Джеф сказал это так, словно извинялся за опоздание на обед.

– Джеф, ты когда-нибудь рассказывал кому-нибудь о своих чувствах?

– Только моему дяде, когда мы с ним разговаривали у меня в голове. Он был уверен, что ты скоро все поймешь и придешь ко мне. А когда я узнал, что этот мерзавец сделал с тобой на стоянке, то понял, что время пришло.

– Маршалл?

– Он хотел сделать тебе больно. Джо рассказал мне, как он себя вел. Тогда я выследил его. Я убил его точно так же, как убил остальных. Это символично, Дина. Мой взгляд разрушает их взгляд. Это святая символика, правда?

– Убийство не может быть святым, Джеф.

– Ты слишком легко всех прощаешь. – Он с обожанием смотрел ей в лицо. – Если будешь прощать тех, кто обидел тебя, то они просто обидят тебя еще раз. Надо уметь защищать то, что тебе принадлежит.

Джеф вспомнил собачонку, которая время от времени приходила к ним во двор. Она выкапывала цветы дяди Мэтью, портила траву. Он плакал, когда дядя отравил эту собачку. Плакал до тех пор, пока дядя Мэтью не объяснил, почему это было правильно и почетно – защищать свою собственность от любого незваного гостя. Думая об этом, Джеф встал и подошел к бюро. Он открыл верхний ящик и достал оттуда список.

– Я все распланировал, – сказал он Дине. – Мы с тобой всегда составляем списки и всегда все планируем. Мы не из тех, кто идет по жизни, не думая, правда? – Опять лучезарно улыбаясь, Джеф протянул ей список:

ЛЬЮ МАКНЕЙЛ

АНДЖЕЛА ПЕРКИНС

МАРШАЛЛ ПАЙК

ДЭН ГАРДНЕР

ДЖЕМИ ТОМАС

ФИНН РАЙЛИ?

– Финн, – вот и все, что она смогла сказать.

– Его я внес сюда не наверняка, только на всякий случай, если он обидит тебя. Я однажды уже чуть было не убил его. Чуть было. Но в последнюю минуту понял, что убью его только из ревности. Знаешь, как будто рядом со мной стоял дядя Мэтью и в последнюю минуту он подтолкнул ружье. Я в самом деле был рад, что промахнулся, когда потом увидел, как ты расстроилась из-за того, что его ранило.

– В Гриктауне. – Ее губы дрожали. – В тот день в Гриктауне. Это ты стрелял в него?

– Это была ошибка. Мне правда очень жаль.

– О боже! – В ужасе она отклонилась назад. – О боже мой.

– Это была ошибка. – Теперь его голос звучал угрожающе угрюмо. Джеф смотрел в сторону. – Я же сказал, что мне жаль. Я не сделаю ему ничего плохого, если только он не обидит тебя.

– Он не обижал и не будет.

– Тогда мне не придется его убивать.

Рука, в которой она держала список, вспотела, а сердце тяжело колотилось в груди.

– Пообещай мне, что ты не сделаешь этого, Джеф. Для меня очень важно, чтобы Финн был в безопасности. Он так хорошо относился ко мне.

– Я буду относиться к тебе еще лучше.

Теперь на его лице появилось детское раздражение. Дина решила использовать момент.

– Пообещай мне, Джеф, или я буду очень несчастлива. Ты же этого не хочешь, правда?

– Нет. – Было ясно, что он разрывался между собственным мнением и ее требованием. – Мне кажется, что это уже неважно. Теперь, когда ты здесь, это не имеет значения.

– Ты должен пообещать. – Дина сжала зубы, чтобы в голосе не прозвучало отчаяние. «Спокойствие, – сказала она себе, – будь рассудительной и спокойной». – Я знаю, что ты не нарушишь данного мне слова.

– Хорошо, если от этого ты чувствуешь себя счастливой. – Чтобы доказать свою искренность, он взял ручку и вычеркнул имя Финна из списка. – Вот видишь.

– Спасибо. А Дэн Гарднер…

– Нет! – резко ответил Джеф и согнул страничку. – Он уже причинил тебе много неприятностей, Ди. Он говорил о тебе ужасные вещи, он помогал Анджеле в ее попытках уничтожить тебя. Он должен быть наказан.

– Но он не имеет никакого значения, Джеф. Он полное ничтожество. – «Спокойно, – напомнила она себе. – Говори с ним спокойно, но твердо, как взрослый с ребенком». – И Джеми Томас, ведь это было много лет назад. Они мне совершенно безразличны.

– А мне нет. Мне они не безразличны. Я хотел убить его первым, прямо тогда, но он был в Европе. Прятался, – презрительно добавил Джеф. – Не так уж и просто провезти оружие через таможню, поэтому мне пришлось подождать. – Он опять улыбнулся. – Он уже вернулся, ты знаешь. Сейчас в Нью-Хэмпшире. Я скоро туда поеду.

Она уже не чувствовала слабости, только тошноту, перекатывавшуюся в желудке.

– Он мне безразличен. Они все мне безразличны, Джеф. Я не хочу, чтобы ты убивал их из-за меня.

Он отвернулся и хмуро произнес:

– Я не хочу больше об этом разговаривать.

– Я хочу…

– Ты должна подумать и обо мне тоже! – Он бросил список обратно в ящик и захлопнул его так, что зазвенели бутылочки. – Я думаю только о тебе.

– Да, я знаю, знаю. Но если ты уедешь в Нью-Йорк, чтобы убить Гарднера, или в Нью-Хэмпшир за Джеми, то я останусь здесь совершенно одна. Я не хочу быть запертой здесь одной, Джеф.

– Не волнуйся, – его голос смягчился, – у меня полно времени, и я буду очень осторожным. Я так рад, что ты здесь.

– А ты выпустишь меня на улицу? Ну, пожалуйста! Мне нужен свежий воздух.

– Я не могу. Не сейчас. Пока это не входит в план. – Он опять сел, наклонился вперед. – Тебе понадобится три месяца.

От ужаса кровь отхлынула от ее щек.

– Ты не можешь держать меня взаперти целых три месяца!

– Все в порядке. У тебя будет все, что тебе понадобится. Книги, телевидение, компания. Я буду брать для тебя фильмы напрокат, готовить твои любимые блюда. Я купил тебе одежду. – Джеф вскочил и открыл еще одну панель. – Видишь? Я потратил несколько недель, пока выбрал именно то, что надо. – Взмахом руки он показал внутрь шкафа, который был набит брюками, платьями, пиджаками. – А рубашки, свитера, ночные рубашки, нижнее белье – здесь, в бюро. А здесь… – Толчком он открыл еще одну спрятанную дверь. – Здесь ванная.

Он покраснел и посмотрел вниз, на свои ботинки.

– Здесь нет камер. Клянусь. Я бы не стал подсматривать за тобой в ванной. Я купил твое любимое мыло, шампуни, косметику. У тебя будет все, что тебе нужно.

Все, что тебе нужно. Все, что тебе нужно. Эти слова вихрем кружились у нее в голове. Не удержавшись, Дина выкрикнула:

– Я не хочу сидеть взаперти!

– Извини. Это единственное, что я не могу дать тебе прямо сейчас. Очень скоро, когда ты действительно поймешь, все изменится. Но все остальное, что ни захочешь, я достану для тебя. Когда мне надо будет уходить, с тобой будет все в порядке. Это надежная звуконепроницаемая комната. Даже если кто-нибудь войдет в дом, они тебя не найдут. С той стороны это не дверь, а книжный шкаф. Здорово придумано, правда? Я сам все это придумал. Никто никогда не догадается, что здесь есть комната, так что ты будешь в безопасности, когда я ухожу. А если я занят делами по дому, то смогу наблюдать за тобой. – Он показал на камеры. – Так что, если я тебе понадоблюсь, то сразу об этом узнаю.