сообщения Максимуса позже. — Я сделал это для тебя. Чтобы отплатить ей за то, что она говорила о тебе гадости.

Ее голубые глаза сузились. — И я говорила тебе, что ты навлечешь на себя неприятности. Ты понимаешь, что она сейчас, наверное, злорадствует как сумасшедшая, потому что она будет твоей женой, будущей женой капо. Заплатить за это ее девственностью — небольшая цена за то, что всю жизнь все будут поклоняться земле, по которой она ходит. Если я подумаю об этом, то благодаря тебе мне теперь придется быть с ней милой, так что ты действительно оказал услугу не только себе, но и мне.

Я бросил на нее раздраженный взгляд. Я знал, что облажался. Женитьба на Крессиде была на первом месте в списке самых ненавистных вещей. Не хотел, чтобы она была рядом со мной. Она и так вела себя как королевская особа, потому что ее отец был капитаном. Я мог только представить, насколько хуже она будет относиться ко всем вокруг, как только на ее пальце окажется мое кольцо.

— Теперь уже слишком поздно. Отец ясно дал понять, что у меня нет права голоса. Я должен жениться на ней, чтобы Фамилья была счастлива. Мой поступок был слишком бесчестным.

Марселла пожала плечами. — Бесчестным? Я не знаю. Полагаю, Крессида более чем охотно легла с тобой в постель.

— Так и есть. Убеждать и не пришлось.

— Тогда это ее проблема, что она потеряла свою девственность до замужества. Но твои действия все равно были глупыми. Есть причина, по которой большинство мужчин спят с аутсайдерами до брака, чтобы избежать этой неприятности.

Мысль о том, что я застряну с ней, была ужасна. Я полагал, что у нас будет брак только на бумаге. — У женитьбы на Крессиде есть свои преимущества. Мне плевать на ее чувства, поэтому я могу трахаться с кем хочу, даже когда мы женаты.

Марселла вздохнула. — Ты собираешься сделать еще худший беспорядок, я чувствую это в глубине души.

— Это говорит девушка, которая привела домой байкера.

Она встала и ударила меня по плечу, но она знала, что я был прав. Ничто из того, что я мог сделать, не могло вызвать большего скандала, чем тот, который устроила Марселла.

Месяц спустя наши семьи встретились за ужином, чтобы уточнить детали нашей связи. Марселла нашла слабую отговорку, чтобы не присутствовать. Я хотел бы сделать то же самое. Она, наверное, трахалась с Мэддоксом на его мотоцикле, а мне приходилось терпеть самодовольное лицо Крессиды.

После ужина я встал с вынужденной улыбкой. — Я бы хотел показать Крессиде окрестности.

Ее мать поджала губы от чрезмерного беспокойства. — Вы еще даже не помолвлены.

Ее отец, казалось, не был так обеспокоен тем, что я остался наедине с Крессидой. Я уже сорвал ее вишенку, и именно поэтому мы были здесь в первую очередь. Он благосклонно кивнул, что чуть не заставило меня ударить его. Крессида встала с наигранной застенчивой улыбкой. Она положила свою руку на мою и хихикнула, когда я повел ее к выходу. Я молчал, пока мы не дошли до библиотеки, затем я сбросил руку и рыцарский поступок.

— Амо, в чем дело? — спросила она, как будто не знала.

— Прекрати это притворство. Ты знаешь, что я тебя не выношу. Неужели ты хочешь строить брак на этом?

Крессида пожала плечами. — Мне все равно. Ты изменишь свое мнение обо мне, когда узнаешь получше.

Я сильно сомневался в этом. Она говорила гадости о моей сестре в один из самых тяжелых периодов ее жизни. Она относилась ко всем, кого считала ниже себя, как к дерьму, и была тщеславна, как блядь. — Найди парня, который купится на твою чушь и будет поклоняться земле, по которой ты ходишь, потому что это буду не я.

Ее лицо сжалось, но потом она мило улыбнулась и, подойдя ближе, коснулась моей груди.

— Я подарила тебе подарок, свою девственность, разве это не считается за что-то?

— Я бы вернул ее, если бы мог, — прорычал я. Мне было все равно, что сказать это тоже бесчестно. Я был современным человеком, а не британским джентльменом.

Она покраснела. — Но ты не можешь. Ты обесчестил меня. Тебе повезло, что никто, кроме моей семьи, еще не знает об этом. Это бросило бы на тебя дурной свет.

— И на тебя, — сказал я. Но она была права. Хотя это и не погубит меня, но вызовет много дурной крови и заставит многих традиционалистов требовать, чтобы я не становился капо.

Она снова прижалась ко мне, ее нижняя губа выпятилась. — Не будь таким, Амо. Я знаю, что нам будет весело, — я стиснул зубы. Она опустилась на колени прямо в библиотеке и расстегнула мою ширинку. Покачал головой, не в силах поверить, что она собирается отсосать мне, когда наши семьи в коридоре. Я был «за» интересные места, но не тогда, когда туда могла зайти моя мать.

Она вытащила мой член, который твердел, несмотря на мою неприязнь к ней, снова хихикнула и облизала губы.

Моя досада взяла верх над гормонами, и я схватил ее за руку, потянув к себе.

На ее лице мелькнуло замешательство. — Ты не можешь ожидать, что я снова уничтожу твою честь, — в моем голосе звучал сарказм.

Она пожала плечами, когда я засунул член обратно в штаны и застегнул ширинку.

— Твоя потеря.

Я усмехнулся, покачав головой. — Крессида, я не говорил, что стану монахом. То, что я не буду прикасаться к тебе, пока мы не поженимся, потому что не вижу ни одной чертовой причины, не означает, что я не буду трахать всех остальных женщин, которые бросаются на меня.

— Могу сделать то же самое, знаешь? Позволить другим парням иметь меня.

Я ничего не сказал, только дерзко посмотрел на нее. Она сделала бы мне величайший гребаный подарок всех времен, если бы позволила парню трахнуть ее до того, как я официально прикоснусь к ней. Тогда я буду свободен от нее.

4

Амо

Шесть лет спустя

Я подавил стон, когда взглянул на свой телефон.

Я не могу сделать это одна. Хороший жених был бы здесь.

Я пытался настроиться на нужный лад для предстоящей чертовой встречи, а Крессида не придумала