– Скорцени знал о месте захоронения клада задолго до организации поисков, поэтому создал две экспедиционные группы? Причем ваша – ложная, или отвлекающая? И пока здесь, у мыса Корс и Бухты Безмолвия, разыгрывалась кровавая драма вокруг никем пока что не найденных сокровищ Роммеля, та, основная группа, усиленно вела поиски африканского золота Лиса Пустыни в другом квадрате, другими силами и, возможно, у другого острова.

– Замечу, что и эта версия соткана исключительно из ваших предположений.

– Однако логически она вполне допустима, – только теперь вклинилась Лилия в слишком осторожный, а потому почти бессмысленный разговор двух мужчин.

– Где именно происходит эта «ловля жемчугов»? – дожимал барона Курбатов. – Неужто у берегов Жираглиа?

– Возможно, там, а возможно, и нет. По-прежнему одни предположения, – мрачно ухмыльнулся фон Шмидт.

Июль 1960 года. Средиземное море.

Борт парохода «Умбрия»

Прибыв на субмарину, Скорцени приказал рулевому мотобота ждать, а сам спустился вслед за корвет-капитаном внутрь ее и потребовал доклада.

– Первые два контейнера водолазы обнаружили еще два часа назад.

Скорцени почувствовал, как рука его инстинктивно потянулась к тому месту, где в течение стольких лет на несуществующей теперь уже портупее у него висел пистолет. И лишь убедившись, что его там нет, сумел побороть себя.

– Интригующее начало, Сантароне! – оскалил он основательно пожелтевшие, но все еще крепкие зубы. – Предполагали уйти с сокровищами германского фельдмаршала «втихую», по-английски, не попрощавшись?

– Такой вариант тоже не исключался, – невозмутимо признал корвет-капитан. – Однако же водолазы ваши – сплошь германцы, преданные вам и долгу.

– Поэтому-то к черту псалмопения. Какова ситуация на эти минуты?

– Почти идеальная. Можно считать, что сокровища уже наши. Поначалу Элио фон Штаубе решил, что покрытые илом и погребенные краем горной лавины контейнеры – всего лишь валуны на одном из уступов плато. Однако второго «тирольского братца», Марка фон Гертена, чутье не подвело. Как истинный боевой пловец он воспользовался малыми глубинными минами и вскоре один за другим освободил два контейнера, а еще одним взрывом рассоединил их.

Скорцени уселся в командирское кресло и, запрокинув голову, молчал. Оберштурмбаннфюрер пока еще с трудом подпускал к себе веру в то, что это он со своей экспедицией сумел обнаружить клад Роммеля, что именно он, а не кто-либо другой, более удачливый, спустя несколько минут станет его полноправным обладателем.

– В каком они теперь состоянии? Мы способны поднять эти сундуки с арабскими бриллиантами или пока еще?..

– Все волнения позади. Лебедки, – те, специальной конструкции, которые были установлены в торпедных отсеках, – дело свое сделали. Оба контейнера подняты, закреплены тросами за крючья и заведены в специальные канатно-троссовые неводы.

Услышав это, Скорцени посмотрел на командира субмарины с искренним восхищением. В эти минуты он чувствовал себя генералом, который очень жалеет, что явился на передовую, не имея при себе нескольких «подвернувшихся под руку» орденов, которыми мог бы осчастливить своих бойцов.

– Что с третьим контейнером?

– Тоже обнаружен. Он оторвался от общей связки, пролетел метров десять вниз и лишь по чистой случайности оказался среди останков погибшего в прошлой войне парохода, груженного какими-то истлевшими тюками. С минуты на минуту «тирольские братцы» должны захватить его неводом. Как оказалось, по размерам он значительно меньше двух предыдущих. Однако закреплять его придется уже на верхней палубе субмарины, погруженной как минимум на перископную глубину.

– То есть нужно убрать отсюда моряка, сидящего в мотоботе?

– Вместе с парой водолазов. На всякий случай следует облегчить подлодку от лишнего груза, – произнося это, Сантароне критически окинул громадную, грузную фигуру оберштурмбаннфюрера, пытаясь выяснить, можно ли облегчить корабль и на этот «лишний груз».

– На это рассчитывать не советую, – уловил смысл этого молчаливого выпада Скорцени. – Иду с вами.

Он тут же велел двум свободным от погружения водолазам переходить на мотобот вместе со своим снаряжением. При этом, поблагодарив за службу и пообещав увеличенное вознаграждение, с интеллигентской вежливостью офицера СД, пригрозил: если кто-нибудь из них проболтается по поводу находки, будут уничтожены не только они оба, но и семьи, со всей мыслимой родней. Бывшие морские диверсанты понимающе кивнули и принялись переправляться на резиновый челн.

– Как думаешь, субмарина с таким грузом справится? – с плохо скрываемой тревогой поинтересовался оберштурмбаннфюрер, когда «тирольские братцы» без особых проблем закрепили третий контейнер на небольшой внешней палубе субмарины.

– Если учесть, что в воде все грузы теряют значительную часть своего веса… – тоже не совсем уверенно ответил Сантароне.

– И все же на борту нас окажется пятеро членов экипажа вместо предусмотренных четверых.

– В общем-то, мы уже оказывались в подобной ситуации во время операции «Гнев Цезаря».

– Если я затребую снова прислать мотобот, чтобы забрать хотя бы одного водолаза, матрос-итальянец неминуемо обнаружит контейнер на палубе всплывшей субмарины.

– Говорю же: какое-то время мы спокойно сможем продержаться впятером, – рассудил корвет-капитан. – Причем даже в погруженном состоянии.

– Единственно правильное решение, – признал Скорцени.

– Учитываю горький опыт известного вам пилота «Физелер шторьха», – улыбнулся командир подлодки.

– Какого еще пилота? – поморщился Скорцени.

– Того самого, который, снимая вас после похищения дуче с вершины Абруццо, заупрямился, заявив, что лететь может только один человек – либо вы, либо Муссолини. Потому что при таком маленьком разбеге по каменистому лугу и такой перегрузке, да к тому же при разреженном горном воздухе, самолет взлететь не в состоянии. Было такое, а, господин бывший гауптштурмфюрер Скорцени?

– Было, дьявол меня расстреляй.

– А чем закончилась эта стычка, помните? Тем, что вы не только взгромоздились в легкий двуместный самолетик третьим, но и прихватили с собой увесистый чемодан с письмами и прочими бумагами дуче. Оказывается, против такого аргумента, как пистолет, приставленный к виску пилота, ни один закон аэродинамики устоять не способен. Уверен, что и закон судоходства – тоже.

– Не предавайте меня приятным воспоминаниям дней минувших, Сантароне, – благодушно вздохнул обер-диверсант рейха и тут же попросил фон Гертена, выступавшего еще и в роли радиста, связаться с «Посейдоном».

Когда обер-лейтенанту это удалось, Скорцени сообщил командиру военно-спасательного бота, что теперь ему надлежит вести свой корабль к итальянскому острову Горгона, именем которого и была названа субмарина, и ждать там дальнейших указаний. О том, что сокровища уже находятся на борту субмарины, Лиондино знать пока что не полагалось.