14 ноября герцог Франциск де Гиз выехал в Пьемонт, где собиралась армия, которая должна была выступить на помощь папе. В задачи армии входило также завоевание для одного из сыновей Генриха II и Екатерины Медичи Неаполитанского королевства.

Шествие французской армии было почти триумфальным.

Перебравшись через Альпы на следующий день после Рождества, Франциск де Гиз вошел в Турин. Оттуда он направился в герцогство Миланское и захватил Валенцу. Герцог собирался остановить продвижение своей армии к Риму и овладеть герцогством Миланским. Но кардинал Лотарингский и герцогиня де Валентинуа устами короля напомнили ему, что в первую очередь необходимо спасти от испанской угрозы папу, который подтвердил дружеские симпатии к Франции, назначив в ходе очередного выдвижения кардиналов четырех французов, притом что всего избранников было десять.

Однако никакой военной помощи, обещанной французам, папа не оказывал.

Герцог, не получив ожидаемых подкреплений, вынужден был позорно отступить: его солдаты, ослабленные болезнями, были не в состоянии драться с испанцами; швейцарские наемники, отправленные ему на помощь герцогом Феррарским, были уничтожены войсками сторонников герцога Альбы; другие фронты в Пьемонте и Сиене нельзя было оголять.

Будущее итальянских планов Франции выглядело изрядно скомпрометированным.

В это время испанцы очень удачно воспользовались тем, что основные силы королевской армии находились в Италии.

Будучи крайне суеверной, Екатерина верила, что звезды предсказывают все важные события, и Диана и король разделяли ее мнение. В самом начале марта 1557 года в течение двенадцати дней небо над Европой озаряла необычайно яркая комета. Она двигалась к восьмому градусу зодиакального созвездия Весов.

В монастыре Святого Юста Карл V расценил этот небесный феномен как указание на то, что грядущий год будет весьма пагубным для его давнего врага Франции.

Екатерина научилась смотреть в глаза почти любой реальной опасности, но трепетала перед таинственным влиянием звезд.

Теперь, когда она стала королевой Франции и в результате побед французской армии в Италии, в которые она верила и о которых молилась каждый день, может появиться одно из самых могущественных государств, по звездам выходило, что Франция стоит на пороге невиданной катастрофы.

Целыми днями Екатерина, вновь назначенная регентшей, обсуждала с советниками события в Италии, которые в действительности оказались менее успешными, чем предполагалось.

Привычка к строгому контролю чувств заставляла королеву одерживать верх над эмоциями, и, предчувствуя недоброе, вечерами она уединялась в своем кабинете и писала одно письмо за другим братьям Строцци и своим друзьям в Италии: Пьеро предупреждала, что комета предвещает недоброе и надо быть предельно осторожным, ибо его жизнь слишком много значит для нее, и, главное, напоминала, что именно от него во многом зависит будущее их родины; Робера умоляла переговорить с банкирами и оказать необходимую помощь армии; Лоренцо поздравляла с получением кардинальской шапки, и, зная, что он по-прежнему не доверяет папе, просила сообщать обо всех важных событиях, происходящих в Ватикане, и напоминала, что престарелый папа, прозорливый и хитроумный интриган, в качестве врага может быть весьма опасен; могущественных друзей убеждала в необходимости оказывать помощь французам, находящимся сейчас в Италии, ибо преданность в дружбе означает, что становишься вдвое сильнее в борьбе против общего врага, коим является сейчас Испания. Едва закончив одно письмо, она принималась за следующее.

Активное участие в делах королевства в эти дни разбудило в Екатерине необыкновенную трудоспособность и чувство ответственности за свои деяния. Оставалось лишь только получить возможность проявить их в полную силу.

Новый король Испании Филипп II, уязвленный вероломством Генриха II, в то время, когда герцог Франциск де Гиз проводил в Италии военную кампанию, стянул войска к границе с Артуа и внезапно вторгся во Францию.

Массы захватчиков хлынули на северные дороги. И каждая встреча с ними оказывалась роковой для каждого, кто встречался им на пути и попадал в их поле зрения. Пронзительные вопли и жалобные стоны раненых неслись по дорогам и висели в воздухе. Мученики, среди которых большинство составляли женщины, дети и старики, корчась от невыносимой боли, лежали на земле под палящими лучами августовского солнца, моля о смерти и завидуя погибшим.

Перед этой мрачной картиной даже самые доблестные сердца теряли мужество, а самые жестокосердные – безразличие к человеческим страданиям.

На земле Франции вновь текла кровь, клокотала ярость, клубилась удушливыми облаками пыль, поднятая тысячами вражеских ног. Военная лихорадка сотрясала северные провинции Франции и приближалась к самому сердцу государства – Парижу.

Войсками испанцев руководил молодой генерал Филипп Эммануэль, герцог Савойский, талантливый полководец, сердце которого было одержимо жаждой мести и непреклонным намерением вернуть владения, конфискованные ненавистным родом Валуа. Этот хитрый и жестокий стратег, прозванный Железной Головой, убедил Филиппа II временно остановить военные операции в Италии и перебросить часть самых боеспособных и проверенных в боях войск во Францию.

В эти дни испанского нашествия мужественный Гаспар де Колиньи немедленно отправился в Сен-Кантен с небольшим отрядом патриотов из семисот человек, чтобы задержать продвижение вражеской армии к Парижу. Это был поистине героический поступок! Ведь патриоты, которых Бог в отличие от бесчестной Дианы де Пуатье одарил добродетелями, по своей воле отправлялись в ад войны.

Задача перед полководцем стояла крайне трудная: большинство жителей старинного города не видели ни малейшей возможности отстоять его у превосходящих во много раз сил противника и были убеждены, что город падет с первым приступом неприятеля, роптали, ибо подавляющее большинство было уверено, что лучше сдаться и сохранить город. Лишения горожан не оставляли им ни малейшей надежды на победу. Полководцу необходимо было в первую очередь победить внутреннего врага, заставить людей поверить, что только от их мужества зависит победа Франции.

Людей для выполнения такой трудной задачи, как оборона города, у Колиньи было недостаточно, но с ним пришли испытанные в боях храбрецы.

Гаспар де Колиньи убедил горожан, что, продержавшись несколько дней, мужественно обороняя город, они спасут то, что необходимо спасти, – отечество.

Полководец заверил жителей, что к городу на подмогу спешит коннетабль, спешно собирающий войско для отражения внезапного нападения испанцев. Для самого Колиньи это было не слишком большим утешением, так как он хорошо знал, что осмотрительный Монморанси, не ожидавший столь стремительного нападения испанцев и не готовый к этому, конечно же, в силу преклонного возраста уже утратил силу и быстроту решений воителя, но, что поделать, талантливые полководцы находились в эти трагические дни в Италии.