— Мистер Хатч! На нас напали!

Мы втроем — я, профессор и Кассандра — от неожиданности застыли, словно каменные изваяния, а вот Хатч и Ракович отреагировали мгновенно, как будто на этом свете не было ничего такого, что могло бы застать их врасплох.

Бросив на пол снаряжение для подводного плавания и пакеты с взрывчаткой, которые они в этот момент держали в руках, Хатч и его заместитель побежали по направлению к установленной на рельсы вагонетке.

— Подождите! — крикнул я, справившись с охватившим меня оцепенением, когда Хатч и Ракович были уже у входа в коридор. — Я пойду с вами!

— Нет! — отчаянно крикнула Касси.

— Ты когда-нибудь обучался военному делу? — спросил, обернувшись в мою сторону, Хатч.

— В свое время я проходил обязательную военную службу в испанской армии, — ответил я. — Кое-что, наверное, еще помню.

— Хорошо, — неуверенно сказал Хатч. — Пойдешь с нами.

— Улисс! — крикнул профессор, когда я побежал вслед за американцем и сербом. — Не ввязывайся в это! Кто бы там ни был, они нападают на них, а не на нас!

Уже находясь на пороге, отделяющем пещеру от «коридора с рисунками», я на секунду остановился и спросил:

— Вы и в самом деле думаете, профессор, что если нападающие доберутся сюда, вниз, вам удастся убедить их, что вы не один из них, а один из нас?

Не дожидаясь ответа Кастильо, я шмыгнул в коридор и побежал к вагонетке, оставляя позади себя любимую женщину и старого друга своего отца и не зная, увижу ли я их когда-нибудь еще.

Мы поднимались на вагонетке с максимально возможной скоростью и мысленно молились о том, чтобы электропитание не прервалось еще до того момента, как мы достигнем вершины пирамиды. Нервно ерзая на маленьком сиденье, я чувствовал, как выброшенный в кровь адреналин растекается по моему телу, а сердце бешено бьется, делая две сотни ударов в секунду. В висках стучало с такой силой, что голова, казалось, вот-вот разлетится на части. Мы сидели в сторону движения спиной, а потому то и дело поглядывали через плечо, опасаясь, что в любой момент может появиться силуэт вооруженного человека, подкараулившего нас в ситуации, когда нет никакой возможности себя защитить.

Наконец вагонетка, вздрогнув, остановилась в конечной точке своего маршрута, и Ракович, не теряя ни секунды, выскочил из нее с пистолетом «Зиг Зауэр» в руке. Затем он осторожно выглянул в отверстие, ведущее в расположенное на вершине пирамиды святилище, и жестом показал мне и Хатчу, чтобы мы следовали за ним.

Выбравшись наверх и подкравшись к выходу из святилища, я выглянул наружу, думая, что сейчас передо мной предстанет кровавое поле боя с кучей трупов. Однако я увидел лишь пару нанятых Хатчем охранников, которые, укрываясь за толстыми стволами деревьев, стреляли из автоматов короткими очередями по какому-то невидимому врагу, спрятавшемуся в густых тропических зарослях. Воздух то и дело содрогался от грохота выстрелов, доносившихся со всех сторон, и только еле заметные струйки дыма выдавали местонахождение нападавших, про которых мы даже не знали, кто они такие.

— Ракович бригаде охраны! Ракович бригаде охраны! — заорал в свое переговорное устройство серб. — Доложите обстановку!

Из переговорного устройства тут же донесся сбивчивый голос:

— Говорит Крюгер! Обстановка необычайно сложная! Противник пытается обойти нас с севера и с запада!

— Вам удалось выяснить, кто на нас напал?

— Нет, сэр! Мы не смогли идентифицировать противника, но я заметил, что у некоторых из напавших на нас людей на шее повязан красный платок.

— Повстанцы-сапатисты! — Ракович с отвращением плюнул себе под ноги.

Он сжал свое переговорное устройство с такой силой, что фаланги его пальцев побелели.

— У нас есть потери? — спросил он, хмуря брови.

— Трое гражданских и двое моих бойцов убиты, — послышалось в ответ.

— Вы можете оттеснить напавших на нас людей обратно в лес?

На этот раз прошло несколько секунд, прежде чем из переговорного устройства ответили:

— Вряд ли. Перед нападением противник незаметно занял главенствующие позиции, и выбить его оттуда будет очень трудно.

Хатч, до этого внимательно слушавший своих подчиненных, нажал клавишу собственного переговорного устройства.

— Крюгер! — крикнул он в микрофон. — Говорит Джон Хатч! Вы должны удерживать те позиции, на которых сейчас находитесь! Вы меня поняли? Удерживайте позиции, на которых сейчас находитесь!

— Мы делаем все, что в наших силах, сэр, но я прошу вас позволить нам отступить к главной пирамиде — туда, где сейчас находитесь вы.

— И оставить оборудование, которое стоит миллионы долларов, без охраны, чтобы эти бандиты смогли его безнаказанно забрать? — рявкнул Хатч.

— Сэр… — Крюгер запнулся, а затем заговорил с нарастающей уверенностью: — Сэр, мне кажется, что в подобной ситуации нужно меньше всего думать о том, что вас могут ограбить.

Хатч с немым вопросом в глазах посмотрел на Раковича, и тот в ответ кивнул.

— Ладно, Крюгер, — неохотно произнес Хатч в переговорное устройство. — Расставьте своих людей так, чтобы организовать круговую оборону главной пирамиды, и пришлите сюда, наверх, всех гражданских.

Едва Хатч произнес эти слова, как раздался оглушительный грохот, больно ударивший по моим барабанным перепонкам, а у границы расположенной прямо перед нами площади взметнулся вверх большой огненный шар. Этот шар мгновенно поднялся почти до высоты «пирамиды на холме», и через долю секунды нагрянувшая к нам ударная волна отбросила нас внутрь святилища.

— Боже праведный! — послышался из переговорного устройства Хатча чей-то голос. — Они взорвали наши бочки с топливом!

Я с трудом поднялся с пола и, выглянув из святилища, пораженно смотрел, как там, где раньше находились генератор и бочки с бензином, теперь пылал огромный костер, от которого в небо поднимался высокий столб черного дыма.

Мне тут же пришло в голову, что Касси и профессор остались без электрического освещения и сидят теперь вдвоем в сырой пещере, погрузившейся в непроглядную тьму. Мое решение подняться в верхнюю часть пирамиды вместе с Хатчем и Раковичем, которое я всего лишь несколько минут назад считал абсолютно правильным, теперь показалось мне несусветной глупостью. Хотя ситуация здесь, наверху, была очень сложной, находиться глубоко под землей в полной темноте, словно кролики в норе, было еще опаснее. А я ушел и бросил там, в пещере, Кассандру и профессора!

Я размышлял о том, что же сейчас могут предпринять мои друзья, когда до меня вдруг донесся далекий голос Раковича. Посмотрев с удивлением на серба, который находился буквально в нескольких шагах от меня, я лишь через несколько секунд догадался, что меня оглушило взрывом и поэтому я его так плохо слышу.