораблей прорежены русскими еще более, некоторые корабли, которые и сейчас на ходу и могли быть использованы, недосчитываются до половины своих матросов и, что еще хуже, офицеров. Такую победу можно было представлять, как поражение.

— Как был допущен факт побега русского линкора? Это я еще не спрашиваю о нерешенной задаче по захвату русского корабля для исследования их корабельной артиллерии, — разъярялся Георг.

Король понимал, что Стюард не виноват, он вообще был вдали от тех решений, что окончательно принимались прежним премьер-министром. Но на ком еще смещать свою злость?

Захват Мальты был столь продуман, столько английских и французских денег было вложено в бунт на острове, что эта операция, начинающая череду атак на Россию, должна стать показательной. Вместе с тем, на острове оказалось немало сторонников России. Русские же, то ли намерено, то ли по недосмотру и спешке побега, оставили часть своего вооружения, в виде мушкетов и холодного оружия. Два склада в порту Валетты были полны заполнены инструментами для убийства. Пока высадились англичане, это оружие уже было разобрано. Теперь премьер министр, вскользь, чтобы еще больше не раздражать короля, но указал, что на английский отряд было совершено нападение при патрулировании окрестностей столицы.

— Нам еще не хватало получить партизанскую войну на Мальте, — ворчал король.

— Не думаю,