На мой взгляд, эта история насчет «божьих ипостасей» в человеческом облике смахивала на примитивную выдумку любителя эзотерических книжонок, о чем я и не преминул заявить своему новому знакомому.

Антон пожал плечами:

«Истина всегда кажется людям невероятной. Только ложь и ошибочные представления просты и убедительны, потому что их тщательно продумывают их авторы».

«Все равно непонятно, — сказал я, — почему ты раньше не нашел меня. Стоило ли ради этого на протяжении многих лет торчать в метро, чтобы встретить меня благодаря случайности».

«Не все так просто, как тебе кажется, — возразил Антон. — Проблема в том, что я знал лишь о твоем существовании, так же, как и о Вездесущем. Но мне оставались недоступными сведения о конкретной личности. Максимум, что мне удалось выжать из своего дара, — ты где-то рядом, в Москве, и как-то связан с этой станцией метро».

«Допустим. Но ведь я видел тебя года два тому назад. Почему же ты тогда не обратил на меня внимания?»

«Значит, не почуял, — сердито ответил он. — Не такой уж я Всеведущий, к твоему сведению. У меня есть свои ограничения».

«Ну что ж, — попытался в очередной раз свести весь наш разговор к шутке я, — вот мы с тобой и встретились. Не хватает только Вездесущего, чтобы мы вознеслись на небеса. И где мы его найдем?»

Антон сумрачно посмотрел на меня.

«К счастью, нам повезло, — сказал он. — Не потребуется добираться на другой край света, как могло бы случиться. Пойми, Альмакор: нам выпал уникальный шанс. Пожалуй, впервые за последнее тысячелетие Великая Троица сконцентрировалась в одном и том же месте и в одно и то же время. Плюс ко всему, каждый из нас знает — или вскоре узнает — условие, которое позволяет ему проявлять свои способности. Грех упускать такой шанс».

«И все-таки, кто этот счастливчик, который может единовременно находиться в разных местах?» — спросил я.

«Ты его встретил буквально накануне, — сообщил Антон, кусая губы, — видимо, моего присутствия ему было уже недостаточно, чтобы добыть нужную информацию, и он опять пустил в ход игольчатый шарик, — рука его лежала в кармане плаща. — Его зовут Ярослав Лабыкин».

«Гос-споди! — не удержался я. — Этот зас... этот тип, по-твоему, — тоже кандидат на вакансию Всевышнего? Но ведь он способен всего лишь узнавать по фотографиям местонахождение людей!»

«Он просто еще не созрел, — возразил Антон. — Кстати, так же, как и ты... Но если мы соберемся все вместе, то, поверь мне, каждый из нас обретет свою полную силу, и тогда вся Вселенная будет повиноваться нам».

«Но зачем? — спросил я. — Что мы будем с ней делать, с Вселенной? Кроить и переделывать на свой вкус и манер?»

И вот тогда он разозлился по-настоящему.

«Да нам не нужна вся Вселенная! — кричал он. — Во всяком случае — пока!.. Но мы зато можем изменить людей! Сделать их настоящими людьми! Уничтожить всю мерзость, которая накопилась в мире! И никто не сможет нам помешать, никто — даже твои инквизиторы!»

«Какие еще инквизиторы? — ошарашенно спросил я. — Ты что, бредишь?»

Тут он устало умолк и бросил:

«Ладно, хватит на сегодня. А то я вижу, ты сидишь и думаешь, что я — шизофреник, по которому давно уже плачет дурдом. И поэтому не веришь ни единому моему слову. Давай сделаем так... Сейчас мы с тобой разойдемся, и ты подумаешь над тем, что я тебе сказал. И найдешь свое условие. А потом позвонишь мне. — Несколько секунд он словно колебался, стоит ли продолжать, потом добавил: — Если захочешь. Вот мой номер телефона» — и, достав из бумажника мелкую купюру, прямо на ней написал ряд цифр.

«Если захочешь, — повторил я недоверчиво. — А если не захочу?»

Антон выдержал мой прямой взгляд. И вообще, за время нашего разговора он сильно изменился. Теперь это был уже не тот чудак, который ползал на коленях и целовал мои ноги в вестибюле метро. Теперь он разговаривал со мной на равных и даже с легким снисхождением.

«Тогда я сам тебя найду, — сказал он. — Теперь-то ты от меня никуда не скроешься!»...

Я встал и принялся кружить по комнате.

Бросил взгляд на часы.

Почти полночь. Без пяти минут двенадцать.

В голове никак не укладывалось то, что произошло со мной за последние сутки.

Еще вчера я был одним из тех, кто охотится за человеком, способным одним волевым усилием сотворить любое чудо.

А выходит, этим человеком являюсь я сам. И это я, будучи шестилетним пацаном, отменил смерть для человечества. Ценой смерти обычной бродячей кошки.

Теперь понятно, каким образом я угодил в Круговерть. Убив Курнявко, я выразил пожелание уйти из этого мира — и оно исполнилось. Я мучился, пытаясь остановить нескончаемую карусель жизней-однодневок, не подозревая, что для этого мне нужно убить кого-то — кошку, собаку или человека. И ведь поводов было достаточно — та сила, которая вела меня по Круговерти, словно нарочно подсовывала мне их, а я держался до последнего. И только когда я собственноручно помог уйти на тот свет безнадежно больной матери, я сумел реализовать свое желание вернуться в исходный вариант своей жизни...

Что ж, если я действительно Всемогущий, то мне досталось самое жестокое условие.

Исполнится все, что я пожелаю, но при условии, что перед этим я лишу кого-то жизни. Видимо, для того сверхсущества, которое триллионы лет назад рассыпалось мириадой мельчайших частиц, чтобы создать из себя мир, все равно, кто будет моей жертвой.

Может, именно так у древних племен зародилась традиция приносить в жертву богам животных и своих сородичей? Наверное, уже тогда были Всемогущие, а, в отличие от нас, первобытные люди не были связаны предрассудками и моральными запретами...

Ну и что мне теперь делать?

Послать этого безумца, истязающего себя ради Истины, ко всем чертям и рассказать обо всем Гаршину или Ивлиеву? Предложить им себя в качестве объекта для исследований, чтобы они установили, тот ли я, кем себя считаю? Пусть найдут какого-нибудь мерзкого типа, по которому давно уже плачет веревка, чтобы я собственноручно прикончил его и отменил свое детское пожелание?

А не лучше ли провести такую проверку самому?

Например, выйти сейчас на улицу с ножом и хладнокровно зарезать первого случайного прохожего, который мне встретится.

Может, мирозданию такие крупные жертвы ни к чему? Уж если тогда, в детстве, оно удовлетворилось кошкой, то, возможно, сейчас хватит и таракана, которых в моей кухне образовалось в последнее время великое множество?

И тут мне вдруг стало смешно.

Я представил, как всю ночь гоняюсь за тараканами, загадывая те или иные желания.

И тогда я снял трубку и позвонил Антону.

Как я и думал, он еще не спал.

Он ни о чем не стал расспрашивать меня, и я понял — он уже все знает.