— Не пойдет он туда, пока не захватит Санта-Мер-Абель, а это так быстро ему не удастся, — заметила Пони.

— А с севера и востока Вангард защищают мои союзники. Причем сражаться они будут столь же яростно, как мои подданные.

— Тебе на помощь пришел Андаканавар! — радостно воскликнула женщина.

— И Брунхельд, — сказал принц. — Я не рассчитываю, что они последуют за мной на юг, но если король Эйдриан заявится в наши края, он обнаружит, что верные северные соседи будут яростно сражаться против его войск, отстаивая свободу Вангарда.

— А что ты будешь делать, если Эйдриан решит отдать тебе земли к северу от залива, оставив все остальное себе? — поинтересовался Смотритель.

Мидалис распрямил плечи; в этот момент никто не усомнился бы, что перед ним истинный король.

— Мое королевство — Хонсе-Бир, а не только Вангард, — ответил он. — Я утверждаю, что претензии Эйдриана на трон не имеют под собой никаких оснований, и буду сражаться с ним, пока один из нас не погибнет.

Произнеся последние слова, принц невольно обратил взгляд на Пони и вздрогнул, возможно только теперь осознав, к кому они обращены.

Та, однако, постаралась разрядить возникшее напряжение.

— Я буду сражаться рядом с тобой, — заявила она.

— Тогда давайте начнем разрабатывать план наших действий, — предложил Мидалис.

— Тол'алфар Белли'мар Джуравиль уже перешел к действию, — сообщила Пони. — Его лазутчики рыщут по Хонсе-Биру. В этой борьбе за твое королевство у нас будет одно бесспорное преимущество — своевременное получение сведений.

Она посмотрела на Альюмета, и неожиданная усмешка искривила ее губы.

— Мне хотелось бы побольше услышать от тебя о Пирет Данкард, мой добрый капитан. Возьми меня в море и покажи, в каком направлении находится эта крепость.

— Что это ты задумала? — встревоженно спросил Смотритель.

На губах женщины продолжала играть недобрая улыбка.

— Что я задумала? Все очень просто. Мы должны отыскивать нитки, торчащие из покрова, который Эйдриан пытается накинуть на страну, и вытягивать их, пока вся ткань не развалится.

Город, казалось, был защищен лучше некуда. По улицам постоянно маршировали солдаты, на стенах вышагивали караульные. Во всех стратегически важных точках строились новые укрепления, устанавливались катапульты и баллисты.

Эйдриан не мог сдержать улыбки, когда скакал по улицам укрощенного Палмариса под восторженные выкрики солдат и горожан.

— Маркало проделал прекрасную работу, — заметила Садья.

Не отвечая, король продолжал оглядываться по сторонам; охваченный кипучей деятельностью Палмарис стал похожим на пчелиный улей.

Он остановился на большой площади перед аббатством Сент-Прешес, где офицеры тут же начали выстраивать солдат ровными рядами.

Двери аббатства распахнулись, и появился Маркало Де'Уннеро в сопровождении дюжины монахов. Он остановился перед королем, который уже успел спешиться.

— С возвращением в принадлежащий тебе город, король Эйдриан, — заговорил Де'Уннеро, когда смолкли приветственные крики горожан, собравшихся вокруг площади. — Могу тебя заверить, в Палмарисе царят мир и спокойствие. Солдаты гарнизона уже привели в порядок крепостные стены и другие защитные сооружения. Если враги решатся напасть на город, они обнаружат, что Палмарис превратился в несокрушимую крепость.

— Есть известия от герцога Каласа? — осведомился Эйдриан.

— Согласно последним сведениям, он приближается к Сент-Гвендолин. Его армия уже возросла в несколько раз. Новые рекруты сбегаются со всех сторон, стремясь разделить с королем Эйдрианом его триумф.

Эйдриан с видом полного удовлетворения посмотрел на певицу, которая просияла, услышав столь благоприятные новости.

— А как обстоят дела в церкви? — спросил король.

— Когда нам подчинится Сент-Гвендолин, останутся лишь два оказывающих сопротивление аббатства: Санта-Мер-Абель и Сент-Бельфур в Вангарде.

Отвечая, монах смотрел не столько на короля, сколько на Садью. Женщина не сводила с Эйдриана взгляда, прочесть смысл которого не составляло труда.

Король заметил, как вытянулась физиономия Де'Уннеро, заметившего выражение лица певицы, и спросил, сочтя разумным его отвлечь:

— Герцог Калас повернет на Санта-Мер-Абель, как только Сент-Гвендолин окажется в наших руках?

Монах посмотрел на него с таким видом, словно с трудом возвращался к действительности.

— Д-да, разумеется, — запинаясь ответил он. — Как и было… решено ранее.

И тут же его взгляд снова метнулся к Садье.

— Имеет смысл продолжить разговор в более уютной обстановке… Дайте солдатам, — продолжал Эйдриан, обращаясь к офицерам, — пару дней на отдых, а потом пусть включаются в работу. Я отправлюсь в путь с наступлением весны и хочу оставить город в таком состоянии, чтобы никакой Мидалис был ему не страшен. Мы с герцогом Каласом встретимся на юге и вместе предпримем марш на Санта-Мер-Абель.

Снова переведя взгляд на Де'Уннеро, он не упустил случая еще раз упомянуть о том, чего тот так страстно домогался.

— Либо отец-настоятель Фио Бурэй откроет нам ворота, либо мы разнесем их на куски.

Спустя недолгое время двое мужчин уже сидели в маленькой уютной комнате. Садья хотела присоединиться к ним, но король предложил ей отправиться в Чейзвинд Мэнор, где она сможет хорошенько отдохнуть. Певица попыталась возражать, но Эйдриан решительно дал ей понять, что это не обсуждается.

Итак, они остались одни. Король откинулся в удобном кресле, остро ощущая, что Де'Уннеро напряжен, зол, но одновременно одержим честолюбивыми замыслами.

— Я начал обучать около восьмидесяти новых монахов, — заговорил он, расхаживая взад и вперед перед горящим камином. — Думаю, в процессе этой войны число монахов уменьшится более чем вдвое. Хочу пополнить их ряды как можно быстрее, причем имеет смысл с самого начала обучать новых адептов обращению с магическими камнями. Когда дело дойдет до схватки с братьями Санта-Мер-Абель, нам будет что им противопоставить.

— Прекрасная мысль, — отозвался Эйдриан. — То же можно сказать и про меры, предпринятые тобой по укреплению обороны города. Мы вместе пойдем на Санта-Мер-Абель, и, если понадобится, я сам взломаю эти их знаменитые ворота. Хотя, может, до подобного и не дойдет. Возможно, удастся убедить Браумина послужить моим посланником, даже если для этого придется снова завладеть его телом.

Молодой король заметил тень, внезапно набежавшую на лицо Де'Уннеро.

— Ты убил его, — скорее с утвердительной, чем с вопросительной интонацией произнес он.

— Нет, Браумин Херд сбежал. Ему помог друг, для которого это обернулось потерей собственной свободы.