линии, от которого пошла наша фамилия, был крещёным евреем, служил писарем в армии. Один из прадедушек с материнской стороны был по торговой части, кажется, приказчиком. Про остальных ничего не знаю.

– Писарь – это хорошо. Писарь – это младший чин, прекрасно подходит для анкеты. Значит так и запишите: из нижних чинов. Теперь с именами и датами. Запрет на вопросы мы Вам обеспечим, но лучше если Вы, при необходимости, сможете их назвать. Вот Вашего прадеда-писаря как звали?

– После крещения Илья Рябов, отчества не знаю. А как до крещения – мне говорили, но я не запомнил.

– Хорошо, пусть будет Илья Семёнович Рябов, Виктор, запиши. Родился … двадцать второго июня 1855 года. Умер…

– Пятнадцатого января.

– Хорошо, пусть будет пятнадцатое января … 1905 года. Мать… Можете что-то предложить?

– Козлова Софья Ивановна. А девичья фамилия нужна?

Жаткин посмотрел на Крымова.

– Вроде не спрашивал. Но, на всякий случай, давайте придумаем.

Теперь Жаткин посмотрел на Сергея Петровича.

– Фамилия отчима была Шапиро.

– … Ладно, пусть будет Шапиро. Родилась … двадцать третьего февраля 1856 года.

– Лучше восемнадцатого февраля, не надо лишних совпадений.

– Хорошо, восемнадцатого. Умерла…

– Девятого мая.

– Девятого мая 1914 года. Всё решили?

– Вроде всё.

– Тогда идите, не задерживайте товарища.

Вернувшись в свою комнату, Сергей Петрович сел за дальний стол, а Крымов продиктовал с бумажки данные о происхождении и родителях. Поблагодарив, специалист по легализации, проще говоря по фальшивым документам, убрал блокнот в карман и ушёл, предварительно сообщив, что даст знать, когда всё будет готово. А Крымов с сомнением посмотрел на Сергея Петровича:

– Что-то Вас перекосило.

– Да спина разболелась. Хотелось бы сходить в баню, может, не всех массажистов призвали, да не знаю, как быть с пистолетом. Не в руке же его держать. Не составите компанию?

– Неплохо бы, но я занят. А сопровождающего Вам дам. И на массажиста тратиться не придётся. Помните Константина Шпагина из Сандунов? Ну, того, который Вам массаж делал?

– Массаж помню, а имени не помню.

– Ну вот, мы с ним в одном училище учились, только на разных курсах. И его выгнали с последнего курса. В общем-то он заслужил, некрасивая была история, но Вам её знать не обязательно. Несколько дней он был знаменитостью и я его запомнил. Правда не сразу вспомнил. Но вспомнил. А он меня не заметил. И у него были очень хорошие показатели по некоторым дисциплинам. Тем самым, которые нужны в Управлении охраны первых лиц. Я и предложил взять его в это Управление. И командование согласилось, даже не потребовалось личного поручительства. А потом стало понятно, что Вам будет нужна скрытая охрана и его стали соответственно готовить. Сейчас пытаемся придумать, под каким предлогом можно пристроить молодого здорового мужика в тыловой госпиталь.

– Минуточку, а лифт в этом госпитале есть? Что-то я сомневаюсь. Значит, нужны санитары, которые будут таскать раненых на третий этаж.

– Так просто… А мы не додумались. Ну вот, сегодня ему будет поставлена учебно-боевая задача сопровождать Вас в баню. Завтра товарищ Есина в госпитале не занята, если будет надо, пойдёте с ней. Подождите здесь, Шпагина я пришлю в течение получаса.

– А его пропустят?

– Нет, конечно. Он позвонит с поста.

Как только Крымов ушёл, Сергей Петрович перебрался поближе к телефону и собрался погонять шарики на экране смартфона. Но замер, поняв, что про лифт подумал не просто так, а подсознательно вспомнив происшествие из своей студенческой юности. В середине 70-х, студентом 5-го курса, он ходил в 29-ю городскую больницу помогать на операциях. А в этой больнице был старый трёхэтажный корпус, в котором располагалась травма. С первого этажа был выход (выезд для каталок) на улицу, второй был связан с остальными корпусами надземным переходом, а на третий можно было попасть только по лестнице. Туда клали только ходячих больных с травмами верхних конечностей. Но однажды ночью что-то случилось. То ли инфаркт, то ли инсульт, то ли что-то ещё. И надо было спустить на носилках женщину весом за 100 килограммов. По узкой лестнице с поворотом. Мужчин, способных принять в этом участие, собирали по всей больнице167.

Минут через пять пришла Люся, поздоровалась и села за машинку. Ещё минут через десять позвонил Шпагин и Сергей Петрович, попрощавшись с Люсей, пошёл к выходу из Управления. Там его дожидался знакомый массажист из Сандунов, одетый в форму кандидата НКВД. Сергей Петрович обратил внимание, что у него на поясе, как и у Крымова, были 2 кобуры.

– Здравствуйте.

– Здравия желаю!

– Пойдёмте, только не очень быстро. Спина болит и ноги не ходят.

– Ничего, поправим.

Они не спеша добрались до номеров Сандуновских бань. По дороге Сергей Петрович обратил внимание на то, что около приёмной НКВД стояло всего 2 женщины. Шли они молча, только Шпагин поинтересовался у Сергея Петровича, что бы он хотел заказать из напитков. И очень удивился, услышав про чёрный чай с сахаром.

В Сандунах Шпагин быстро объяснил кассиру, что им нужно, Сергей Петрович расплатился и они прошли внутрь, где их встретил сухонький старичок-банщик.

– Костя, здравствуй! Какими судьбами? Тебя же призвали.

– Здравствуй, Семёныч. Призвали. В войска НКВД. А сегодня вот послали товарищу спину полечить.

– Это у тебя служба такая? А пистоли для антуражу?

– Нет, оружие вполне по делу. Я за месяц патронов извёл больше, чем за три года в училище.

Банщик побледнел и сделал шаг назад.

– Семёныч, это не то, что ты подумал. Просто такая подготовка. А к чему – не скажу, секрет. Ты, Семёныч, найди нам номер поуютней. И принеси чаю с сахаром. И берёзовый веник из моих запасов. Или их растащили?

– Как можно? Сейчас всё принесу. А номер занимайте третий.

Шпагин уверенно повёл Сергея Петровича по коридору в номер, на двери которого была прибита табличка с цифрой 3 и начал раздеваться. Но не успел он стянуть сапоги, как в дверь постучали. Оказалось, это Семёныч принёс веник. Закрыв дверь и осмотрев веник Шпагин сказал:

– Вот шельма, это он мои веники себе забрал. Ну да Бог с ним.

И продолжил раздеваться. И замер от удивления, увидев, что у Сергея Петровича под пиджаком спрятана кобура с пистолетом.

– Вы всегда с оружием ходите?

– Да.

– Тогда понятно, почему Вам нельзя в общий разряд.

Закончив разоблачаться, он подхватил веник и ушёл в мыльню. И меньше, чем через 2 минуты вернулся, чтобы впустить Семёныча с подносом, на котором стояли небольшой самовар, заварочный чайник, сахарница, 2 стакана в подстаканниках и лежал пучок какой-то травы. Поставив поднос на стол