— Я еще понимаю — младшие печати, но Шестая печать! Она-то откуда, без ритуала и Обета?! А седьмая опора — это же вообще ни в какие ворота!

— К силе Шестой печати воззвала подселенная душа. Грань приняла правомочность призыва. Но направлял-то Силу уже вот он! Дальше объяснять? Вижу, дошло. Что же до седьмой… Я думаю, его прогулка за Дверью, точнее, результат этой прогулки. Служба здесь, в собственном теле, связанная с исполнением — ну, ты знаешь, чего — да еще и с пролитием крови…

— Все равно, эти обеты не могут считаться действительными, — буркнул Хранитель, но уже без прежнего запала.

— Если не будут подтверждены добровольно и надлежащим порядком, — уточнил Наблюдатель.

Тип в золоте и пурпуре поколебался пару мгновений и кивнул головой.

— В любом случае даже пять Печатей дают ему право выступать от имени Ордена — пусть не как Стражу, а в качестве Рыцаря, — добил дядька в ватнике своего спутника.

И тут я понял, почему голос Хранителя кажется таким «безличным». Это не голос в полном смысле слова, а скорее равнодействующая множества голосов, возможно — нескольких сотен. Отсюда и ощущение холодности и безликости. И понял еще кое-что, кусочки мозаики, щелкнув, собрались вместе.

— Вы ведь тоже Страж? — обратился я к Хранителю. — Точнее, бывший Страж, или нет, много бывших Стражей, хоть я и не понимаю, как это может быть?!

— Как ты узнал?! Откуда?! — растерянное рычание — это звучит своеобразно.

— Не знаю. Понял просто. С самого начала чувствовал что-то близкое, чуть ли не родное. Потом, когда забрали Спутника, это ненадолго ослабло и тут же вернулось опять, с большей силой. А потом вот как-то щелкнуло…

— И ты еще будешь сомневаться в подлинности его статуса? В истинности печатей?

Хранитель только пожал плечами.

— Ладно, некогда тут лясы точить. Если он вернется в Мир — тогда и спросишь подтверждение Обетов и проведешь завершающий ритуал. А теперь пора к точке сбора.

С этими словами Наблюдатель внезапно выдохнул мне прямо в лицо клуб дыма от давно, казалось, потухшей папиросы. Не успел я возмутиться таким хамством, как не имевший никакого запаха «дым» развеялся, и я увидел перед собой знакомый костер.

А около костра — две не менее знакомые фигуры. Арагорн и Дмитрий, который Шаман. И если Арагорн выглядит как обычно, то вот Дима… Даже не скажу, какого фасона и цвета на нем одежда, в таком она состоянии. Изорванная, прожженная, закопченная…

— Все понятно? — Арагорн явно заканчивал какой-то инструктаж. — И насчет желания подумай еще, так и быть. Я, конечно, могу исполнить и это…

Шаман в противоположность ухмыляющемуся богу заметно содрогнулся:

— Понял, подумаю…

Я вежливо кашлянул. Арагорн повернулся ко мне.

— Явился, самовольщик! Ты куда с тропы соскочил, а, чудило лесное?!

— Никуда я не соскакивал. Это ты неправильно говоришь. Сдернуло меня сюда, в Туман, причем в своем теле, так что выйти не мог.

— Ну-ка, подробнее этот момент!

Ага, сейчас! Лишних подробностей как раз говорить не буду.

— После замка у меня случайно остались Аленины четки, которые ты подарил. Она тогда сознание потеряла, я их подобрал, чтоб не пропали, и в карман машинально сунул. Когда меня с тропы выдернуло — я как раз возле нее оказался. Четки вернул — и тут же услышал, как ты ругаешься, после чего оказался во дворе Цитадели.

Игрок на секунду задумался.

— Ясно все. Ну, бабы, хоть смертные, хоть богини — вечно влезут в самый неподходящий момент.

— А мне вот неясно — когда и как мы будем равновесие в моем подшефном мире восстанавливать? И отпустит ли он меня после этого?

— Увидишь все, когда и как. А что до остального — закроем Язву, которая суть прямой канал Хаоса в мир, починим ткань мира вокруг. Сила, которая вытесняет орков на север, исчезнет, более того — они и сами рванут бесхозные земли делить. Хранители получат право и возможность войти ненадолго в мир, вычистят Цитадель. После этого перенесем туда всех выживших, восстановим Орден, только боги будут немножко другие участвовать. Кстати, ты мог бы претендовать на достаточно высокий пост в обновленной организации…

— Спасибо, за должностями не гонюсь.

— Ну, раз так… Тогда давай сюда путеводные амулеты, дома они тебе не понадобятся, да и работать не будут.

Этот приказ был правильным, и я без колебаний протянул и трофей из лесного святилища, и кулон, переданный мне Аленой. При этом в душе метнулось сожаление о том, что не смогу сделать ей подарок, который бы очень много значил для нас и был бы своего рода паролем. Придется дома заказать в ювелирке копию. Тут же эти мысли были подавлены другой: как я могу, я не имею права сожалеть о том, что было бы менее правильным! Это же нарушение Порядка!

— Слушай, а как так получается — то у костра не могли даже сблизиться, а то вот ты подходишь, вещи берешь… Перед замком тоже — здоровались мы с ребятами, руки жали. Это порядок поменялся? И давно ли?

— Это вы поменялись. А остальное тебе знать незачем, тем более что для тебя скоро все опять поменяется.

С этими словами Арагорн самым наглым образом исчез. Шаман сидел, обхватив посох, и смотрел на костер (а скорее сквозь него) с видом человека, на которого внезапно обрушились серьезные неприятности. Я решил, что тревожить его сейчас не стоит, и присел на один из булыжников. Кстати, камни лежали неправильно, не было в их расположении порядка и гармонии. Надо бы передвинуть, только как? Я ощущал наличие рядом сил, с помощью которых мог бы легко сделать это, но чего-то во мне не хватало для того, чтобы подчинить их. Непорядок, который я не мог устранить, вызывал буквально болезненные ощущения. Но есть неправильность и ближе, меньшего размера — поломанный лук в моем снаряжении. Я вынул испорченное оружие и стал прикидывать, как лучше с ним поступить: отделить целые и исправные плечи от сломавшейся рукояти или просто снять тетиву. Опять же — как нужно поступить с обломками?

Но не успел я прийти хоть к какому-то решению, как у костра появилась еще одна фигура. Алена, и, похоже, опять прямо из боя. Это у нее уже в привычку входит. В этот раз ей досталось, пожалуй, больше, чем когда-либо: броня на одном рукаве содрана полностью, поддетая кольчуга располосована и свисает лохмотьями, на корпусе кое-где не хватает броневых чешуй, из юбки клок вырван… Кстати, то, что она сменила привычную бригандину на чешуйчатый доспех, говорит об одном — она заранее готовилась к тяжелому бою с мощным противником.

— Ты в порядке? Помощь нужна, лечение? — спросил я.

— Вроде как… Нет, я не ранена… Кажется…

Ну, если все в порядке, это хорошо. Стало быть, вмешиваться будет неправильно, поскольку это нарушит порядок, что недопустимо.

Стоп! Что это со мной! Какой еще «порядок» — вон, пожевана вся! «Вмешиваться»… Видно же, что ей нужно, чтоб помогли, поддержали. Тем более что это не просто кто-то, это же моя Аленушка! Вон и у нее вид стал недоумевающий и обиженный…