– Вы понимаете что-нибудь в пытках?

– Да, – кивнул он. – Мне приходилось неоднократно оперировать людей из банд, которых пытали или свои, или конкуренты.

– Их долго пытали?

– Ну, не знаю. Может, день, может, два. Не более того.

– А здесь пытали неделями. Древние римляне. Они-то знали толк в этом. Денно и нощно. Без перерыва на ланч, сменяя друг друга, когда уставали или когда нужно было отлучиться в туалет. И никто из учеников Христа не сказал, что все это была их выдумка. Никто не отрекся от своих слов. Некоторых даже казнили. Вспомните Андрея, он попросил римлян, чтобы они изменили форму креста, на котором его будут казнить, ибо он не достоин принять смерть на таком же кресте, что и Учитель. Вот это больше всяких теологических споров меня убедило. Человек слаб, но он рассказывал, что видел. Без фантазий, без прикрас.

– Я как-то не думал над этим, – призадумался Натан.

– Вы учтите, что на долларовой купюре написано In God We Trust («В Бога мы верим»). А что написано в тексте присяги американскому флагу? «Страна под Богом!» Кто не верит в Бога? Коммунисты. Вам повезло, что вы родились позже времен Гувера и сенатора Маккартура, тогда вами заинтересовалось бы ФБР и вы попали бы под запрет профессии. В лучшем случае сумели бы устроиться в свою клинику санитаром. Поэтому никому не говорите, что не верите в Бога. Так безопаснее. И как вы будете смотреть в глаза своим предкам? Это же они написали Ветхий Завет, где описали труды Божьи!

– Вы правы. У меня уже разногласия по этому поводу с родственниками.

– С точки зрения математики модель Вселенной, ее устроенности, сбалансированности, устойчивости, – это есть творение Божье, очень стабильная и устойчивая система.

– Так уж и устойчивая? – В моем навязчивом собеседнике снова проснулся скептик.

– Несколько десятков миллиардов лет тому доказательство. Она живая, развивается. Ну и анекдот вам на десерт. Умер Эйнштейн. Попал к Богу, пообщались они. Эйнштейн и говорит:

– Господи, покажи мне формулу жизни на Земле.

Бог подходит к доске и начинает мелом рисовать формулу. Очень длинную.

Эйнштейн смотрит внимательно и говорит:

– Боже! У тебя здесь ошибка!

– Знаю, знаю! – отвечает Бог и, не отрываясь от доски, продолжает дальше чертить.

– И вы верите в непорочное зачатие? – слегка усмехнулся Натан.

– А вы верите в экстракорпоральное оплодотворение, сокращенно – ЭКО?

– Но это же наука!

– Знаете, Томас Эдисон заявлял, что переменный ток нигде не будет использоваться! А он был очень авторитетным ученым и изобретателем своего времени. И что?

– Ну, это… физика. Естествознание.

– Медицина тоже есть часть естествознания. Вот вы – хирург, прекрасно осведомлены о том, что в человеческом мозге содержатся миллиарды нейронных связей, больше, чем звезд во Вселенной. И полагаете, что это могло возникнуть в результате эволюции? Уже обнаружены слезы окаменевшей грязи, где отпечатки следов динозавра идут рядом с цепочкой человеческих следов. И вся теория эволюции тоже летит неизвестно куда. Вам прекрасно известно, хоть вы и не антрополог, что мозг первобытных людей почти не отличался от мозга человека. То есть можно предположить, что количество нейронов и связей между ними было примерно одинаково, как и у современных людей. И вот этот шаг от обезьяны до человека произошел в результате эволюции? Допустим на секунду, что вы правы. Но набор хромосом, набор рибонуклеиновых кислот, наконец, ДНК, как можно объяснить? Мутацией? Бред! Вы сами знаете и понимаете, о чем я говорю. Обезьяна взяла палку и стала раскапывать урановый рудник, чтобы получить значительную долю облучения, чтобы начать мутировать? Это Годзилла из японских комиксов получается, а не человек. Зачем обезьяне трудиться, чтобы стать человеком? Бананы как висели на ветке, так и висят. Зачем ей этот подвиг? Опять же, как объяснить, что по ДНК человек больше близок к свинье, а не к обезьяне. Или часть обезьян стала людьми, а вторая часть стала свиньями? Наши родственники – свиньи? А? Это уже не совсем кошерно. Хотя, может, поэтому вы и не едите свинину? Шучу, конечно.

– Да, – потер подбородок Натан. – Я не учел многих факторов. Они интересны. Спорны. Но интересны. Знаете, у меня еще несколько вопросов.

– Я бы с радостью ответил вам, но я рано встал, и у меня впереди очень напряженный день. Прошу меня извинить, но я сейчас попытаюсь уснуть. Вот вам моя визитная карточка. Можете позвонить, мы выберемся куда-нибудь пообедать и пообщаемся на религиозные и теологические темы.

– Да-да. Конечно! – суетливо засунул Натан визитку в карман. – Нечасто встретишь умного собеседника. Обычно все говорят штампами. У вас очень живой ум.

– У всех аналитиков очень живой ум. Найдите аналитиков, они мыслят, как и я. Одна школа. Один системный подход. Взвешивать и брать в расчет все факты, а не те, которые вам подсовывают или удобны.

Я откинулся, надел свои шелковые очки для сна.

Откуда я силен в религиозных диспутах? Все просто, у меня связной служит в православном храме Нью-Йорка священником. Прежний вышел в отставку. Он всю службу держал небольшую винную лавку на окраине. Его несколько раз грабили, воровали спиртное и деньги. И вот когда ему исполнилось шестьдесят и его в очередной раз ограбили, он плюнул, продал свой бизнес, квартиру и уехал в солнечную Флориду. На самом деле отбыл на родину. В Россию. А я получил шифровку, что у меня теперь будет новый связной. Русский. Эмигрант в третьем поколении. Предки бежали от революции в 1917 году. После того как мне объяснили, кто будет моим связным, мне пришлось обходить церкви и синагоги. Нужно же было легендировать наши встречи.

И с какой стати я вдруг обратился в православие? Родители из Австралии были католиками. Сам до этого не был замечен в посещении культовых учреждений и сооружений.

Вот и пришлось под видом лучшего понимания клиентов посещать католиков, православных, евреев, протестантов, баптистов, адвентистов. В мечеть не ходил, мог привлечь внимание агентов ФБР. Или же, наоборот, местные обитатели могли меня принять за сотрудника этой славной организации. Не нужно мне привлекать ни тех, ни других к моей скромной персоне. У меня своя игра, господа хорошие.

Я мгновенно заснул, а открыл глаза от того, что стюардесса аккуратно трясла меня за плечо:

– Просыпайтесь. Самолет идет на посадку, поднимите спинку кресла в вертикальное положение, пристегните ремень. Спасибо.

– Ну, вы и горазды спать! Я вот не могу спать в самолете, – глядя на меня, произнес Натан.

– Ничего удивительного. Постоянные командировки, длительные перелеты. Вот и научился спать. Наверное, могу и, как летучая мышь, вниз головой.

– Возьмите мою визитную карточку. Обращайтесь, если понадобится помощь, – протянул он визитку.

– Спасибо.

– Я тут все думал о ваших словах. Не могу выкинуть из головы. Очень неожиданно вы мне показали известные события с другой стороны. Заронили зерно сомнения. Есть Бог или нет.