Не стоило мне вспоминать причине этого инцидента. Как только я вспомнила об увиденном двумя часами ранее трупе, вывалившемся всего в десяти метрах передо мной, распухшем от воды и лежащем в грязи, мои плечи непроизвольно дернулись, но шериф, к счастью, смотрел на меня своей широченной спиной, так что в этот раз не заметил моего нервного спазма.

Мы заняли столик у выхода, по-видимому для того, чтобы Шеридан мог видеть своего пса, уже томно дожидающегося возвращения своего хозяина на крыльце заведения. Крашенная блондинка лет тридцати в фартуке горчичного цвета подошла к нам с меню, но Шеридан не взял его, уверенно озвучив свой заказ:

– Суп-пюре из тыквы, два фирменных бифштекса с отварным картофелем, лепешка с сыром и луком, салат из фасоли и зеленый чай с лимоном.

Записав заказ шерифа, блондинка перевела на меня взгляд, в котором даже не пыталась утаить своё любопытство, явно вызванное не желанием узнать мой заказ, а желанием запечатлеть мой образ.

– Мне, пожалуй, тоже тыквенный суп-пюре… Ммм… – я задумчиво уставилась в достаточно объёмное меню, как для провинциального кафетерия.

– Могу посоветовать стейк из лосося в чесночном соусе с овощным гарниром, – решил проявить участие Шеридан.

– Да, пожалуй, этот стейк из лосося и еще черный чай с лимоном, мятой и мёдом.

– На десерт ничего не желаете? – решила уточнить официантка, когда я уже протягивала ей назад меню. Она спрашивала именно у меня, значит с привычками местного шерифа была хорошо знакома.

– Нет, спасибо, – решительно отказалась я. Мне для моего сурового образа супер-агентши ФБР только и не хватало, чтобы местные жители уже спустя пару часов моего прибытия в город начали распространять по своей излюбленной волне сарафанного радио приторные рассказы о том, что на десерт я предпочитаю тортики со сливочной помадкой. Нет, я более суровая: агенты ФБР не едят ни тортиков, ни мороженое, ни даже фруктовых нарезок. На десерт у них не тронутая ни единой нарезкой жёсткость напополам со сдержанностью. Мёд в чае – уже слишком много сахара.

– Гордон, это так ужасно, – приняв мой заказ, официантка вновь приковала взгляд к Шеридану, при этом прижав меню к груди. – Афина сейчас в больнице. Камелия до сих пор не пришла в себя. Мы все в шоке… Как Киран?

– С ним всё в порядке, – поджал губы Шеридан, наверное попытавшись улыбнуться.

– Ты уже был в больнице?

– Нет, мы с агентом отправимся туда после обеда, – Шеридан кивнул в мою сторону, то ли желая напомнить собеседнице, что они здесь не одни, то ли таким образом желая меня представить.

– Вы агент ФБР?! – блондинка даже не попыталась скрыть своего удивления, в конце своего вопроса даже едва не взвизгнула.

На сей раз попыталась улыбнуться я – тоже поджала губы.

– Бернадетт, у нас сегодня много дел, можно оформить наш заказ побыстрее? – продолжая быть самой дружелюбностью, на сей раз Шеридан улыбнулся более правдоподобно.

– Всё будет сделано в лучшем виде, – весело заулыбалась Бернадетт и, уже уходя, озорно подмигнула своему собеседнику.

– Еще одна пострадавшая семья: Афина Фрост, единоличная владелица этого кафетерия и по совместительству мать Камелии, девочки, которую Кирану удалось спасти, – заговорил Шеридан, как только официантка отошла от нашего столика. – Если хотите, после обеда можем заглянуть в местную больницу, чтобы узнать новости по этой девочке и заодно посетим морг.

– Да, пожалуй так и сделаем, – отстранившись на спинку твердого дивана, сдвинула брови я.

Мне не нравилось, что этот мужчина опережал меня в выстроении структуры наших дальнейших действий. Посмотрев на него, я неосознанно начала заново оценивать его внешние данные – ковбойскую шляпу он снял, так что его лицо теперь было более открытым. Стрижка полубокс, вокруг синих глаз едва уловимые мимические морщинки – признак улыбчивого человека – над густыми, но ровно очерченными бровями, на ровном загоревшем лбу две горизонтальные морщинки, какие бывают только у мужчин. Под курткой шерифа, которую он только что снял, оказалось облаченное в клетчатую рубашку спортивное тело, чему я не была удивлена, за это время уже успев оценить его быстрые и неприкрыто сильные ноги. Он скорее больше походил на военного, а не на шерифа… Что-то в его образе определенно не “состыковывалось”. Но что?..

Встретившись с ним взглядом, я вдруг поняла что меня смущает. Его сын.

– Кажется, о Ваших вкусах в этом кафе знают всё, – решила начать издалека я.

– Да, мы с Кираном здесь часто перекусываем, – едва уловимо пожал плечами Шеридан.

“Почему часто?”, – мгновенно пронеслось у меня в голове. – “Не любите есть дома? Сейчас многие жены не умеют готовить. Значит, досталась такая жена? Но, тем не менее, ты её любишь, потому что ты несомненно из того типа мужчин, которые любят своих женщин не смотря ни на что. То есть вообще ни на что. Даже если её лицо будет покрыто татуировками, ты будешь её любить, потому что полюбил однажды. Однажды для тебя в таких вопросах синоним слову навсегда”.

– Киран замечательный парень, – подметила я. – Нырнул в ледяную воду, вытащил из реки девушку и откачал её, значит в совершенстве владеет навыками искусственного дыхания и массажа сердца… Вместо того, чтобы тусоваться с друзьями в Хэллоуин, ночует у бабушки, потому что та потеряла любимого пса. Практически идеальный сын. Его мать, должно быть, гордится им, – подытожила я, хотя была уверена в том, что навыки по спасению утопающего были привиты парню именно отцом.

– Наверняка гордилась бы, – ухмыльнулся Шеридан. – Саманта умерла, когда Кирану было пять.

– Оу… Мне жаль… – я хмурилась всё сильнее.

– Это было давно, так что уже не болит, – неожиданно улыбнулся мужчина.

– Должно быть, вы были сильно молодыми родителями, – не отступала я, желая докопаться до несостыковки, которая так резала мне глаза. – Кирану сейчас семнадцать. Я дала бы Вам тридцать два, но в таком случае выходит, что Киран родился, когда Вам было пятнадцать.

– Всё гораздо проще, – на сей раз по-настоящему лучезарно улыбнулся Шеридан. – Мне тридцать восемь.

Мои брови взметнулись вверх, что выдало моё удивление и заставило Шеридана усмехнуться вслух.

– Мы с сыном спортивные, так что наша внешность обманчива: он в свои семнадцать выглядит на двадцать, я в свои тридцать восемь выгляжу на тридцать два. Хотя месяц назад один турист-охотник дал мне тридцать пять, а его жена тридцать один. Думаю, женский взгляд склонен омолаживать мужчин.

– Вы действительно выглядите моложе своего возраста, и мой взгляд здесь ни при чем, – вновь сдвинула брови я. Никогда не была феминисткой, но в своей профессии всегда хотела казаться именно парнем, наверное поэтому его слова о “склонностях женского взгляда” меня немного задели. – Итак, что мы имеем, – не переставая сосредоточенно хмурить брови, решила продолжить я. – В особняке Оуэн-Гринов была устроена вечеринка в честь Хэллоуина, во время которой подвыпившие подростки решили прокатиться на родительском автомобиле, что закончилось весьма плачевно… – Встретившись взглядом с Шериданом, я запнулась. Он внимательно меня слушал. Слишком внимательно, как будто старался продемонстрировать мне, что относится ко мне серьезно. А это еще хуже, чем если бы он напрямую решил повторить мне в лицо слова бывшего шерифа Маунтин Сайлэнс: “Девчонка агент? У них что, кроме детей никого не осталось?”.