Взгляд Яны остановился на собранных в рядок нераспечатанных бутылках коньяка, которые стояли у заведующего отделением неврологии в шкафу.

– Самая распространенная взятка для медиков-мужчин, – произнесла Яна вслух, косясь на бутылки, и спросила: – Вы пьющий?

– Нет! Я веду трезвый образ жизни.

– Я так и думала, – кивнула Яна со знанием дела, – а я веду очень пьяный образ жизни, не при детях будет сказано, – проговорила она, заглядывая под стол и продолжая: – Налейте даме рюмочку.

Александр Александрович судорожно открыл самый дорогой коньяк и, извинившись за отсутствие достойной посуды, налил Яне в чашку для чая. Яна выхватила бутылку у него из рук и плеснула приличную порцию во вторую чашку.

– Я не буду! Я не пью! Десять часов утра! Да вы что?! – возмутился заведующий отделением.

– Это ты с ума сошел, если решил, что женщина будет одна пить коньяк в десять часов утра. За знакомство! – осталась непреклонна Яна, чокаясь чашками.

Александр Александрович сокрушенно подчинился.

– Так что там с нашей Дианой?

– С какой Дианой? А! Давление в норме, электрокардиограмма в пределах нормы, немного изменен клинический анализ крови…

– Как?

– Гемоглобин низкий…

– Еще бы! Мне сказали, что Диана ничего не ест, все лучшее отдает детям!

– Бедняжка!

– Ой, не говори! Наливай по второй, – скомандовала Яна.

– Это обязательно? – поинтересовался жалобным голосом Сан Саныч.

– Это даже не обсуждается.

– Понял! – Заведующий отделением подчинился, словно впав в гипнотическое состояние.

– Что еще обнаружили у Дианы? Что-то серьезное?

– Ничего!!! Слух в норме, зрение в норме, сосуды головного мозга в норме! А она говорит, что у нее бывает шум в ушах, что иногда теряет резкость зрения и испытывает приступы страшной головной боли и головокружения, – ответил заведующий, поднимая чашку с коньяком.

– За наш родной мединститут, выпускающий таких специалистов, как ты, Саня! – поддержала его Яна, и они выпили. – Странно… все в норме, а человеку плохо… – задумалась Яна, пытаясь удержаться на показавшемся ей сразу маленьком и неустойчивом стуле.

– Да, – закричал покрасневший Сан Саныч. – За время моей долгой, кхе… практики я сталкивался с симулянтами. Диана не похожа на них, наоборот, все время плакала и хотела уйти домой, так как там у нее осталось двое детей…

– Да… – согласилась Яна, – такие женщины покидают дом только на «Скорой помощи» или вперед ногами. За здоровье наших пациентов! – провозгласила она тост, поднимая третью чашку с налитым на одну треть коньяком.

В дверь заглянула все та же молоденькая медсестра.

– Александр Александрович, тут к вам… – слова замерли у нее на полпути, то есть в горле.

– Закройте дверь! – рявкнул он. – У нас операция!

Медсестра испуганно скрылась за дверью.

– Яна, как хорошо, что ты пришла! По каким делам ты оказалась в нашем городе? – спросил он у своей нежданной яркой гостьи.

– Я же детектив, – напомнила она, пытаясь сфокусировать взгляд на пьяном лице заведующего отделением, – поступил сигнал, что хотят убить одну женщину прямо в Новый год…

– Звери! Убить женщину в Новый год… – покачал головой Александр Александрович и посмотрел на часы. – Новый год уже наступил? – уточнил он у Яны.

Та утвердительно кивнула головой.

– Ну и что? Женщина жива?

– Жива…

– Слава богу! Выпьем за это!

– Убит Дед Мороз, поздравлявший эту женщину, – мрачно добавила Яна, разливая остатки коньяка.

– Какое извращение!! Убить Дедушку Мороза! Я вроде в городском транспорте слышал эту историю, но думал, что это слухи.

– Правда. Его закололи ножом. Я – главная свидетельница! – похвасталась Яна.

Слезы полились из глаз уже невменяемого Сан Саныча.

– Саня, держи себя в руках! Все будет хорошо! – Яна поднялась со стула и, шатаясь, подошла к нему, обняла за плечи. Заведующий отделением смачно высморкался в белый накрахмаленный халат и вытер лицо салфеткой.

– Преступника найдут? – с надеждой на лице посмотрел он на Яну.

– Даже не сомневайся в этом, – похлопала она его по плечу рукой с длинными красными ногтями. – А сейчас, Саня, встряхнись, и пошли.

– Куда?! – испуганно заморгал Александр Александрович.

– Шура! – покачнулась Яна, ухватив его за плечи, чтобы не упасть, – вспомни, что ты доктор! Вспомни, что ты заведующий отделением. Время одиннадцать часов! Надо делать обход!

– Обход? – наморщил лоб Александр Александрович.

– Ты же должен делать обход пациентов в своем отделении вместе с их лечащими врачами, так происходит в каждой больнице, насколько я знаю, хотя правила могли несколько измениться…

– Точно! – вспомнил заведующий. – Только как же я буду делать обход, если я не могу встать?

– Пойдем вместе, я помогу тебе, а заодно ты отведешь меня к Диане. В конце концов, я же пришла навестить ее!

– А Дианы у меня в отделении нет, – произнес Сан Саныч, тщетно пытаясь подняться.

– А где же она?

– Я не смог поставить никакого вразумительного диагноза, чтобы надолго задержать ее в больнице. Насколько мне известно, сейчас Диана на кладбище.

– Где?! – закричала Яна.

– Да нет, она не умерла, – погрозил пальцем Сан Саныч, – у нее умер кто-то из знакомых, и она срочно выписалась из больницы к детям, а заодно успеть на похороны… – Сан Саныч икнул.

– Спасибо, друг… я еще приду, – пообещала Яна и пошла на выход.

Идя по коридору и держась за стенку рукой, она увидела медсестру, которая недавно пыталась доложить заведующему отделением какую-то информацию. Яна приложила палец к губам.

– Тс… не ходите к шефу… у него очень серьезный пациент со сложным случаем.

Медсестра сразу же рванула со своего поста к заведующему.

– Александр Александрович, что с вами? Кто это странная женщина?!

– Знакомая….

– Чья?! Ваша?! – продолжала удивляться девушка, впервые видевшая своего непьющего шефа в состоянии сильного алкогольного опьянения.

– Нет, она не моя знакомая. Она знакомая мертвого Деда Мороза, – произнес напоследок Александр Александрович и упал лицом на стол, стукнувшись лбом.

– У него белая горячка, – грустно констатировала медсестра, – такой хороший человек и сорвался!

Диана медленно шла по кладбищу. Сегодня хоронили одну ее знакомую женщину, долго и тяжело болевшую. Она еще решила зайти на могилу своей преподавательницы, помогавшей ей в свое время с учебой. Преподавательница по анатомии была человеком одиноким, и теперь Диана ухаживала за ее могилой. Она дошла по расчищенной от снега дорожке до могилы и опустилась на скамейку, которая сейчас была больше похожа на сугроб. Диана в демисезонном пальто и сношенных сапогах с тонкой стелькой сильно замерзла и смертельно устала. Она покрылась липким потом и поняла, что пришла на могилу зря, сил у нее не было никаких. Заведующий неврологией Александр Александрович настаивал на том, чтобы она полежала еще в больнице на обследовании, но ей надо было возвращаться к детям, тем более что ничего существенного у нее не нашли. Диане было даже неудобно перед медицинским персоналом за то, что у нее нет ничего серьезного. К ней отнеслись с чуткостью и вниманием, как к коллеге. Она сама тоже не понимала, что с ней происходит. Вот и сейчас она доехала на автобусе до кладбища, полчаса постояла при захоронении гроба. Прошла двести метров до этой могилы, а чувствовала себя так, словно отстояла две смены в кузнечном цехе.