Скандинавы также проявляли активность в центральной части материковой Шотландии, простирающейся почти через всю страну от современного Глазго до Эдинбурга, хотя об этом свидетельствуют в основном только захоронения и следы грабежей. Здесь проходит самый северный рубеж распространения особого вида каменных надгробий, так называемых хогбэков, уникального колониального памятника, очевидно популярного среди скандинавской знати. Есть также ряд богатых захоронений эпохи викингов в Лох-Ломонде близ Дамбартона и впечатляющий клад серебра, золота и ювелирных украшений X века в Галлоуэе. Церковное предназначение части предметов в кладе указывает на то, что они могли быть украдены из монастыря.

Западное побережье Шотландии было частью гораздо более широкой арены деятельности скандинавов, обращенной к Ирландскому морю. Это мелководное, но неспокойное водное пространство служило центром притяжения для нескольких королевств и небольших государств. На западе была Ирландия, разделенная между враждующими кланами, на севере — Шотландия и Западные Гебридские острова, на востоке — Уэльс и все побережье Англии, в центре, на ключевой стратегической позиции, располагался остров Мэн. Все эти регионы в эпоху викингов в большей или меньшей степени находились под скандинавским влиянием: Ирландское море было важнейшей осью активности скандинавов на Западе.

Его северо-восточная береговая линия открывала путь к одной из самых долговечных опор власти викингов в IX и X веках — объединенной мощи королевства Йорк и области Данелаг. Это были государства, созданные гидрархией, Великой армией и другими силами викингов, которые сражались с англичанами до тех пор, пока ситуация не зашла в тупик, а затем начали заселять завоеванные земли.

На практике к концу IX века восточная половина Англии и большая часть севера находились под контролем Скандинавии. О том, где проходила граница Данелага с Уэссексом и южноанглийскими землями, нам хорошо известно из договора, заключенного королем Альфредом и предводителем викингов Гутрумом где-то между 878 годом и смертью последнего в 890 году. В этом знаменитом документе граница между Уэссексом и отошедшими скандинавам землями обозначена следующим образом: «Вверх по Темзе, затем вверх по реке Ли и вдоль реки Ли к ее истоку, затем по прямой до Бедфорда, затем вверх по реке Аус до Уотлинг-стрит». Впрочем, нетрудно представить, что в действительности все было гораздо сложнее, и в приграничной зоне наверняка неоднократно возникали конфликты.

Власть в Данелаге, по-видимому, делили между собой многочисленные самостоятельные политические фракции с распределенными между региональными поселениями базами власти. В Мидлендсе несколько городков, известных как Союз пяти городов, превратились в группу процветающих рыночных центров: Дерби, Ноттингем, Линкольн, Стэмфорд и Лестер были тесно связаны с окружающей сельской местностью через сеть поселений, в которых доминировали скандинавы. Даже сегодня названия некоторых дорог в этой местности заканчиваются словом — гейт, которое в современном скандинавском по-прежнему обозначает улицу (gata или gade).

В Данелаге, по-видимому, существовала собственная экономика, позволявшая не зависеть от соседних английских королевств. Очевидно, широкое хождение имели серебряные слитки, а найденные клады позволяют предположить, что в Данелаге был принят общий весовой стандарт, хотя у некоторых людей могли быть персонализированные инструменты измерения веса. Прослеживаются попытки ввести в обращение монеты, имитирующие валюту английских Мерсии и Уэссекса. В чеканке Йорка подчеркнутое внимание уделялось символике викингов, на некоторых монетах изображено знамя ворона, иногда рядом с христианским крестом. Однако эти новые серебряные деньги, похоже, не имели широкого хождения за пределами внутренних пригородных областей, что, вероятно, указывает на реальные масштабы распространения власти викингов.

Кроме того, мы находим убедительные доказательства трансформации культурной самобытности через создание и использование новых материальных стилей. Люди носили аксессуары массового производства, в которых соединялись скандинавские, английские и европейские мотивы, говорящие о формировании космополитической идентичности. Некоторые фибулы сделаны из элементов, произведенных как в Англии, так и в Скандинавии. Надгробные плиты-хогбэки встречаются не только в Шотландии, но и в гораздо большем количестве в Северной Англии, где они, очевидно, также служили англо-скандинавской аристократии способом выразить свою мультикультурную ориентацию. Так диаспора выглядела на практике — приспосабливалась к новому дому, но не забывала о старом.

Несомненно, многие скандинавские поселенцы так или иначе примирились с христианской церковью, которая оставалась господствующей силой и глубоко укоренилась в английских социальных структурах. Викинги не могли (и, возможно, не хотели) полностью от нее избавиться. По-видимому, они довольно быстро приняли христианство, присоединив его к своим традиционным верованиям или заменив одно другим. Приведем всего один пример: на кладбище в Госфорте (Камбрия) есть отдельно стоящий каменный крест, на котором изображения, предположительно, Судного дня объединены со сценами Рагнарёка — среди фигур ясно видны Один, Фенрир и другие. Множество подвесок в виде молота Тора найдено в Англии, в основном в женских могилах — очевидно, как минимум некоторые викинги из Данелага продолжали помнить старых богов. Культовые топонимы, такие как Торсуэй (первоначально Torsvé) в Северном Линкольншире, показывают, что скандинавских богов не только помнили, но и активно почитали в Англии в эпоху викингов. Оружие и другие металлические изделия ритуально бросали в качестве подношений в реки, ручьи и болота так же, как это делали столетиями ранее в Скандинавии. Символ молота Тора встречается более чем на 30 экземплярах монет, отчеканенных в викингском королевстве Йорк. Позднее рядом с ним появляется изображение меча — возможно, подразумевается оружие святого Петра; судя по всему, двойной символ божественной защиты обладал удвоенной эффективностью.

Достаточно широко расселившиеся скандинавы ощущали тем не менее постоянное давление со стороны английских королевств, которые вовсе не забыли о том, чего лишились в войнах IX века. Со временем контроль викингов в Восточной и Северной Англии начал слабеть, особенно на окраинах Данелага. Викинги пытались строить пограничные укрепления, аналогичные саксонским крепостям-бургам, которые ранее создал на границе Альфред, но в конце IX–X веке англичане постепенно перешли в наступление.

Понемногу захватывая территорию, английские армии закрепляли свои достижения строительством новых бургов. Разобщенность викингов и отсутствие политического единства, которое когда-то сыграло им на руку во Франкии, теперь обернуло ситуацию не в их пользу — это значило, что они не могли оказать согласованное, организованное сопротивление. Первые попытки Альфреда аннексировать южные части скандинавских территорий продолжили его дети, Эдуард Старший и Этельфледа, после его смерти в 899 году. Отвоевание Данелага продолжалось год за годом, десятилетие за десятилетием, и к концу X века он практически перестал существовать.

Спустя сто лет после создания Данелага само государство исчезло, но оставленный им демографический след навсегда сохранился в веках. Скандинавские поселенцы не пропали — они ассимилировались с основной массой населения. Лингвистические признаки преемственности прослеживаются, например, в малопонятном «языке данов», который появляется в документах того времени, обозначая, очевидно, некий общий диалект, на котором говорили люди скандинавского происхождения в Англии.