– Ой, подожди, подожди, – замахала я руками. – Я еще что-то придумала. Получше, чем встряску.

Фулата с удивлением посмотрела на меня.

– Встряску оставим на потом, – деловито заявила я, – а сейчас подумаем вот над чем: как я понимаю, проблема в том, что в ваших отношениях нет ничего нового? Все однообразно, идет по накатанной двумя годами колее? – спросила я, как опытная советчица, хотя в подобном разговоре участвовала впервые в жизни.

– Да, ты права, – подумав, согласилась Фулата.

– Так вот, внимательно меня слушай! – предупредила я и, не двигая губами, заговорщицки зашептала, как будто открывала страшную тайну (а заинтригованная таким поведением Фулата подобралась и прищурилась, внимая каждому моему слову): – Я как-то раз читала в газете одну маленькую статью, но информация в ней далеко не маленькая. Автор утверждал, что женщины по своей природе хранительницы очага, а мужчины – воины. Еще в древности, пока женщины сидели в пещере и делали из шкур животных одежду, мужчины гонялись с копьями за тиграми. То же самое в принципе и сейчас, только уже не так буквально – в то время как женщина хозяйничает дома, мужчина зарабатывает деньги, чтобы обеспечить семью. Конечно, часто бывает и не совсем так, но суть не в этом. Инстинкты-то сохранились. Почему бы нам на них и не сыграть?

– Я тебя не понимаю, – продолжая жадно внимать мне, призналась Фулата.

А я снова принялась вдохновенно высказывать свою идею, размышляя над ней по ходу рассказа, потому что не было времени как следует заранее ее обдумать, – я боялась упустить что-то важное (такое ощущение бывает, когда, плавая на доске, ловишь волну и несешься по ней, несешься, боясь упустить ее):

– Я предлагаю вот что: разбудить Ванины инстинкты. Ты сказала, что у вас все уже однообразно?

– Да.

– Это потому, что он – «охотник», достиг своей цели – «убил тигра», то есть прошел все любовные препятствия и встречается с тобой.

– Я тебя не понимаю, – повторила Фулата.

– Сейчас поймешь, – пообещала я и более понятно пояснила свою гениальную, по моему мнению, стратегию: – Представь каменный век. Представила?

– Вроде бы, – неуверенно ответила Фулата. На ее лице отражалась напряженная работа мысли, и неудивительно, – не живя в каменном веке, представить его довольно трудно.

– И вот, значит, каменный век. Ты сидишь около пещеры, ждешь мужа, а он носится по джунглям со своими друзьями и ловит тигра. Тигр пойман. Что дальше?

– Он поделит его с друзьями, принесет домой свою часть и, уставший, ляжет спать, – логично заключила Фулата, совершавшая мысленный экскурс в далекое прошлое.

– Правильно! А если, например, они убили тигра, подумали уже, что вот сейчас его разрежут и принесут домой, а он, раненый, вдруг нашел в себе силы, встал и убежал. Что тогда? – Я старательно наталкивала Фулату на свою мысль.

– Охотники, это… ну… слово не знаю…

– Раззадорятся? – подсказала я.

– Да! Точно! Охотники раззадорятся еще больше. Ловить будут тигра до тех пор, пока точно его не убьют, – медленно, будто что-то уже понимая, ответила Фулата.

– И вот мы подобрались к моей идее, – еще жарче зашептала я. – Что, если тебе притвориться «тигром»? Что, если ты возьмешь и убежишь от «охотника»?

– Если я убегу, я его раздразню, – сказала вжившаяся в образ тигра каменного века Фулата и внезапно опомнилась: – Подожди! То есть ты сказать хочешь, что мне нужно бросить Ваню? Ты что… Нет, я не смогу. Это плохая игра. Мне не нравится. Уж лучше пусть так, как сейчас, чем бросить.

– Да нет! – Я замахала руками и от избытка чувств заерзала на стуле. – Нужно не бросить его, а притвориться «тигром»! Дай ему намеками, взглядами, вздохами понять, что ТЫ охладела к нему! Ванька же «охотник» по своей природе, вот он и раззадорится. Станет тебя «догонять с копьем». В нем проснется азарт, интерес, ему снова нужно тебя завоевывать. Зима в ваших отношениях почему? Потому что все уже достигнуто. А ты изобрази, что оно достигнуто не до конца. Что ему это только показалось. Вот в ваших отношениях и наступит весна. И даже не весна, а жаркое лето, от которого не спасет ни одна сплит-система. Сыграй на его психологии!

Фулата сидела, пораженная, а я – страшно довольная собой и своей идеей.

– А потом что? Ну, когда он меня вроде как снова «догонит».

– А потом, думаю, все будет хорошо. По крайней мере, некоторое время. Как заметишь, что снова между вами прохлада – ты опять превратись в «тигра» и дразни его. Ну, или что-нибудь другое придумаем. А может, ничего и не понадобится придумывать, не знаю, потом будет видно. Если я правильно понимаю, Ваня относится к типу завоевателей. Ему нужно постоянно что-то завоевывать, нужен адреналин. Скорее всего, он ни на секунду не любит расслабляться. Тебя он «догнал». Вот и расслабился. Заскучал. Ты поняла, что я имею в виду? Ну, про «охотника» и «тигра»?

– Поняла, – дрожащим голосом ответила Фулата. – В женщине всегда должна быть какая-нибудь тайна, которую мужчина разгадывать должен. Их нужно постоянно в тонусе держать.

Я этого Фулате не говорила, имела в виду немного другое, но все же согласно кивнула.

– Полина, я буду тебя на руках носить, если ты окажешься права! – Фулата перегнулась через стол и крепко обняла меня. Я успокаивающе погладила ее по волосам. – Мужчины – «охотники»! Женщины – «тигры»! Вот и все!

Я улыбалась. Все-таки хорошо, что я вспомнила ту статью и сумела развить из нее по-настоящему достойный план. В те минуты, когда я убеждала Фулату в правильности своих слов, я видела мужчин, женщин, «охотников» и «тигров» как некую схему. Понимала, что надо сделать и куда кого переставить местами, чтобы все было хорошо. Сама не знаю, с чего меня вдруг так понесло. Хотя, если, опять же, вспомнить маму, она сказала бы, что у меня открылись чакры и установилась связь с информационным полем. Мама всегда так говорит, когда работает над очередным материалом для газеты «Тайная сила». Она ведет свою собственную страницу в газете. Рассказывает о разных тайнах, необъяснимых явлениях. И часто любит повторять, что находится в «своей стихии» и лучшую работу для нее представить трудно. Возможно, беседуя с Фулатой, я тоже выпала из реальности, как выпадает из нее мама, придумывая статьи. Иногда до мамы не докричаться. Она по-настоящему отключается от внешнего мира и переносится куда-то далеко-далеко. Еще она говорит, что то же самое происходит с художниками, писателями, то есть людьми творческих профессий.

Агитируя Фулату сыграть роль «тигра», я даже забыла о катамаранщике. Хотелось бы знать – каким «животным» стать мне, чтобы завтра на работе не умереть от стыда.

– Что-то тут как-то скучно, – трагически вздохнула Фулата, нервно оглядываясь по сторонам.

– По-моему, нормально, – удивилась я.

– Да нет, скучно, – покачала головой Фулата. – И спать что-то хочется…

Я присмотрелась к подруге. По виду не сказала бы, что она хочет спать – ее выдают жесты. Она не может усидеть на месте: то к сумке прикоснется, то в зеркало посмотрит, то салат зачем-то перемешает, однако при всем этом старательно зевает и изображает, что хочет немедленно уйти.