— Давай, Германова, не кисни. Пей и пойдём танцевать, зачем тогда приперлись сюда?

— Я не умею танцевать, — отвечаю ей. Она смотрит на меня как на привидение.

— Здрасьте, не умеет она. Придумала тоже.

— Я серьезно. Движения не выходят такими пластичными как у них, — указываю подбородком в сторону танцующих.

— Да просто оторвись и забей на мнение окружающих.

— Пока посижу, а ты если хочешь, иди, — предлагаю ей. Вижу, как блестят глаза коллеги от эмоций. Девчонка хочет веселиться, а я ей мешаю.

Но вдруг Иванова начинает разговор о нем.

— То, что между тобой и Гуровым искрит с первого дня его поступления — это очевидно, — нескрываемо говорит она.

— Это так заметно? — мне становится неловко от ее слов, хоть ничего постыдного в моем общении с Олегом нет.

— Ха! Заметно. Даже слепой почувствует на расстоянии ваше с ним притяжение, — она изображает руками метающие в воздухе молнии. Я посмеиваюсь, опустив взгляд в свой напиток, и Иванова, чуть приглушив свои эмоции, продолжает:

— Если честно, Вер, открой глаза и смотри на окружающий мир ярче.

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду того же Гурова.

Я ничего не говорю, уткнулась взглядом в стакан с каким-то соком перед собой.

— Мы все хотим видеть тебя другой.

— Другой? Слишком паршиво выгляжу?

— Нет, ты замечательно выглядишь. Немного уставшей, и…

— Несчастной, — заканчиваю вместо нее.

Ира кивает в ответ головой.

— Подавленной. Угнетенной… Да много еще аналогичных слов, — продолжает она перечень прилагательных, придавая и без того бледности моему образу.

— А вдруг у меня не получится? — перебиваю ее.

— А ты пробовала?

— Мне ничего о нем неизвестно.

— Ты и не пыталась узнать.

Допустим, разве я должна интересоваться мужчиной за его спиной, когда он в состоянии сам рассказать о себе?

— Жанка с Олькой узнали лишь малое: Олег Гуров занимается разводом породистых собак. Он как-то общался на эту тему по «скайпу» со своим коллегой, пока кто-то из девочек находился в его палате.

Вот как. Получается, все видят и знают кроме меня.

— М-м-м! — вдруг восклицает она, делая глоток своего напитка. — Приезжала еще какая-то девушка. Ты, кстати, могла ее видеть. Миловидная такая брюнетка. Мы подумали, что она его, ну ты понимаешь, девушка. Но она не задержалась надолго в палате. Поэтому, подобную версию мы сразу отсекли.

В моем сердце неприятно щелкает. Лора.

— Нет, не видела такую, — сухо произношу я.

— Ах, точно, ты была на выходном, — машет рукой. Не замечая моей реакции, Ира продолжает щебетать. — Я думаю, нужно скорее что-то делать с полыхающим между вами огнем.

— Огнем?

— Да. Где вы, там вечно срабатывает пожарная сигнализация.

— Просто совпадение.

Шутница. Мы обе смеемся, когда она вспоминает о недавней проверке сигнализации в больнице. Как сейчас помню неприятный гул в ушах.

— На твоем месте я бы попытала удачу. Всем нашим девчонкам нравится Гуров, но смотрит он только на тебя.

— Вот не задача. Ему просто доставляет удовольствие допекать меня, — прячу ухмылку, приподнимая стакан с напитком.

— Я бы от такого настойчивого внимания не отказалась, — говорит Ира и вертит головой по сторонам в поисках того самого внимания.

А вот и первые громкие аккорды поп-музыки. Иванова дергает плечами в такт.

— Ладно. Ты как хочешь, а я на танцпол, — не выдерживает младшая медсестра и решительно встает из-за столика. Виляя бедрами в узких темных джинсах, она присоединяется к танцующим.

Музыка, конечно, ужасная, и звучит так громко, что завтра с утра мои перепонки не скажут мне «спасибо».

Чего я ожидала, согласившись на ее предложение? Терпи Вера, раз пришла.

Точнее, в который раз сбежала от Гурова. Прибыла сюда, чтобы отвлечься, сменить обстановку, отсрочить неизбежное и… Да, Господи, много причин на то, чтобы оправдывать себя. Порадуюсь хоть за Иванову. А девчонка, кажется, нашла себе спутника на вечер. Какой-то тип танцует с ней, прижав ее к своей груди и придерживая одной рукой за талию. Нечто шепчет на ухо, отчего Ирка балдеет и, смеясь, откидывает светловолосую голову ему на плечо. Если они только познакомились, то она достаточно раскованно себя ведёт, пока я тут запиваю свою горечь кислым соком.

Нужно что-то решать. Собака не моя, Гуров тоже не мой. Последнее и не рассматривается. Все, что знаю о нем, это имя и фамилию — данные из истории болезни. Он ничего не знает обо мне. По сути, мы друг для друга незнакомцы. Но сегодня кое-что изменилось. Появилась информация о некой Лоре и собаке, которая похожа на потерявшегося Снежка.

Не исключено, что речь идёт о самом Снежке, либо не о нем. А я раздула. Или наоборот: Снежок и есть та самая пропавшая собака, и Гуров как-то связан с ней. А вдруг он и есть настоящий ее хозяин?

Моё сердце в который раз трепетно бьётся при мысли об этом. И представление о том, кто такая Лора, мне также не даёт покоя. В любом случае, я поступаю неправильно, скрывая факт о найденной собаке.

— Привет, познакомимся? — веет от незнакомца, с которым танцевала Иванова. Молодой человек садится рядом на диван, а напротив располагаются раскрасневшаяся Ира. Ребятам весело, мне не очень. И, кажется, я набралась смелости и решительности для одного незавершенного дела. Для чего я здесь? Когда Олег там, в больнице, и Снежок дома спит, лежа на коврике.

— Я Игорь, а тебя как звать? — настаивает мужчина рядом.

Почему он решил, что я хочу с ним знакомиться? Тем более танцевала с ним Ира, а не я.

— Прости, но я уже ухожу, — беру свою сумочку и отодвигаюсь от незнакомца, готовая встать с места.

— Вер, ты чего? — Ирка смотрит на меня своими огромными глазами. — Останься, Игорь не кусается.

— Да я вообще милый котик, — говорит мужчина, закидывая руку на диван позади меня. Я вскакиваю с места. Музыка поутихла и можно спокойно пообщаться без криков, но сейчас царит пауза за нашим столиком, а Иванова продолжает сверлить меня недовольным взглядом.

— Извини, Ира, но мне пора. Хорошего вам вечера.

Не особо уделяю своим вниманием мужчину, лишь одариваю горькой улыбкой Иванову и мчусь к выходу из помещения. Надеюсь, она не обиделась, что я ее бросила.