— Очень веская причина для безоговорочной капитуляции.

— Вот и прекрасно, — улыбаясь, Зарецкий пошел к двери. — Я сейчас пришлю портного. — Закрыв за собой дверь, он несколько секунд стоял неподвижно. «Нет, — Иван Артемьевич покачал головой. — Что-то здесь не так. И поэтому нужно подстраховаться».

Охотник, вставив затвор в винтовку, вздохнул и поставил ее в угол. Взял со стола пистолет, заглянул в темный зрачок ствола. Лежащая на кровати женщина внимательно наблюдала за ним.

— И что ты решил? — негромко спросила она.

— Уеду отсюда, — повернувшись к ней, ответил Андрей. — Устал от всего. От охоты за кем-то. От охоты за мной. Надоело все. Поеду к другу в Уссурийск. И в тайгу…

— Ты сам-то веришь в то, что говоришь? — спросила она.

— Так и будет. Потому что это не только неприятно — быть дичью, но и чертовски страшно. Ведь мне всего тридцать восемь. И я хочу. Понимаешь? Хочу жить, — он опустил голову. Потом поднялся и подошел к ней. — А почему ты не сообщила Зарецкому о том, что я у тебя?

— Хотя бы потому, — улыбнулась она, — что ты силен и нежен в постели. А сейчас таких мужиков очень мало. — Приподнявшись, обхватила его шею. — Докажи мне, — жарко прошептала она, — что я правильно поступила.

— Подожди, — мягко освободился он из ее рук. — Ты не знаешь, где сейчас Зинка?

— А зачем тебе нужна дочь Зарецкого?

— Чтобы он не трогал мою.

Крупная рыжеватая женщина, вскочив с кровати, бросила на вошедшего в спальню молодого здоровяка возмущенный взгляд.

— Послезавтра?

Вошедший утвердительно кивнул.

— Ну что же, — зло прошептала она, — придется встретиться с невестой завтра. А ты, — приказала она, — завтра часов в десять вызовешь отца куда-нибудь. Но сделай это так, чтобы он обязательно поехал.

— Что?! — сжимая телефонную трубку, заорал Ризов. Выслушав ответ, с силой бросил трубку на рычажки.

— Черт возьми, — процедил он. — Я могу опоздать. Если она приедет завтра, все может рухнуть! Люди Бочарова и Зарубина, которые не пошли к Зарецкому, примут ее сторону. Видно, она что-то разнюхала, если так неожиданно возвращается. Кто мог ей сообщить? — Посмотрел на телефон и, что-то решив, быстро набрал номер.

— Слушаю, — после первого же гудка отозвался женский голос.

— Немедленно соедини меня с Иваном Артемьевичем! — заорал Ризов.

Через несколько секунд в трубке раздался встревоженный голос Зарецкого:

— Что случилось?

— Ромова приезжает сегодня вечером! — выкрикнул Степан Павлович.

— Ну и что? — неожиданно спокойно спросил тот.

— Как что? — поразился Ризов. — Марина все приберет к своим рукам. Милиция и прокуратура будут на ее стороне. Неужели ты не понимаешь? Она не отдаст тебе Бочарову! А если Алла узнает правду…

— Послезавтра Алла станет Зарецкой, — ответил ему уверенный голос Ивана Артемьевича. — Так что приглашаю на свадьбу.

— Идиот! — взвыл Ризов. — Я тебе говорю, что приезжает Ромова! Ты понимаешь, что будет?

— Это ты не совсем понимаешь меня, — насмешливо проговорил Зарецкий. — Я застраховался от случайностей. И даже если что-то случится, Бочарова все равно станет моей женой. И все акции будут моими. Так что причин для волнения по поводу приезда матери Нонны, уверяю тебя, нет.

Немного помолчав, Ризов откашлялся и тихо спросил:

— Ты уверен в этом?

— Абсолютно. Уже завтра Алла сама будет настаивать на нашей немедленной свадьбе.

— А если она встретится с Ромовой и та ей все объяснит?

— Даже если это и произойдет, — усмехнулся Зарецкий, — в чем я сильно сомневаюсь, Алла все равно станет моей женой.

— Ты, может, сообщишь, мне о причине твоей уверенности? — раздраженно спросил Степан Павлович.

— Всему свое время, уважаемый. — Не прощаясь, положил трубку.

— Это хорошо, что ты так уверен, — прошептал Ризов. — Но я твоей уверенности не поддерживаю, потому что слишком хорошо знаю Ромову Марину Константиновну. И именно поэтому приму свои меры. — Указательным пальцем почесал переносицу и быстро вышел из комнаты.

Сергей Юрьевич, поправив золотые очки, зло посмотрел на стоящую около двери Алю.

— Значит, она не одна?

— Сначала какие-то двое за нее заступились, — Аля испуганно взглянула на него. — А потом еще один подбежал.

— И всего трое перебили парней? — поразился он. Не отвечая, она смущенно опустила голову.

— Даю тебе трое суток, — строго сказал Сергей Юрьевич. — Если за это время ты не найдешь эту женщину, — сняв запотевшие очки, он осторожно протер их носовым платком и опять надел, — я тебя, стерву, в порошок сотру! Ясно?

— Я найду ее, — попятившись к двери, торопливо сказала Аля. — Честное слово, найду.

— А если не найдешь Охотника? — посмотрев на хмурого Сашу, спросил Злат.

— Он мне сутки дал, — поморщился тот. — А уже двое прошло. И пока ничего. По-прежнему отвечаю на звонки, приношу и отношу бумаги. Передаю его распоряжения. Может, он просто свадьбой занят? — предположил Саша. — И забыл пока…

— Но Охотник-то точно не забыл, — насмешливо перебил его Злат. — И вполне может преподнести свадебный подарок в виде дырки во лбу. А убьют Зарецкого — нам всем хана. Менты враз повяжут. Они у него все куплены, нас только поэтому и не трогают. Так что, Темный, ищи. Ищи Охотника. А я постараюсь шефу такую охрану устроить, какой у президента нет. Где свадьба будет?

— На даче.

— А впрочем, — протянул Злат, — может, и хорошо, если Зарецкого завалят.

Темный с удивлением посмотрел на него:

— Чего же хорошего? То, если Зарецкого убьют, нам хана. То хорошо! Тебя не поймешь.

— Да у руля-то не Зарецкий стоит, — покосился на него рыжий, — а Ризов. Он всем заправляет.

Немного помолчав, Саша согласился:

— Вообще-то ты прав. Зарецкий у Ризова как бы в менеджерах ходит. Слышал бы ты, как они разговаривают. В начале любой беседы он Ризова на «вы» зовет. Я раз под его хорошее настроение спросил, почему. А он смеется. Тактика, говорит, такая. Если после перехода на «ты» Ризов не возражает, значит, настроение у него хорошее.

Злат весело засмеялся:

— Ну вот, может, и лучше, если Охотник завалит Зарецкого. Перейдем к Ризову. У него, говорят, зарплата выше!

— Не возьмет, — покачал головой Темный. — Если мы своего хозяина уберечь не сможем, на хрен ему нужны будем!

— Логично мыслишь, — кивнул Злат. — Так что давай Охотника искать.

Человек средних лет, в безукоризненно сидящем светлом костюме, с галстуком на белой рубашке, с коротким ежиком посеребренных ранней сединой темных волос, дочитав последний лист, обжег взглядом стоявшего перед ним тучного милицейского генерала.