— Помнишь, ты спросил меня, какой самый большой грех я когда-либо совершала? — Ее безжалостный, холодный взгляд не отрывается от моего. — Это была влюбленность в тебя. Но никогда не поздно искупать вину, верно? — спрашивает она.

Когда ее встречает мое молчание, она кивает в сторону своих мужчин. Они не теряют ни секунды и снова начинают пинать меня. Каждый удар ощущается как удар разрушающего мяча, прожигающий мои кости. На снег капает еще больше крови. Моя рубашка вся мятая, грязная и багровая. В голове пульсирует, как будто по ней ударили молотком. Кажется, прошла целая вечность, когда они наконец остановились.

В моих нервах не осталось ни капли энергии, я едва могу дышать или сфокусировать взгляд, когда лежу на спине.

Я чувствую, как мягкие руки ласкают мое лицо, но я не поворачиваюсь к ней лицом. Даже ее вид вызывает у меня отвращение.

— Ты всегда у кого-то что-то отнимал, Максвелл. Это всегда касалось тебя. Но теперь, когда я отняла у тебя королевство, твою власть, твои права… Я, наконец, могу понять, почему ты жаждал этого. Теперь я это вижу. Это было сделано для того, чтобы поддерживать жизнь этого демона внутри тебя. Все всегда было связано с этим демоном.

Обхватив ладонями мое лицо, она заставляет меня посмотреть на нее, хотя я пытаюсь держать голову неподвижно. Но в тот момент, когда ее ногти впиваются в мои раны, я сдаюсь.

— Но сейчас ты слаб, Максвелл. Тебе нечего никому предложить. Даже самому себе. Сейчас мое время править. Каждая история начинается с короля, который когда-то давно правил своим королевством. Но пришло время переписать главы. Пришло время править богине. — Она встает и мрачно смотрит на одного из своих охранников. — Отведите ее в дом и скажите остальным, чтобы принесли вещи из машины. Пора.

Охранник кивает нескольким мужчинам позади себя, прежде чем шагнуть к Элише.

Мое сердце начинает биться быстрее от мгновенного страха.

Нет. Нет. Этого не может быть.

— Нет! Нет! Не прикасайтесь к ней, черт возьми! — Я кричу во всю глотку своим хриплым голосом, умоляя судьбу не забирать ее у меня. Я потерял ее однажды. Я не вынесу, если потеряю ее снова. Мужчины продолжают пинать мое тело изо всех сил, которые у них есть. Мужчина опускается перед ней на колени и подсаживает руки под ее тело. Она обмякла в его руках, когда он заносит ее в дом. Другие охранники возвращаются с металлическими контейнерами. Отдаленный запах керосина наполняет мои ноздри. Они начинают разбрызгивать его по дому, готовя к тому, что вскоре его подожгут.

Сонные глаза Элиши на мгновение встречаются с моими, и я не могу не заметить угасающую надежду в ее глазах. Мужчины в конце концов останавливаются, когда мое тело едва может двигаться. Я чувствую, как кровь сочится из моих ран и порезов. Синяки от ударов ногой заставляют болеть каждую клеточку моих мышц.

Она знает, что это ее конец. Она знает, что больше никогда меня не увидит.

Она разочаровалась во мне.

Я яростно качаю головой.

— Нет!

С моей поврежденной ногой я делаю все возможное, чтобы встать, когда один из мужчин пинает меня прямо в челюсть, отчего мое лицо пронзает сильная боль. Я отступаю, но пытаюсь снова. Мужчина несет ее наверх, пока они оба не исчезают из поля моего зрения, заставляя мое сердце остановиться.

Я не могу потерпеть неудачу.

Я должен спасти ее, пока не потерял навсегда.

Как раз в тот момент, когда я собираюсь повторить попытку, я чувствую, как игла пронзает мою кожу. Прежде чем я осознаю это, я чувствую, что мое собственное тело сдается и падает обратно на землю. Я лежу так, кажется, целую вечность. Мои мышцы начинают расслабляться, стирая все следы напряжения, которое было у меня несколько минут назад. Я смотрю, как размытая фигура направляется к дому с зажигалкой в руке. Я несколько раз моргаю, чтобы сосредоточиться на видении передо мной, наблюдая, как они бросают зажженную зажигалку в сторону дома. Через несколько секунд огонь начинает распространяться, как чернила по бумаге, охватывая дом и все, что в нем находится.

— Это больно, не так ли? Это больно, как хаос, разрушающий тебя по крупицам, — рычит Рея. — Я вернулась, чтобы быть с тобой, Максвелл. Я изменилась только ради тебя. Я превратила себя в монстра, чтобы ты боготворил меня. Но она лишила меня этого шанса… И ты позволил ей. Вот тогда ты по-настоящему сломал меня, Максвелл. Вот тогда я почувствовала то же опустошение, что и ты. К несчастью для тебя, от этой боли нет лекарства, потому что ты будешь помнить об этой вине, даже когда будешь гнить в аду.

Слезы, которые я не проливал целую вечность, текут по моим щекам. Я смотрю, как горит единственная женщина, которую я когда-либо любил. Она не кричит… Она не плачет. Она умирает в утешении.

А я?

Я лежу на земле, как павший король, а моя душа убита потерей и душевной болью. Воспоминания за воспоминаниями вспыхивают в моей голове с печалью, как моим единственным спутником. Ее улыбка… ее красота… ее невинность… мой ангел.

Мой ангел.

— Я доверяю тебе больше, чем самому себе.

— Я всегда любила тебя, Максвелл. Сатана ты или нет, но моя любовь навеки отдалась твоему темному сердцу.

— Я всегда буду с тобой.

— Ничто не разлучит нас.

Она обещает мне, но я должен был знать, что эти обещания превратятся в пепел от моих грехов.

Боль, пронизывающая каждый нерв в моем теле, ничто по сравнению с болью в моем бездушном сердце. Слов никогда не будет достаточно, чтобы описать агонию, которая пожирает меня заживо. Я никогда не думал, что любовь станет моей погибелью. Но я позволил ей сковать меня своей властью. Я позволяю этому управлять мной, поглощать меня день за днем, пока у меня ничего не останется.

Кровь течет у меня из носа на губы, оставляя медный привкус на языке. Мой рот разбит, ребра, скорее всего, сломаны, и я едва чувствую свои ноги, когда лежу на земле. Мой особняк, мой замок горит, и я ничего не могу с этим поделать.

Я бессилен.

Слабый.

Я чувствую, как кровь застревает у меня в горле, и начинаю задыхаться, а на глаза наворачиваются слезы. Единственное зрелище, что встречает меня в это темное время, — это единственный человек, который в мгновение ока отнял у меня все.

Рея.

— Темнота — прекрасная вещь, не так ли,