– Шейх никогда не врет, а в твоих словах – я слышу маловерие.

– Брат, тогда мы непобедимы.

– Наша непобедимость заключается в нашей вере в Аллах Всевышнего, а не в…

На улице приглушенно грохнул взрыв.

– Это еще что…

Кто-то ворвался в комнату с фонарем.

– Жандармы на улице!

Застрочил пулемет.

– Пулемет на час! Пулемет!

Один из спецназовцев зарядил подствольный гранатомет и выстрелил. Впереди полыхнула неяркая вспышка, пулемет заткнулся.

– Контакт погашен!

– Перебежками вперед!

– Справа! На час!

Еще один выстрел из подствольника.

Это было недостроенное здание. Оно планировалось в двадцать пять этажей, с подземной стоянкой и должно было стать центром деловой жизни в этом районе. Но вместо двадцати пяти этажей построили фундамент, подземную стоянку и только шесть этажей, а потом строительство остановили из-за кризиса. В результате – недостроенное здание вместо того, чтобы привлечь в район бизнес, создать рабочие места и способствовать общему оздоровлению обстановки, было частично достроено «своими руками» и превратилось в рассадник криминала.

Они первыми прорвались к самому зданию, под пулеметный огонь. Сзади разворачивался спецназ французской полиции, но они не использовали подствольные гранатометы и потому не могли подавить огневые точки. Никто не задавал им никаких вопросов – тем, кто стреляет в ту же сторону, что и ты, вопросов не задают…

За спинами тоже открыли огонь, судя по звуку – из мощных НК417.

– Вперед! Вперед!

Бетонный парапет уводил резко вниз и вбок, он был построен так, что его бетонное ограждение по мере спуска могло стать неплохим укрытием от огня. Он вел на подземную стоянку, спецназовцы во главе с Феро проскочили опасный участок и оказались в мертвой зоне. Наверху исламисты били из автоматов АК и пулеметов по подступающим отрядам жандармов, и все это происходило в Париже, в двадцать первом веке…

– Пошел! Пошел!

На парапет выскочил небольшой «Рено Клио», это было неожиданностью и для водителя «Рено» и для них – но спецназовцы отлично умеют реагировать на неожиданности, и они открыли огонь, целясь по водителю. Под градом пуль машина остановилась, Феро отметил, что она чем-то загружена, сидит низко.

– Прикрой!

Он сунулся к машине, сменив оружие на пистолет, посветил фонарем – дыхание перехватило от ужаса. Окровавленный, изорванный пулями водитель, в свете фонаря – на пассажирском сиденье огромный аккумулятор от грузовика, провода, идущие куда-то назад, в багажник.

Машина – бомба! Они послали смертника, чтобы тот подорвался на улице и пробил коридор для отступления!

Это было опасно, по правилам надо было дождаться саперной команды – но бомба могла рвануть в любой момент. Он просунул руку внутрь, задержал дыхание – и сильным рывком вырвал провода.

Машина не взорвалась. Наверху сопротивление стихало, скорее всего снайперы жандармерии уже выбили большую часть стрелков.

– Вперед!

Они прошли угол и открыли огонь – по ним из темноты открыли огонь из Калашниковых, сразу с нескольких точек.

– Огонь на поражение!

Сам Феро спрятался за бетонную колонну за секунду до того, как по ней ударила автоматная очередь. Перезарядил, пришел на колено, красиво снял палящего из Калашникова боевика – тот был отлично виден в термооптическом прицеле. Покатился по полу… с грохотом взорвалась какая-то машина. Он отметил, что машин много, десятка два, и в основном приличные, дорогие…

По входной группе ударил еще один пулемет, ему ответили крупнокалиберные винтовки. Жандармы уже тут.

– Ракета! Ракета!

Комок огня пролетел через проход между машинами, ударил где-то на входе. Феро снова занял позицию для стрельбы, красное перекрестье легло на центр фигуры гранатометчика, скидывающего с плеча использованную трубу гранатомета. Очередь, он падает, еще очередь – падает стрелок с Калашниковым рядом с ним.

Он заметил, как двое потащили какой-то огромный баул, но опоздал – пули ударили уже по захлопнувшейся двери.

– Мерде! – выкрикнул он и вскочил. Сзади его толкнули, он обернулся, увидел жандарма с НК417.

– Ты кто такой, на хрен?! – проорал он.

– Спецназ! – неопределенно ответил Феро – форсес экспециалес.

– Какого хрена вы тут делаете, ублюдки?!

– Твою работу! И поосторожнее в выражениях, б…

В общем-то Феро разговаривал на правильном французском, знал некоторые тонкости, и во Франции французская разведка не раз и не два нанимала для выполнения грязной работы внутри страны наемников. До девяностых это были обычно корсиканцы и югославы, сейчас – кто попало. Так что жандарм не удивился.

– Не путайся у нас под ногами. Вали отсюда!

– Они что-то унесли… – предупредил Феро.

– Да, мы видели. Вали отсюда, – повторил жандарм и приказал уже в рацию: – Всем группам зачистка. Несколько человек ушли…

Феро начал отходить, показал – общий сбор. Двое спецназовцев, присоединились к нему, к всеобщему удивлению ни один даже не был ранен. Это было удивительно, учитывая шквальный огонь в полутемном гараже.

– Уходим, – вполголоса проговорил Феро, – и ни слова. Держитесь меня.

Про себя он выматерил Центр – это ж надо, начать операцию одновременно с французской жандармерией.

На выходе – оказывали помощь жандармам, попавшим под гранатометный выстрел. Один из них – явно был мертв. Феро чуть притормозил и когда носилки с ранеными понесли вверх, они присоединились к ним. Выглядит так, как будто они сопровождают раненых. Так они доберутся до машины…

И тут заработала рация.

– Первый, я Четвертый. Первый, я Четвертый, прием.

Черт…

– Четвертый, я Первый, говори.

– Наблюдаю двоих, тащат какую-то сумку, вдвоем. На вид очень тяжелая. У обоих АК. Что мне делать?

Черт…

– Что мне делать?!

Надо было принимать решение.

– Замочи их и смывайся, понял? Подберем на второй точке.

– Принял.

– Эй!

Один из жандармов шел к ним. Этого только не хватало.

– Что ты только что говорил?!

– Да пошел ты… – выругал его на французском Феро, надеясь проскочить.

– Что? Кто ты такой?! Эй!

– Один упал, – дисциплинированно доложил Четвертый, – второй…

И в этот момент – все пространство высветила ослепительно яркая, выедающая глаза вспышка…