– Я буду очень правдивой, – пообещала Лола. – Вы полицейский, хоть для меня это очень удивительно, и лгать полицейским неразумно. Это я предоставлю Камилле Холлидей. Поначалу Джеффри сердился только слегка, но когда я сказала ему, что, естественно, мы никак не можем пожениться, раз у него больше нет денег, он повел себя как сумасшедший. Ничего удивительного, ведь Джеффри отчаянно меня любит. Мне было жаль его, очень жаль, но, к счастью, со смертью генерала все устроилось само собой.

– Значит, вы собираетесь выйти за него?

– Конечно, выйду, но должна сказать, меня огорчило, когда мисс Фосетт сказала, что он не станет сэром Джеффри. Для меня это совершенно непостижимо и очень обидно. Я думала лучше об английских законах.

– Значит, неправда, будто мистер Биллингтон-Смит не желает больше жениться на вас? – напрямик спросил Хардинг.

Красивые глаза Лолы расширились до отказа.

– Такого не может быть! Он сейчас сильно расстроен; надо принять это во внимание. Вскоре Джеффри опомнится и будет счастлив, что никаких препятствий к нашему браку больше нет. Если и говорит сейчас, что не хочет жениться на мне, то это сущая ерунда.

Чувствовалось, что она задета за живое, и Хардинг тактично перевел разговор на другую тему.

– Скажите, мисс де Сильва, – попросил он, – что вы стали делать, когда мистер Биллингтон-Смит ушел из вашей комнаты?

– Сперва ничего, потому что Джеффри вел себя очень несдержанно, и мне надо было успокоиться. Вскоре Кончетта, это моя служанка, приготовила мне ванну, и должна сказать вам еще вот что: в моей ванной нет душа, а кроме того, я вынуждена делить ее с мисс Фосетт и мистером Гестом. А после ванны я стала наводить туалет, закончила его уже после часа и спустилась вниз.

– Пока вы одевались, служанка была все время при вас?

– Нет, ей не хватило спирта, чтобы нагреть щипцы для завивки волос, и я послала ее на кухню. Так что, как видите, пока ее не было, я могла спуститься, одетая в неглиже, и заколоть генерала. Но я этого не сделала, потому что такое мне даже не приходило в голову, к тому же, насколько я знаю, в Англии убийства не придают популярности.

– Спасибо за откровенность, мисс де Сильва, – поблагодарил ее Хардинг. – Я вас больше не задерживаю.

– Вы больше не хотите меня спрашивать? – недовольно спросила она.

– Сейчас пока нет, – ответил инспектор, пряча улыбку.

– Мне кажется, вы не особенно хороший полицейский, – сурово постановила Лола.

В глазах Хардинга блеснул огонек.

– Может, вы хотели бы, чтобы я вас арестовал?

– Насчет этого, – откровенно сказала Лола, – я еще не решила. Иметь рекламу очень хорошо, но сперва мне надо поговорить со своим агентом, который должен вскоре приехать и обсудить со мной эти дела. Если он скажет, что арест прибавит популярности – то да, пожалуй, арестуйте меня…

– Думаю, так будет лучше всего, – согласился Хардинг, решительно выпроваживая ее из комнаты.

Сержант провел платком по лбу.

– Господи, сэр, не будь она иностранкой, чем все и объясняется, я бы счел ее просто идиоткой. Но иностранцам доверять нельзя. Они хитрющие. А если убила она? То есть я хочу сказать, кто заподозрит ее после того, как она утверждала, что могла это сделать?

– Если убийство дело ее рук, наша обязанность – найти тому доказательства. – Хардинг в раздумье легонько постучал пальцами по краю стола. – Нелегкое дело, – вскоре сказал он. – Пожалуй, приглашу мисс Фосетт.

– Да, сэр. Но она единственная, кто не мог совершить убийства, – почтительно заметил Незерсол. – Это мы знаем наверняка.

– Я и не отношу ее к подозреваемым, сержант. Но судя по первому впечатлению, она единственная, кто может рассказать неприкрашенную правду о том, что здесь вчера происходило. Попросите, пожалуйста, дворецкого отыскать ее.

Мисс Фосетт не заставила инспектора долго ждать. Она появилась минут через пять и дружелюбнейшим тоном сказала:

– Послушайте, вы пили чай? Сыщики его пьют? Если да, то скажите, я велю его принести.

Хардинг весело поглядел на нее.

– Большое спасибо, но сыщики не пьют чая при исполнении служебных обязанностей.

Дайна усмехнулась:

– Так я и думала. У вас ко мне какое-нибудь особое дело? Алиби у меня предостаточно. И это очень кстати, – задумчиво добавила она, – потому что я совершенно не ладила с Артуром.

– Мисс Фосетт, он был очень неприятным человеком?

– Да, – ответила Дайна. – Отвратительным. Сказать по правде, я надеюсь, что вы не найдете убийцу. Сентиментальничать, твердить о покойниках «только хорошее» бессмысленно, смерть генерала пошла на пользу всем.

– Всем? – переспросил Хардинг.

– Во всяком случае, большинству. Джеффри теперь может сам решать свою судьбу, избавившись от вечного дамоклова меча, Френсис, его кузен, наверное, получит какие-то деньги по завещанию; Фэй лишилась противного мужа.

– А мистер Гест?

Дайна бросила на инспектора быстрый взгляд.

– Его я не имела в виду. Вряд ли Артур что-то ему завещал.

Хардинг сел на край стола.

– Мисс Фосетт, я буду совершенно откровенен с вами, и, надеюсь, вы ответите мне тем же. До сих пор я разговаривал с людьми, у которых были мотивы и возможности совершить это убийство. И никто из них, возможно, за исключением миссис Твининг и старшей горничной, не сказал всей правды. Если я задам несколько вопросов, ответите вы на них честно?

Дайна задумалась.

– Не могу обещать, что отвечу, но лгать по крайней мере не стану, инс… Послушайте, что, если я буду называть вас мистером Хардингом?

Сержант был уверен, что инспектор настоит на официальном обращении.

– Называйте как угодно, – улыбнулся Хардинг.

Незерсол взглянул на него с удивлением и даже обидой, но решил, что у инспектора, видимо, есть свои причины для подобной фамильярности.

– Спасибо, – поблагодарила Дайна. – Что вы хотели от меня узнать?

Хардинг, сложив руки на груди, несколько секунд задумчиво глядел на нее.

– Пожалуй, сперва я скажу вам, что мне известно.

– Зачем? – озадаченно спросила Дайна.

– Думаю, вы будете откровеннее со мной, если поймете, что нет смысла утаивать от меня что бы то ни было. Прежде всего я знаю, что генерал не любил сына и, кажется, отдавал предпочтение племяннику; знаю, что oн терпеть не мог мисс де Сильва и относился к ней с беспримерной жестокостью.

– То есть? – подняла брови Дайна.

Хардинг со всей серьезностью ответил:

– В доме нет абсента, в ванной нет душа, на картинах убиенные зайцы, и…

– Лола все это вам выложила? – усмехнулась Дайна. – А вы говорите… Вот вам образец откровенности.