– Почему я должен идти пешком, а они едут? – захныкал он, с ненавистью глядя на Айви и Маленькую Птичку, которые восседали на широкой спине черного жеребца.

Маленькая Птичка делала вид, будто не слышит его нытья. Когда же Флетчер перешел на визг, не выдержала Айви. Крупные слезы потекли по се щекам, и она задрожала под злобным взглядом мальчишки. Маленькая Птичка ласково обняла девочку и гневно посмотрела на Флетчера, ведущего лошадь.

– Замолчи! – прошипела она, замахнувшись на мальчишку. – Ты напугал ее до смерти.

Флетчер остановился и закусил губу:

– Все знают, что она плакса…

Айви еще громче зарыдала, к ним подбежал Эрик, ее брат, и потребовал, чтобы Флетчер оставил его сестру в покое. Флетчер, ни слова не говоря, так двинул Эрика кулаком, что тот отлетел в сторону и упал на землю. Но тут же вскочил и в ярости бросился на обидчика. Они сцепились, катаясь по земле, поднимая клубы пыли.

Ханна стала их разнимать. Даже повысила голос. Не помогло. Тогда Ханна, признав свое поражение, обратилась за помощью к Брэттону. Лукавая улыбка играла на его губах.

Выпрямившись, Ханна крикнула:

– Вы можете что-нибудь сделать?! Пожав плечами, Крид протянул:

– Конечно, могу. Но зачем? Ведь это забавно…

– Забавно? Вы называете эту драку забавной?!

– Ну да. А как же еще?

– Весьма прискорбно, мистер Брэттон, что вы находите жестокость забавной.

Крид с любопытством наблюдал за реакцией Ханны. Ее лицо пылало, глаза горели праведным гневом. Поразмыслив, он усмехнулся и сказал наконец:

– Я не согласен с вами!

Нервы Ханны и так были на пределе: сорванцы довели ее. А тут еще и этот Крид со своими насмешками. Ханна еле сдерживала себя. Отец, помнится, не раз говорил о вспыльчивости ее характера и строго-настрого наказывал следить за собой. И теперь она тщетно пыталась воспроизвести в памяти слова Писания, чтобы умерить свой пыл. Бесполезно. Слова будто железные бляшки падали к ее ногам, не доходя до сознания. Она лишь видела перед собой насмешливое лицо Крида, а в ушах все еще звучал его отказ утихомирить мальчишек.

– Вы, сэр, самый презренный, наглый и бесцеремонный человек, которого я когда-либо встречала.

– Неужели, так быстро разочаровались? – Крид подался всем телом вперед, держась рукой за широкую луку седла. – Значит, вы больше не благодарны мне за то, что я спас вас и ваших детишек? Да вы были бы погребены в горящем подвале, не сверни я случайно в сторону вашего поселка, так и сгорели бы в этой адской печи… Но я вытащил вас!

– Недостойно с вашей стороны напоминать мне об этом! – сквозь зубы процедила Ханна. – Надеюсь, у вас не было злого умысла.

– И все же я спас вас, вряд ли вам удалось бы самостоятельно выбраться из-под завала.

С трудом подавив вспыхнувший в ней гнев, Ханна призвала на помощь всю свою деликатность и вежливость:

– Да, мистер Брэттон, вы спасли нас, прошу прощения за то, что едва не потеряла контроль над собой. – Девушка тяжело вздохнула. – Не будете ли вы любезны помочь мне разнять этих сорванцов, пока они друг друга не покалечили?

– О, я не думаю, что до этого дело дойдет, впрочем, сейчас посмотрю, что можно сделать. – С этими словами Крид спешился.

Он перешагнул через корни деревьев, подошел к драчунам и поднял их за шиворот на ноги. Они никак не могли успокоиться и размахивали руками, готовые снова вцепиться друг в друга. Крид легонько встряхнул их в качестве предупреждения. Они продолжали петушиться. Тогда Крид сжал их шеи руками так сильно, что они едва не задохнулись и застонали. Ханна испуганно вскрикнула. Крид отпустил их, и драчуны упали на землю, словно подкошенные.

– Надеюсь, это остудит их пыл хотя бы на время, мисс Магуайр, – заявил Крид. – Могу я еще что-нибудь сделать для вас?

Девушка не произнесла ни слова, лишь покачала головой. Крид, довольный, кивнул. Затем приторно-вежливым тоном попросил всю компанию следовать за ним в тишине и оседлал коня. Он повел его вверх по горной тропке, пустив шагом. Ханна едва поспевала за ним, пытаясь сохранять порядок в отряде.

– У него варварские методы улаживания дел, – пробурчал Флетчер Харрис, потирая шею.

Ханна в душе была с ним согласна, но вслух сказала:

– Зато в высшей степени эффективные. – Девушка осмотрела Эрика, нет ли у него синяков и ушибов. – Надеюсь, вы не будете впредь провоцировать нашего провожатого на подобные действия.

– Да уж, – отозвался Эрик, – только я все равно должен отомстить Флетчеру!

– Об этом больше ни слова! – строго произнесла Ханна, не дав Флетчеру даже рта открыть. – В назидание остальным вы оба весь вечер будете шагать рядом. Надеюсь, вы поняли? Только попробуйте не послушаться!

Мальчишки виновато кивнули и пошли рядом, с опаской поглядывая на ехавшего впереди Крида Брэттона. Каждый про себя думал: с ним лучше не связываться.

Следующие несколько миль все шли в полном молчании. Лучи заходящего солнца едва проникали сквозь крону деревьев, тишину нарушали только крики животных и чириканье птиц. Дорожка становилась все уже и уже, и теперь по ней можно было идти лишь гуськом. Высокие деревья, окруженные молодой порослью, наступали на них со всех сторон, забирая последние лучи солнца. Коричнево-зеленая масса листвы тяжелыми кружевами свисала вниз, преграждая путникам дорогу.

«Настоящий девственный лес, – подумала Ханна. – Сюда еще не ступала нога человека».

Видимо, случившийся когда-то в лесу пожар, вспыхнувший от молнии, очистил лес от старых сухих деревьев, и теперь на их месте выросли новые. Ханне не раз доводилось видеть лесные пожары, это было зрелище не из приятных. К счастью, огонь обошел стороной их поселок.

То здесь, то там Ханна замечала древние деревья с обгоревшими стволами. Интересно, плачут ли деревья, когда умирают, ведь им тоже больно. Что за мысли! Конечно, они не плачут. У дерева нет души, и оно не может страдать. У животных тоже пет души, но они страдают. Сколько зимних вечеров провели Ханна и отец у очага, обсуждая эти сложные вопросы. Джошуа стоял на твердой позиции и утверждал, что у животных нет души, что они созданы, чтобы помогать людям. А Ханна всегда побивала его аргументом, что Господь любит их, Он не может не любить их, раз их хозяева люди. Конечно, отвечал Джошуа, Господь любит их, как любит и все свои создания, но только человеку Он дал разум и сочувствие. Горечь захлестнула душу Ханны, когда она вспомнила ответ отца. Сочувствие?

Если это так, то кто такие «черноногие» – люди или животные?

Окончательно запутавшись, Ханна решила отбросить всякие сомнения. Все люди созданы по образу и подобию Божьему, и она должна любить их. Но как можно любить того, кто убил ее отца? Его можно только ненавидеть.