Питается улар исключительно растительностью альпийских лугов: корнями трав и их свежими листьями; чеснок и лук составляют любимейшее кушанье, так что в тех горах, где подобной пищи много, мясо улара, вообще весьма вкусное, напоминающее мясо индейки, пропитывается неприятным чесночным запахом.

Весной, более или менее ранней, смотря по климату местности, улары разбиваются на пары, и с тех пор до выхода молодых самец усердно кричит, в особенности по утрам. Оплодотворенная самка устраивает гнездо на земле или в расселине скалы. Вылупившиеся цыплята, числом от 5 до 10, держатся с матерью и отцом, которые их очень любят и усердно охраняют. При опасности выводок спасается лётом, или если цыплята еще малы, то они залегают между камнями; старики же в это время стараются отвлечь на себя внимание врага. Затем, когда опасность миновала, выводок скликивается и иногда переходит на другое место. Притаившегося улара, даже взрослого, чрезвычайно трудно заметить, в особенности в каменной россыпи.

Поздней осенью несколько выводков соединяются в одно стадо, которое живет дружно до весны и имеет общий ночлег в одном и том же месте. С такого ночлега улары поднимаются самым ранним утром, чуть забрезжит заря, и улетают на покормку на целый день, часто довольно далеко. При подъеме с места и во время полета птицы эти всегда громко кричат.

Главными врагами уларов являются орлы, в особенности хищный беркут; филин также, вероятно, истребляет этих птиц. Зато в глубине Центральной Азии они не преследуются человеком; тем не менее улары и здесь достаточно осторожны, за исключением разве Тибета.

Охота на уларов вообще весьма заманчива, хотя и сопряжена с большими трудностями по самому характеру местности, в которой обитает описываемая птица. Я всегда предавался этой охоте с увлечением и никогда не упускал удобного к тому случая. Всего лучше идти вдвоем за уларами, предварительно высмотрев и определив место, где находятся эти птицы. Последние, заметив охотника, обыкновенно пускаются бегом в гору; если же человек покажется вверху, то улары не бегут в низ горы, но тотчас же слетают и перемещаются на другую сторону ущелья. Там их встречает товарищ первого охотника и, пользуясь местностью, или подкрадывается к птицам, или, чаще, поджидает их, спрятавшись между камнями, так как севшие внизу улары непременно отправятся пешком в верх горы, иногда далеко. Вообще эта сильная птица отлично бегает по горам и, будучи подстреленной, почти всегда уходит от охотника. Притом улар чрезвычайно вынослив на рану; стрелять его нужно самой крупной дробью из отличного ружья, да и то редко когда убьешь наповал далее 50 шагов. Если улары в большом стаде и притом не напуганы, то охотники вдвоем или втроем могут вдоволь пострелять, подгоняя птиц от одного стрелка к другому. Весной охотиться на уларов можно, подкрадываясь к самцам, которые, сидя на скалах или прогуливаясь по россыпям, кричат, не умолкая, целое утро.

Но всего интересней бывает охота за описываемыми птицами, если подкарауливать их на месте ночлега. Правда, приходится, как, например, в Тибете, сидеть нередко на высоте, превосходящей вершину Монблана, на сильном морозе, иногда еще с ветром, зато интерес верной добычи искупает все эти невзгоды.

Местом своего ночлега улары выбирают обыкновенно одинокие скалы на высоких, труднодоступных горных вершинах. Под этими скалами, на земле, в защите от ветра, залегают на ночь плотной кучей. Подобные излюбленные уголки служат для ночевок описываемых птиц много лет сряду, судя по обилию помета, которого иногда можно собрать несколько десятков возов… Непуганые улары прилетают на ночлег тотчас по закате солнца; но там, где эти птицы испытали преследование человека, они являются только в поздние сумерки к месту своей ночевки. Тут-то и караулит охотник. Забраться в засадку следует раньше солнечного заката и хорошенько спрятаться; не худо также одеться потеплей.

Сидишь, бывало, в такой засадке и с нетерпением смотришь на солнце, которое как-то лениво прячется на западе горизонта. Нижние долины уже в тени, а между тем вершины гор все еще освещены. Наконец солнце заходит, и зимняя багровая заря разливается на месте заката. Нетерпение и охотничья ажитация увеличиваются – прислушиваешься к каждому звуку, к каждому шороху… Вот стадо клушиц уселось ночевать на ближайшей скале; вот сокол-пустельга прилетел туда же; но уларов все еще нет. Наконец раздается вдали знакомый крик желанных птиц, и большое их стадо, обогнув дальние скалы, быстро несется вверх, затем опускается за две-три сотни шагов от места ночлега. Усевшись на землю, улары тотчас же бегут к своему знакомому уютному уголку. Еще несколько мгновений – и все стадо длинною вереницею подбегает к охотнику в меру близкого выстрела. Желанная минута! В темноте сумерек блеснут раз за разом два огонька, и загремит по ущельям эхо двух выстрелов. Улары поражены неожиданностью…

Однако, не желая расстаться с ночлегом, не улетают, но лишь отбегают в сторону. Тем временем охотник спешит зарядить свое ружье, не показываясь из засадки. Проходит минут пять-десять, и улары, не замечая никого, снова бегут к ночевке, иногда только с противоположной стороны. Теперь уже довольно темно, и птиц издали не видно, слышен лишь голос вожака. С замирающим сердцем всматриваешься в темноту и наконец различаешь близко бегущее стадо. Опять гремят два выстрела, и опять улары убегают прочь; но спустя немного снова возвращаются и снова попадают под выстрелы. Между тем уже совершенно стемнело – верно прицелиться невозможно. Тогда охотник выходит из засадки, собирает добычу и отправляется к своему бивуаку, огонь которого, словно маяк, блестит внизу, в ближайшей долине. Спуск с крутой горы, по каменной россыпи, притом с тяжелой ношей на плечах, весьма труден; часто скользишь, спотыкаешься и падаешь. Но когда вернешься к стойбищу и обогреешься при огне в юрте, тогда позабываешь все перенесенные невзгоды; остается только отрадное воспоминание об оригинальной охоте, испытать которую возможно лишь в далеких пустынях Центральной Азии.

Целые дни проводили мы в горах Цаган-обо на охоте за уларами и куку-яманами. Сверх того, мне удалось убить новооткрытого в Тибете медведя.

Случилось это таким образом.

В тех же горах Думбуре казак Калмынин убил отличный экземпляр аркара, или белогрудого аргали.

* * *

Продолжая по раз принятому хронологическому порядку повествовать о ходе экспедиции, следует прежде всего сказать, что возвращением из Тибета закончился второй период нашего путешествия. Намечавшийся район будущих исследований должен был обнимать местности уж не столь дикие, хотя все-таки весьма малоизвестные и лежащие большей частью вне культурных районов китайского государства. Впрочем, теперь, в третий период путешествия, нам приходилось более, чем до сих пор, сталкиваться с местным населением – китайским и инородческим. Но, как и прежде, главным предметом наших занятий оставались исследования физико-географические и естественно-исторические с уделением этнографическому отделу настолько, насколько возможно то было при исключительности нашего положения и при обширности других научных работ.