– Тея, – хмыкнула я в ответ, присаживаясь рядом под стеночку. Мне повезло, что я была для нее чем-то вроде примера для подражания (девочка разбирается, вот правда). Остальных «взрослых» – для Теи это категория от четырнадцати лет – она ни во что не ставила.

– Я слышала, тебя не пустили на прошлый рейд. Что ты сделала? – Глаза Теи светились в ожидании подробностей проступка не мельче мордобоя года.

– О, ничего серьезного. Меня отстранили из-за того, что я взялась испытывать «крылья» твоего брата и никого об этом не предупредила, – пояснила я и, пользуясь своим авторитетом, на всякий случай добавила: – Вообще так делать действительно нельзя. Айроуз беснуется и может отобрать значок.

Тея собиралась через два года подавать заявку в комитет отбора рейнджеров. И ей же самой будет обидно, если провалит вступительный тест из-за проблем с дисциплиной, к чему у нее определенно талант. Как минимум, сейчас она должна была сидеть на уроках, а не пробираться в зал собраний, скорбящий по оставшемуся на Земле рейнджеру.

– М-м-м, – протянула девочка с поскучневшим было лицом, которое внезапно приобрело фирменное бандитское выражение: – К тому времени ты станешь лидером рейнджеров, заключишь брак с Сириусом и на правах родственника будешь меня перед всеми выгораживать. О-ох, вы будете ошеломительно смотреться! Прямо жду не дождусь!

Это был не первый раз, когда Тея с чудесной непосредственностью рассказывала о том, какой мы с Сириусом будем крутой парой. Лучшая из рейнджеров и ведущий разработчик Четвертой. Звучало действительно неплохо, если не брать во внимание тот факт, что Сириус не вызывал во мне никаких чувств, кроме платонических… и отчасти меркантильных. Соответственно, для него я тоже была просто подругой-тире-самоотверженным-испытателем-сомнительной-техники.

– Постарайся не сосредотачиваться на ожидании, – со смешком сказала я Тее. – Тогда и время пролетит незаметнее.

Ну не буду же я ей рассказывать, что взрослые заключают брачные союзы не по принципу «ты крут, я великолепен, а не устроить ли нам семью?», правда? Этим не я должна заниматься, а, например, Сириус. Интересно, Тея и его этой темой так донимает?

Когда Тэрренс закончил, его сменил мой отец. Даже из укрытия было выглядывать не обязательно, чтобы убедиться в этом, – я услышала по взрыву аплодисментов, хоть случай и был совсем неподходящий. Папа был единственным членом нашего огрызка семьи, которого здесь все без исключения любили. Ему к лицу были трибуна, форма, лидерство. Он действительно способен был вести за собой людей. Жаль, это не передалось мне по наследству.

Папа сказал несколько слов в поддержку Тэрренсам, потерявшим дочь, и завел свою привычную песню, посвященную тому, как важна безопасность в наше нелегкое время и какие усилия мы должны прилагать, чтобы безопасность соблюдалась на каждом уровне нашей жизни. Слова, слышанные мной уже много раз, превратились в какой-то шумный поток звуков, и я перестала вслушиваться.

– А кем мне будет приходиться твой папа, – начала Тея, мечтательно прикидывая свои перспективы, – когда вы с братом…

Как раз в этот момент к нам присоединился сам Сириус, наконец выбравшийся из дальних рядов, отведенных механикам и инженерам. Тею он поприветствовал несильным тычком в лоб (очаровательный братский жест), на что девочка радостно заехала ему острым локотком в ребра. Сириус, очевидно, привычный к таким проявлениям сестринской любви, лишь слегка поморщился, а затем молча протянул мне нечто крошечное, аккуратно завернутое в отрезок резиновой бумаги.

На мой немой вопрос Сириус загадочно улыбнулся.

– Сменные микросхемы для твоего компьютера. – В этот момент зал проскандировал очередное «безопасность превыше всего» (сидящее уже в печенках), но я прочитала конец фразы по губам Сириуса, и мое сердце забилось чаще.

«Для синхронизации прошивки».

– Ты…

– Так точно. – Было темно, но Сириус сам сиял, как лабораторный светильник. – Вчера вечером Айроуз утвердила результаты испытаний крыльев. С сегодняшнего дня они в арсенале.

Я с трудом подобрала отвисшую челюсть. Сириус сделал невозможное – убедил в чем-то непреклонную Айроуз. Или же это Айроуз неожиданно смилостивилась, позволив ему себя убедить.

– Оснастить каждую униформу, провести инструктаж и обучение всех рейнджеров до следующей высадки не успеем. Но у тебя-то опыт успешной эксплуатации уже есть, и подкорректировать твой экземпляр я смогу за пару дней…

Задушить Сириуса в объятиях прямо сейчас мне помешало только присутствие явно ожидающей чего-то подобного Теи.

– Впредь можешь испытывать на мне даже прототипы прототипов, – растроганно сказала я, прижимая коробочку с микросхемами к груди. Остаток речи мы втроем так и просидели под стеночкой, вполуха слушая моего отца и поедая обнаруженные у Теи в рюкзаке крекеры.

– Сириус. – Я отвела его в сторонку, перед тем как вместе с толпой слушателей покинуть зал. – Мне нужна будет от тебя еще одна услуга.

– Звучит пугающе, зная тебя. – Сириус криво улыбнулся, и я почувствовала: он заранее прикидывает, как помощь мне отразится на его отношениях с Айроуз. – В чем дело?

– Боюсь, будет безопаснее, если я не посвящу тебя в подробности… – Я замялась, не зная, как это лучше преподнести, и затем, понизив голос, произнесла просто: – Мне нужен глушитель для камер службы безопасности.

– Что?! – Сириус сорвался на шепот, не веря своим ушам. В эту минуту завибрировал мой персональный компьютер, извещая о полученном сообщении. – Сионна, ты в своем уме – просить меня о таком? Я…

– Вернемся к этому позже, – нарочито громко прервала я – к нам подскочила явно заинтересованная Тея.

– Секретики? – расплылась в ехидной улыбке девочка. В многозначительной ехидной улыбке.

– Уймись, Галатея, – взмолился Сириус. Между ними завязалась бессмысленная перепалка, что дало мне возможность быстро распрощаться и убежать. Сообщение, пришедшее на персональный компьютер, было от отца. Папа нечасто назначал мне личные встречи. И я слишком дорожила ими, чтобы опаздывать.

«Солнышко, что-то тебя не слышно в последнее время. Зайди в офис. Папа».

И солнышко поспешило на зов, пытаясь игнорировать свое взволнованно колотящееся сердце.

* * *

На капитанском мостике я обнаружила отца позарез занятым. Обнаружила я это в небольшом коридорчике, примыкавшем к огромной комнате с экраном на всю стенку и панелью управления на тысячи кнопок, о назначении которых даже думать не хотелось. С экрана смотрела недовольная морда с лопнувшими в глазах капиллярами – по крайней мере, тот глаз, что был мне виден из-за угла, выглядел совсем плачевно.

Я не сразу узнала голос человека, с которым говорил папа, но в этом не было ничего удивительного. Вживую говорящего я видела всего два раза, во время стыковок наших станций. Это был Ридус Лэр, капитан Седьмой.

С Седьмой у Четвертой исторически сложились хорошие отношения. Наши специалисты рассчитывали для них аэродинамику, чтобы станция не свалилась под постоянно увеличивающимся весом военных сооружений; Седьмая, в свою очередь, поставляла нам оружие и свежеразработанные вспомогательные боевые средства. Прототип крыльев, например, тоже пришел с Седьмой, в виде схематичных набросков вместе с Сириусом. Который по стечению обстоятельств также являлся сыном капитана Лэра.