Молчание Йелли насторожило. Обернувшись и отметив его нехороший многозначительный прищур, я моментально нарисовала виноватую улыбку и предложила:

– Ладно, я же понимаю, что у мужчины могут быть свои секреты. Может, когда-нибудь расскажешь…

Йелли тряхнул головой, как необъезженный конь гривой, глядя на седло, и проскрежетал, явно с трудом удерживаясь от крепких выражений:

– Переодевайся, если надо! У тебя сегодня слишком много дел. – Он уже развернулся, в два шага оказавшись у двери, но остановился на пару мгновений и ядовито процедил: – Это теперь твоя сокровищница. Пользуйся… когда светом насладишься!

– Спасибо… – пролепетала уже в пустой дверной проем, чувствуя себя неловко, потоптавшись по мужскому эго!

Мужик явно на пределе! Сама-то хороша! Он старался: сокровищница для «любимого» нытика! Готовился… Впечатление производил! А тут я – непредсказуемая до неприличия – полцарства за лампочку. Попала пальцем в небо…

Я еще раз внимательно огляделась, уныло размышляя, как неудобно получилось. Мне вон сокровища к ногам бросают, а я – про электричество. Ну просто на миг почудилось, что включился свет, как в моей бывшей гардеробной автоматически зажигался при открытии двери, ведь это означало бы огромный прогресс в средневековом мире. А пока всего лишь четыре «шаровые молнии», сгустка магии, по углам сокровищницы, то есть никаких электрических чудес: все по-прежнему работает на простейшей магии. Жизнь полна разочарований!

Посмотревшись в узкое овальное зеркало, сиротливо стоящее в углу великолепной, богатой сокровищницы, я не согласилась с мнением мужа: «Нытик значит? Ладно, посмотрим!» Помнится, бабушка не раз предупреждала, что только юные глупышки думают, что парней можно бесконечно доводить до кипения, и те, как сказочные рыцари, будут терпеливо сносить капризы и «милые» выходки. Щас-с…

До сегодняшнего дня нытиком меня еще не называли – вот что бесит! Теперь мои глаза отразили не унылую горечь, а фиалковый вызов. Дальше о насущном: зеленую «пижаму» нужно сменить на… к примеру, двойку из сиреневого шелка, которую заметила в гардеробной. Нежный сиреневый мне будет к лицу, сделает мои глаза еще ярче. Я внимательно осмотрела «грибы», прошлась вдоль полок и выбрала гарнитур с изящным и невероятно сложным плетением, с камешками, похожими на аметисты. Широкое ожерелье прикрыло декольте, одарив тяжелой прохладой. Длинные серьги, похожие на гроздья темного винограда, подчеркнули длинную стройную шею. Волосы я завязала узлом с помощью шпилек, украшенных такими же фиолетовыми камешками, выпустив несколько прядок. В довершение «аметистовые» браслеты гармонировали с голубым брачным.

В огромной гардеробной я прошлась вдоль внушительных рядов полок (в моей бывшей их было значительно меньше), выбрала нужный наряд и сбросила зеленый. Осталось найти подходящее белье – и в этот момент Йелли угораздило вернуться! Неужели не все «комплименты» высказал? Быстро вошел в комнату и, увидев меня, встал как вкопанный. Влажные волосы, распахнутая жилетка – он мылся и переодевался в наших покоях.

Полыхнувший жадным, нет, жаждущим огнем взгляд Йелли прикипел к моему телу – скользил по груди, пробежался по длинным ногам и замер у моих бедер, словно не в силах оторваться. Я тоже замерла изваянием: жар, с которым мужчина меня осматривал, сделал со мной гораздо больше, чем любые слова. С подобным голодом на кого-нибудь не смотрят, нет. Так смотрят только на того, кого желают всем существом!

– А я вот… – пролепетала, робко коснувшись ожерелья.

Голубые глаза Йелли ярко вспыхнули, высоко оценив мое «одетое» исключительно в драгоценности «вот». Из него будто хищник вырвался наружу, голодный и оттого неуправляемый и беспощадный. Сплав голода, восторга, неверия и желания… Полная капитуляция и феерия победы сияли в его глазах, как если бы он знал, что именно таким будет этот миг! Сотни и сотни раз пережил его в своем воображении, и вот сейчас – реальность сокрушила, в миллионы раз превзойдя самые заветные ожидания.

Хищник подобрался ближе, в глубине его расширенных зрачков в этот миг я увидела себя: растерянную, но тоже желающую. Чем еще больше раззадорила моего леара. Медленно выдохнула и судорожно, будто воздух вокруг вдруг стал раскаленным и вязким, вдохнула. Черные зрачки почти полностью заполонили голубую радужку, когда Йелли увидел, как дернулась моя грудь, – я пыталась глотнуть хоть капельку воздуха.

Бывают мгновения, когда перед глазами проносится жизнь, когда дух захватывает от невероятных ощущений, когда эмоции зашкаливают, а грудь стискивает и не хватает воздуха. Мгновения, которые невозможно забыть. Вот и этот голодный, буквально пожирающий меня мужской взгляд я никогда не смогу забыть. Не захочу. Всей своей женской сутью почувствовала: вот она – черта, за которой пропасть. И мы на бесконечно краткий миг замерли на краю, еще балансируя, но уже понимая: падение неизбежно. Этот шквал не сдержать. Такая бешеная страсть и оголенные чувства бушевали во взгляде Йелли. Он стиснул побелевшие кулаки, за его спиной взмыли вверх, выдавая потерю контроля, огромные крылья.

«Как хорошо, что здесь просторно», – мелькнула у меня совершенно неуместная мысль, когда я в трансе моментально вспыхнувшего желания сделала шаг навстречу крылатому герою. Настоящая женщина всегда знает, когда отступать бесполезно. Бешено вздымавшаяся мужская грудь, хриплое дыхание, раздувающиеся крылья носа и умопомрачительный взгляд, которым, казалось, он вобрал меня полностью, – все кричало, что этот миг настал.

Йелли тоже скользнул вперед. Я сделала еще шаг. Он повел плечами, убирая крылья, одним махом сорвал с себя жилетку и штаны, жалобно «пискнувшие» в полной тишине. В следующее мгновение мы соприкоснулись телами, едва ли осознавая реальность. А дальше словно время остановилось, разум покинул обоих.

Медленно, как в трансе, Йелли легонько сжал мою грудь и огладил вершинки пальцами. Его глаза вспыхнули, как сверхновая звезда при рождении, от его рук по моей коже мурашками побежало золотистое сияние. Длинные сильные пальцы нежно скользили по моей молочной полной груди. Затем резкий рывок на себя – и мы будто спаяны навечно. Мои губы накрыли жадные мужские; язык Йелли, воспользовавшись моим сбившимся дыханием, двигался так же напористо, как и его рука, скользнувшая между моих бедер. Я всхлипнула от удовольствия. Мужской томительный вздох – влажное скольжение языка, уверенно покорявшего мой. Дерзкая ласка груди – и Йелли отступил, позволив мне перевести дыхание, а самому полюбоваться, и снова накинулся с еще большим голодом и напором…

Он был порывист и даже резок, изначально стремясь оказаться как можно глубже, коснуться источника моих самых чувственных ощущений. В такие мгновения я словно взлетала, тело выгибалось дугой, не желая его отпускать, руки, которыми я терзала его спину, требуя не медлить, сжимались в кулаки. И он слушал мои безмолвные приказы.

Ощутив спиной стену, я обняла его талию ногами. Мой крик удовольствия совпал с мужским рыком. В глазах мелькало от переизбытка ощущений. Йелли продолжал страстно целовать меня, словно упивался вкусом моих губ, сминая их так же яростно, как и двигался. Кажется, не существовало ничего, кроме ощущения нашего яростного движения, нашего страстного, сумасшедшего танца. Впиваясь пальцами в его спину, я стонала, умоляя не останавливаться, не могла насытиться. Меня душил чистый чувственный восторг и экстаз, грозя затопить сознание безумием удовлетворения.