одной. И я не представляла, что в таком случае мне делать дальше. До Ольшска-то, может быть, и добралась бы. Но я ведь совершенно не знала, к кому там Дин собирался обратиться за помощью. Да и кто я тому кузнецу, чтобы мне помогать?!На улице совсем стемнело. При свете одной свечи читать стало невозможно, и я совсем приуныла. Когда в комнату постучали, я обрадовалась, решив, что Дин наконец-то вернулся. Но, отворив дверь, обнаружила за ней лишь рыжика Веню, который все-таки принес мне ужин. Я без энтузиазма поковырялась в тарелке, волнение напрочь отбило у меня аппетит.Сон не шел. Я лежала, глядя в потолок, и прислушивалась к разным звукам: внизу все еще слышались громкие голоса, за стеной кто-то храпел, на улице лаяли собаки. Одиночество терзало меня как никогда. Я готова была отдать все богатства мира за то, чтобы Дин сейчас был рядом. Я сама не заметила, как привязалась к этому мальчишке. Он придумал легенду о нашем родстве и не предполагая, что я уже отношусь к нему как к брату. Кто бы еще так обо мне заботился. Слезы медленно стекали по щекам, увлажняя подушку. Ох, Дин. Только бы с ним было все в порядке. Измученная мыслями, что роем жужжали в голове всю ночь, я уснула лишь под утро. Мне снилось, что я спешу на помощь своему другу со шпагой в руке верхом на слоне, который, кстати, оказался герцогом Россенгардом. В хоботе он держал кнут, которым собирался меня перевоспитывать, а люди вокруг кричали «горько».Проснулась я в холодном поту. Мне понадобилось время, чтобы вспомнить, где я нахожусь. Дина все так же не было. Я рванула вниз, узнать, не видел ли его Пират, хотя уже предполагала ответ.— Доброе утро, — снова на аниаркском обратилась я к хозяину.Тот мимолетно улыбнулся, видимо я опять сказала что-то не то, но вскоре нахмурился и начал нервно теребить тряпку, которой протирал бутылки.— Мой брат не появлялся? — с надеждой спросила я.— Ох, госпожа Фиона, не было. Век моря не видать, приключилась с вашим братом беда. Вы бы написали-то своим, а я уж отправлю.Да. Действительно. Вдруг Дин не успел отправить наши письма. Нужно скорее написать отцу и ждать здесь, когда за мной приедут. Но чем платить за комнату и еду? Сколько будет идти письмо? Неделю?— Я напишу. Конечно, вы правы. Скажите, а могу я остаться в комнате? Отец заплатит, когда приедет.— Я бы рад, госпожа Фиона, — стушевался Пират. – Но ярмарка на носу… скоро постояльцев прибудет.Да уж. С чего ему мне верить? Может, я аферистка, решившая погулять по ярмарке недельку и смыться, что поминай как звали. Наверное, и такое на его веку бывало. Можно было бы продать вороного жеребца, но, во-первых, Дин, скорее всего, поехал в город на нем, так что коня на постоялом дворе уже нет, а Снежку я продавать не собиралась. А во-вторых, я сама до ужаса боялась выйти за ворота. Лучше уж дождаться помощи здесь, а там решу, как помочь другу.— Ну хорошо. Может, тогда у вас найдется какая-нибудь работа для меня? – придумала я решение.— А что ты умеешь, девонька?— Я? Эм… Умею играть на рояле и на арфе.— Как видишь, ни роялей, ни арф в моем заведении не имеется, чтоб мне утонуть, — мужчина огляделся, словно ища опровержение своим словам. — Стирать, готовить умеешь?— Готовить! – радостно воскликнула я. – Кашу. Правда, я только один раз ее варила. Точнее, помогала. А еще я рыбу чистить умею.Хозяин харчевни лишь поцокал, качая головой.— Подавальщица мне нужна еще одна. Как ярмарка начнется, народу будет не протолкнуться. Тошка одна не справится.— Хорошо, — согласилась я. Уж донести поднос с едой до столика мне не составит труда. Правда, с Тошей этой совсем не было желания пересекаться. Но угроза остаться на улице стала весовым аргументом в пользу моего решения.

11

Оказывается, в обязанности подавальщицы входила не только транспортировка еды от кухни до столика клиента. С утра меня ждало множество «увлекательных» занятий, таких как помощь на кухне или уборка общего зала и комнат. Получалось у меня из рук вон плохо, хотя я старалась. Особенно не давалась мне чистка овощей. Я два раза умудрилась порезать палец, а кухарка заметила, что убытков от меня больше, чем пользы. Я уже начала подумывать над тем, что лучше бы мне добровольно сдаться разбойникам, чем продолжать калечить себя и продукты, но хозяин решил сжалиться надо мной, велев караулить посетителей за стойкой. Эта работа получалась у меня намного лучше. Я даже разговорник прихватила поизучать, ведь вечером мне предстояло общаться с аниаркцами.Последний оплаченный день я жила в нашем номере, но со следующего утра должна была переселиться в комнату второй подавальщицы. От этой мысли меня слегка потряхивало. Неизвестно, чего можно было ожидать от озлобленной девицы. Оставалось надеяться, что отец не сильно задержится, а там уж мы найдем способ, как помочь Дину.В течение дня заезжали одинокие путники. Заказы принимали Тоша или Веня, а я только подносила еду. В первый раз я чуть не опрокинула на усатого толстяка его же яства, но вовремя среагировала и лишь звонко стукнула подносом о стол. На мое аниаркское «простите» мужчина выпучил глаза, и я, поняв, что сморозила явно что-то не то, поспешила скрыться с его глаз.В обед народу немного прибавилось. Так что у меня была хорошая возможность потренироваться перед вечерним наплывом клиентов. Я уже не шла от кухни как черепаха, опасаясь пролить похлебку, и даже на мои заученные фразы люди почти всегда реагировали адекватно. Но вот что такое настоящая работа подавальщицы я узнала вечером, когда шумные компании начали заполнять все помещение обеденного зала харчевни. Мужчины громко и эмоционально общались друг с другом, звонко стукались глиняными кружками, много пили, кричали, что нужно повторить, и я несла следующую порцию выпивки. Они что-то говорили мне, подмигивая, после чего дружно гоготали. В этот момент я благодарила пресветлого, что не понимаю их язык.Когда начало темнеть, большинство шумных компаний покинуло заведение, но подошли пара новых.— К этим не подходи, Тошка сама обслужит, — предостерег меня Пират. – Вон лучше к тем, что поодиночке сидят.Я вняла предупреждению и старалась не подходить к компании, которая действительно вела себя довольно развязно. Они то и дело старались залезть Тоше под юбку, но та грозно гаркала на распоясавшихся мужчин, а один раз даже дала одному