Это была она. Это была Мария! Мино побледнел не меньше Андрея.

Андрей на коленях перед Марией покрывал её руки поцелуями. Мария, как бы очнувшись от долгого сна, молча осматривалась, затем, узнав Андрея, громко вскрикнула и бросилась обнимать его. В этот момент постучали в дверь. Это был Пьер, который встревожился тем, что прошло уже более четверти часа, как Андрей ушел с ведрами наверх и до сих пор не возвратился. Пораженный Пьер остановился в дверях. Андрей старался остановить кровь, которая текла из пораненной удочкой губы Марии, а сам в то же время и смеялся, и плакал. Вдруг он воскликнул:

– Ах, я забыл о матери!

Он схватил колокольчик, в котором уже не было жемчужины, и бросил его в окно, сказав:

– Это – Смарагдине!

– Послушай, Андрей, – сказал Пьер, – я извиняюсь перед этой дамой и господином, но уже поздно и нас ждут к ужину.

В эту самую минуту прекрасная серо-белая птица влетела в открытое окно музыканта. Это была чайка, и Андрей воскликнул: – «Смарагдина!» В клюве она держала кошелек, который Лангуста похитила у Андрея. Кошелек этот чайка опустила в руку Андрея, а сама села на плечо к Марии и принялась бесконечно ласкаться к ней.

– Мария, – сказал Андрей, – люби эту птицу, ты скоро узнаешь, как она дорога тебе. Знай только, что ты ей обязана тем, что перестала быть золотой рыбкой и не попала на сковороду музыканта.

– Ах, Боже мой, – спохватился Мино, – моё масло-то совсем перегорело!

– А наш ужин? – прибавил Пьер.

– Оставьте ваше масло и ваш ужин, – сегодня я позабочусь об ужине, – заявил Андрей. – Я снова стал богатым… и счастливым, – прибавил он, взглянув на Марию. – Пойдем за твоей женой и ребенком, Пьер, мы устроим сегодня необыкновенный ужин! Вы тоже будете с нами, господин музыкант! Вы – добрый малый, вы купили у меня воду, чтобы мне не нести ее обратно. Кстати, что мы сделаем с этой водой?

– Что мы сделаем с водой? Мы польем герани моего хозяина!

И музыкант окатил из ведра хозяйский подоконник.

Все спустились на улицу и подозвали проезжавшего извозчика. В это время мимо них проходил водовоз с двумя ведрами.

– Товарищ, – сказал Андрей, – хочешь, я подарю тебе хорошую бочку? Вот возьми ее: она твоя!

И он, к великому изумлению Пьера, отдал его бочку водовозу.

– Ведь я же тебе сказал, что я теперь богат, – сказал ему Андрей. – Разве ты хочешь по-прежнему быть водовозом и обидеть меня, не согласившись разделить со мной моё счастье?

Все зашли за женой Пьера и устроили «небывалый» пир, как обещал Андрей. Во время ужина Андрей рассказал собравшимся свою историю, потом он в продолжение четверти часа высыпал из своего кошелька золотые монеты и всю сумму, целую гору золотых монет, подарил музыканту.

– А вы хотите денег? – спросил он Пьера и его жену.

– Нет, – ответил Пьер: – зачем нам? Ты их имеешь и этого довольно!

– Так вы поедете со мной!

– А куда ты думаешь отправиться?

– Я отправлюсь, куда укажет чайка.

VII

Все распрощались с музыкантом и наняли дорожную карету, запряженную пятеркой лошадей. Кучера, которым платили двойные прогоны, летели, как вихрь. Мария держала на руках чайку, прижимая ее к своей груди, а чайка все время ее целовала своим носиком.

Когда приехали, наконец, к дому родителей Андрея, чайка вырвалась из рук Марии, нырнула в море и скрылась. Соседи сообщили Андрею, что уже два дня, как его родители куда-то уехали. Какая-то богато разукрашенная флагами лодка качалась на волнах около берега. На её мачте сидела чайка и взволнованно махала крыльями. Андрей понял чайку и пригласил своих спутников сесть в лодку. Чайка полетела вперед, не торопясь и показывая дорогу. Андрей, не забывший своего прежнего ремесла, искусно управлял рулем, и лодка неслась так быстро, как, вероятно, не шла ни одна лодка в мире.

Наконец наши путешественники пристали к какому-то острову; он весь был покрыт лимонными деревьями в полном цвету; необыкновенно красивые птицы распевали там свои чудные песни. На берегу только двое людей ждали путешественников: это были отец и мать Андрея.

Не могу вам передать, какова была их радость, когда они вновь увидали Андрея и Марию! Когда они узнали, чем были Пьер и его жена для Андрея, они сразу стали их старыми друзьями.

Остров был очаровательным уголком. Смарагдина, которая получила позволение у совета фей вновь появиться в своем настоящем образе, явилась, сияя своей красотой. Она объявила, что этот остров – приданое Марии, и назначила день свадьбы. Наконец настал и этот давно желанный день. Несмотря на то, что на торжественном обеде были только родители, молодые, Пьер, его жена и их ребенок, обед был на славу, всего было много, недостатка ни в чем не было, и даже красовалось посреди стола блюдо с заливным из морского рака: это была Лангуста!

Среди своей семьи и друзей Андрей и Мария жили долго и счастливо.

Примечания

1

Андрей – по-гречески-храбрый.

2

Французское слово Langouste (когда пишется с большой буквы) – имя Лангуста; но то же слово langouste, если пишется с маленькой буквы, означает морской рак.