Ну почему они мне не сказали!

Она быстро переместилась к Чаду и обшарила его скафандр, целеустремленно выискивая характерные закругления. Повернулась к моряку:

– Не здесь. Наверное, все еще в модуле.

Она поглядела на вертолеты, потом на водолазное снаряжение, пристегнутое к доскам рядом.

Время еще есть! Она быстро поговорила с подводником, тот начал быстро собирать снаряжение и надевать его.

Светлана развернулась к Чаду:

– Если не ответишь сейчас же, он ударит тебя снова, а потом заставит опуститься с ним под воду, чтобы ты показал. Где ты спрятал камень?

Чад еще моргал, не отойдя после пощечины, и Майкл ответил вместо него:

– Светлана, он по-русски не понимает! Оставь его в покое!

Она заорала на него:

– Молчи! – И снова Чаду: – Твой последний шанс!

Он упрямо смотрел на нее в ответ помутившимися глазами.

– Ай, да ладно! – разочарованно бросила она и отвернулась к моряку: – Забирай его. И поспеши, пока американцы в воду не прыгнули!

Двое продели Чаду под мышки ремни, затянули пояс и сунули в рот загубник редуктора. Чад не разжимал губ, и старший из двоих пожал плечами; в конце концов, дышать захочет. Он вытащил из чехла на ноге длинный острый нож, потянулся к шее Чада, проткнул резиновую изолирующую прокладку, после чего двое подняли Чада и выбросили его в море. Подводник тем временем уже нацепил баллон и ласты; добавив к ним маску, он сел на борт и аккуратно перебрался в воду. Схватил Чада за воротник, утащил под воду и мощными гребками поплыл вниз, к перевернувшемуся модулю.

Голос Дж. У. задребезжал в гарнитуре Каза:

– Каз, ты это слышал?

В ходе долгой передачи от экипажа «Аполлона-18» голоса становились то громче, то тише.

– Мне показалось, док, что да, но я не понял, что именно.

– Думаю, Майкл сказал что-то про пушку!

Каз кивнул:

– Ну да, неудивительно, что у советских оружие. Мы тут тоже наготове.

– Понял. – Дж. У. помедлил. – Осторожнее.

– Буду.

Он глянул напоследок в передние иллюминаторы «Си Кинга». Пилот сбросил скорость, осторожно оценивая ситуацию. Каз позади услышал, как сдвигается большая дверь грузового отсека, и ощутил прерывистые дуновения воздуха от лопастей. Подался вперед, к пилоту:

– Все готово?

Пилот кивнул, сосредоточившись на позиционировании. Каз сместился назад и крикнул Коломбо:

– Весь экипаж на борту советского «Зодиака» и направляется к модулю. Ваши парни готовы?

Он посмотрел на фигуры в гидрокостюмах: все стояли, держась одной рукой за свисающие над головой темляки, а другой – за оружие.

– Да, все в порядке. – На полу у открытой двери стоял крупный ящик. Бортинженер подался в сторонку, говоря по гарнитуре с пилотом и ориентируя того по месту. Когда «Си Кинг» еще замедлился и коснулся брюхом воды, бортинженер выбросил ящик и дернул за фал. Из ящика выпростался большой плот и стал быстро надуваться.

Каз ощутил, как его постучали по плечу, обернулся и увидел рядом Степанова. Тот перекрикивал шум:

– Коммандер Земекис, мне нужно на тот плот. Я должен помочь своей соотечественнице.

Каз покачал головой:

– Нельзя.

Степанов настаивал:

– Подумайте. Вам понадобится переводчик.

Каз быстро представил себе вероятное развитие событий. Блин, а он прав. Он окинул взглядом отряд ВМФ. Ну, стоит рискнуть. Он неохотно кивнул и выставил раскрытую ладонь. Ждите.

Коломбо выгружал своих людей и снаряжение в шестиместный плот, болтавшийся в бушующем море. Он повернулся к Казу, который показал на Степанова и прокричал: «Переводчик!», а потом жестом – за дверь. Коломбо пожал плечами и помог Степанову спуститься на плот.

– Вы следующий, сэр! – крикнул он. Каз подумал про кольт флотского образца в кармане, который получил от старшины, перешагнул на плот и упал на пол для вящей устойчивости. Коломбо тут же последовал за ним. Шум вертолета стал громче: лопасти зачерпывали воду и поднимались из нее, обтекая. Их окатило с головы до ног мелкими брызгами, пока пилот маневрировал.

Первый высадившийся на плот моряк зацепил «Персьют» тросами, так что теперь они подлетали и кренились на волнах рядом с модулем.

Первый этап, подумал Каз. Модуль опрокинулся, но в безопасности. Он обернулся и посмотрел по ветру. «Зодиак» остановился футах в пятидесяти от них, сохраняя положение с помощью небольшого подвесного мотора, желтый плот утянулся за ним, а вдалеке маячила подлодка. Что-то не так. Он внимательно присмотрелся, нахмурился, сосчитал: не хватает скафандров! Куда остальные подевались? Блин! Что он пропустил, пока команда перелезала к русским на борт?

Он повернулся к Коломбо:

– Мне нужно внутрь модуля. Немедленно!

* * *

Без маски Чада сразу ослепила соленая вода. Легкие запылали, требуя воздуха, и он потянулся вниз и за спину, схватил шланг акваланга. Сунул в рот регулятор, резко выдохнул, вытесняя воду, и с облегчением сделал глубокий вдох, услышав знакомый переливчатый звук, с каким сжатый воздух вытесняется из баллона на спине.

Он позволял тянуть себя. Пускай этот русский силы тратит, делая за меня всю работу. Он погладил ногу в скафандре, ощупывая то, что положил в карман. Отлично. Все еще там.

Резиновую изолирующую прокладку распороли, вода затекала в скафандр, пузыри поднимались мимо лица, и он почувствовал, что отяжелел. Нужно осторожнее. Дно этого бассейна глубоко внизу.

Моряк перестал грести. Проморгавшись, Чад различил контуры «Персьюта», очерченные против проникающего сверху света. Он почувствовал, как его толкают сильные руки, голову внезапно просунули в шлюз и воздух, еще задержавшийся внутри модуля. Он выплюнул регулятор и потянулся в знакомой кабине.

Не думал, что так скоро сюда вернусь.

Он ощутил, как в него стукнулись сзади, и прижался к переборке, а моряк протиснулся через шлюз и сбросил маску. Подводник опустил руку к ластам, а когда поднял, в ней был длинный изогнутый водолазный нож. Он поднес лезвие вплотную к лицу Чада.

– Где камень? – спросил он по-английски с акцентом.

Чад повернулся и показал выше головы русского:

– В той сумке, наверху, за панелью R2.

Пока моряк отворачивался взглянуть, Чад открыл карман и сунул внутрь руку.

– Где? Покажи мне!

– Я тебе покажу, – сказал Чад. Рука метнулась кверху, стискивая мачете, которое он вытащил из комплекта выживальщика. Он вложил всю силу в это движение, изогнул руку и резанул, целясь русскому ниже подбородка, в неприкрытую мягкую шею.

Подводник отреагировал мгновенно, первобытно-рефлекторно: шокированный ранением, он обрушился на источник внезапной боли. Застигнув Чада врасплох, он резко выбросил руку с водолазным ножом вперед, и спазматическое движение это лишь усилилось от прилива адреналина. Кончик ножа рассек слои белого скафандра, миновал систему жидкостного охлаждения и глубоко разрезал плоть, мышцы и внутренности брюшной полости Чада.

Из тел противников брызнула кровь, они ошеломленно отпрянули друг от друга. Каждый