живых существ в тысячу раз превышает базовый уровень вымирания. Леса, площадь которых больше многих стран, превращаются в сельскохозяйственные угодья. «Посмотрите на жизнь вокруг вас; теперь удалите половину того, что вы видите».

За двадцать лет рождается больше людей, чем было во всем мире в год рождения Дугласа.

Ник прячется и работает. Что такое двадцать лет для труда, который неспешней, чем деревья?

Как доказывает одна из работ Адама, мы не приспособлены к тому, чтобы видеть медленные фоновые перемены, когда что-то яркое и красочное маячит перед носом.

Мими обнаруживает, что можно наблюдать за часовой стрелкой, не сводить с нее глаз, пока она проходит циферблат по кругу, и ни разу не увидеть, как она движется.

В «ГОСПОДСТВЕ 8» НИЛАЙ весит 145 фунтов, он белокожий и с шевелюрой как у Эйнштейна. Черты его лица приобретают сходство с разными расами в зависимости от освещения и того, в каком городе он находится. Его рост всего четыре фута восемь дюймов, но гибкие икры и мускулистые бедра позволяют добраться куда угодно. Его зовут Спора, и он никто. Как и любой другой поселенец на любом из одиннадцати континентов, он завоевал несколько медалей, построил несколько памятников и припрятал немного наличных. В его жизни есть девушки, живущие в расположенных далеко друг от друга провинциях. Он мэр одного микроскопического городка и руководит гобеленовой мастерской в другом. Некоторое время он служил священником в монастыре, который, похоже, захирел. Больше всего он любит прогуливаться. Наблюдать за незнакомцами. Любоваться ветвями раскачивающихся кипарисов и подмечать, в какую сторону дует ветер.

Он переместился в параллельный мир вместе с сотнями миллионов людей, каждый в своей любимой игре. Он не помнит время до возникновения Всемирной паутины. Так действует сознание: превращает «сейчас» во «всегда», принимает то, что есть, за то, что было предначертано. Порой кажется, что он и остальные участники Долины радости сердца не изобретали онлайн-жизнь, а просто расчистили проход к ней. Эволюция, третий этап.

В среду, когда следовало бы присутствовать на заседании совета директоров по вопросу приобретения студии 3D-моделирования, он идет по широкой дороге. Он в игре, занимается частными научными исследованиями. Вот уже несколько дней совершает паломничество от полюса до экватора, беседуя с каждым гражданином, которого встречает на каждой широте. Случайные фокус-группы. Исследование продукта и персональная тренировка в одном флаконе.

Сегодня день ярмарки перед зданием ратуши процветающего города в кантоне, где он раньше не бывал. Под призывные мелодии карильона люди торгуются из-за всевозможных товаров и услуг: телег, свечей, моторов, оптики, драгоценных металлов, земли, садов. Домотканая одежда, мебель ручной работы, лютни, которые издают настоящую музыку. В прошлом году это был бы чистый бартер: люди обменивались друг с другом товарами, которые трудно заполучить. Но теперь речь идет о реальной наличности — долларах, иенах, фунтах стерлингов, евро — миллионах электронных переводов, осуществляемых в мире, расположенном уровнем выше.

— Идиоты, — говорит кто-то на канале городского рынка.

Нилай озирается в поисках говорившего. Рядом с ним в толпе стоит мужчина, одетый в оленью шкуру. На секунду Нилай думает, что это бот, какой-нибудь хитроумный неигровой ИИ. Но в том, как незнакомец переступает с ноги на ногу, есть что-то особенное. Что-то голодное и человеческое.

— Ты кого назвал идиотом?

— Неужели этим, наверху, все мало?

— Наверху?

— В мире редокса. Работай от звонка до звонка, тащи домой бекон из кабанятины, набей дом всякой хренью. Тут так же плохо, как и в Бодиленде.

— Здесь еще много чем можно заняться.

— Раньше я так думал, — говорит человек в оленьей шкуре. — Ты бог?

— Нет, — врет Нилай. — А что?

— У тебя столько баффов[63].

Он делает пометку: в следующий раз не переусердствовать.

— Я давненько играю.

— Ты знаешь, где тусуются какие-нибудь боги?

— Нет. Нужно что-то починить?

— Все это место.

Это злит Нилая. Доходы достигли небывало высокого уровня. Какой-то пацан в Корее недавно убил мать за то, что она донимала его требованиями выйти из игры. Он два дня использовал ее кредитку и одерживал победы в виртуальном мире, в то время как тело матери лежало в соседней комнате. Но все только и знают, что критиковать.

— Что тебе не нравится?

— Просто хочу снова полюбить этот мир. Когда я только начал играть, то думал, что попал в рай. Миллион способов победить. Я даже не мог сказать, что значит «победить». — Исследователь в оленьей шкуре на мгновение застывает. Может быть, его анимусу приходится выносить мусор, отвечать на телефонные звонки или укачивать новорожденного. Затем аватар воскресает странным образом, в два этапа. — Теперь здесь снова и снова повторяется старая хрень. Минируйте горы, вырубайте леса, стелите листовой металл на луга, возводите дурацкие замки и склады. Едва все налаживается, приходит какой-то урод с наемниками и надирает тебе зад. Хуже, чем в реальной жизни.

— Хочешь сообщить о каком-то конкретном игроке?

— Выходит, ты все-таки бог?

Нилай оставляет вопрос без ответа. Бог, который десятилетиями не может ходить.

— Знаешь, что не так с этим местом? Проблема Мидаса. Люди строят всякую хренотень, пока не заканчивается свободное место. Тогда вы, боги, просто создаете еще один континент или придумываете новое оружие.

— Есть и другие способы играть.

— Я тоже так думал. Таинственные существа за горами и морями. Но нет.

— Может быть, стоит пойти куда-нибудь еще.

Человек в оленьей шкуре машет руками.

— Я думал, что уже пришел.

Мальчик, который все еще хочет сделать так, чтобы цифровой воздушный змей станцевал для его давно умершего отца, понимает, что лесной житель прав. «Господство» столкнулось с проблемой Мидаса. Все умирает позолоченной смертью.

АДАМ ЭППИЧ ПОЛУЧАЕТ ПОВЫШЕНИЕ ДО ДОЦЕНТА. Это не передышка — просто нагрузка возросла. Каждая минута и секунда его времени расписана: конференции, литературные обзоры, сбор фактического материала, подготовка к занятиям, рабочее время, огромные стопки эссе на проверку, комитеты, досье в связи с продвижением по службе и отношения на расстоянии с женщиной из издательства, расположенного в 536 милях.

Он редактирует статью для публикации, одновременно просматривая новости и поедая разогретого в микроволновке цыпленка в соусе терияки, сидя в своем первом доме в Колумбусе, штат Огайо. У него нет времени ни на текущие события, ни на полноценную трапезу. Он втискивает их в работу и почти убеждает себя, что справился. Через десять секунд после начала сюжета понимает, на что смотрит: разрушенные здания и почерневшие балки, последствия, которые его собственная память уже не в силах восстановить мало-мальски точно. Кто-то взорвал в штате Вашингтон исследовательскую лабораторию, занимавшуюся модификацией генома тополей. Камера задерживается