– Ты же понимаешь, что помощь Темного Трона никогда не бывает бескорыстной, иначе какие же мы, к Хургу, демоны. Я уже отдал распоряжение, и мои «тени» ищут твоего вампира. Но моя цена – информация, Миранда. Все, что касается Тринадцатого клана – далеко не глупости. Даже если это сущая ерунда.

– Я не буду шпионить для вас, – быстро сказала Миранда, поняв, к чему клонит его высочество.

– Даже во благо Трона?

– И во вред Даори и нашей дружбе? Нет. У вас есть свои соглядатаи, это их дело, а я не профессионал.

– Дружба демоницы с вампиром – это более чем странно. Это как мотыльку дружить с пауком.

– Вы сейчас говорите низкие слова, ваше высочество. Не ожидала от вас, – вздернула она носик и окатила собеседника презрением. – И мотылек из меня тот еще… хищный, прошу заметить.

– О да, – засмеялся синеглазый. – Я говорю, как это выглядит для всех демонов. Миранда, не будем ссориться. Я не могу допустить, чтобы Тринадцатый клан заполучил еще одну вампиршу в твоем лице. Пусть кормятся и размножаются за счет других рас, но не наших подданных.

– Они тоже – ваши подданные, так что сумма не изменится, – возразила демоница. – И что вы сделаете? Арестуете меня? Посадите под замок?

– Нет, я надеюсь на твое благоразумие. Тебе нужно, чтобы спасли твоего друга?

– Спасли? – девушка скептически скривила губы. – Вряд ли ему что-то угрожает. Просто он… спрятался. Может, и правда в спячку впал.

– Да так, что его отчислили?

– Он появлялся у деда. И, говорят, плохо выглядел и на удивление заносчиво себя вел.

И Миранда передала принцу записку, которую все время таскала с собой, как единственное письменное упоминание о светлом вампире в ее жизни.

– Камир, – прочитав записку, посмотрел куда-то в сторону принц. – Слетай к князю Вечернему, передай приглашение на аудиенцию.

Если кто-то и исчез из помещения, Миранда не заметила. На ее взгляд, в зале никого и не было, кроме нее и принца.

– Продолжим, – сказал Дьяр. – Итак, выглядел Даори неважно, молчал. И, похоже, сил у него не прибавилось даже после такой трапезы. То есть истощение уже за гранью. А не держат ли его в плену? Выпустить к Вечерним теням его могли, наложив заклинание молчания. Выпустили потому, что вампир, отказавшийся от живой крови разумного существа, – это настолько подозрительно, что даже Тьор впал бы в недоумение. А характер у твоего деда таков, что не любит он это состояние, пошел бы сразу выяснять. Ладно, скоро все узнаем. А скажи мне, Миранда… Кстати, где наш перекус? – раздраженно щелкнул он пальцами.

Видимо, только этого вопроса и ждали, потому что мгновенно двое слуг внесли столик, еще двое поставили кувшин, два бокала, тарелки с бутербродами и ретировались.

– Не пнешь – не полетят, – печально вздохнул Дьяр, самолично разливая по бокалам вишневый сок. – Совсем разленились, пока владыка… в отъезде. Так на чем мы остановились? Ах да, на том, что же такое важное ты хотела передать вампиру. Настолько, что не постеснялась отправиться к куратору, зная, что наши девушки лучше удавятся, чем проявят такой извращенный интерес к кровососам.

Миранда вспыхнула. Поймала изучающий взгляд принца. Поняла, что он ее просто-напросто провоцирует, и улыбнулась, поднося бокал с соком ко рту. Шокировать, так до конца.

– Я искала Даори просто потому, что соскучилась и хотела помириться. Это было еще месяц назад.

– Когда ты интересовалась, Вултон уже давно отчислил прогульщика, и куратор прекрасно об этом знал… – и вдруг он повернул голову к дверям, хотя никаких посторонних звуков Миранда не слышала. – Войди!

Створки распахнулись, быстрым шагом вошел эффектный серебристый демон, поздоровался с девушкой кивком. Янге, вспомнила Миранда. Он часто появлялся у Тьора Вечернего. Кажется, они дружили.

– На территории Академии объекта нет, мой принц, – доложил он. – Оба его логова заброшены. Но наш синекожий друг подключил свои источники, и, думаю, информация будет к вечеру. Что-нибудь еще?

– Да, Янге, – Дьяр покрутил в руках бокал, полюбовался бликами в вишневой жидкости. – Нужно найти того, кто забирал бутыли с бычьей кровью. Вряд ли это Даори.

– Кто-то старался, чтобы Миранда ничего не заподозрила? – предположил серебряный.

– Если бы просто отводили глаза, то отводили бы до конца. Нет, кто-то попользовался дарами и вынужден был уйти три дня назад.

– Эсмус?

– Проверь, тут ли он еще. Я давненько его не видел. Куда вероятнее, что в Академии жил третий вампир, неучтенный. Найдите. Зацепимся и предъявим претензии Тринадцатому клану. И пусть Сэйван допросит еще раз куратора. Меня интересует, кому он передал приглашение для Даори на ужин к Вечернему князю и почему утаил от нас этот факт. Попахивает взяткой. Действуй.

Янге поклонился и исчез, шагнув в тень.

Миранда, взиравшая на принца, открывшегося с совершенно незнакомой ей стороны, поставила на столик бокал с недопитым соком – рука предательски дрожала. Почему, почему она раньше не обратилась к Дьяру? Он – будущий правитель. Его обучали решать самые разные проблемы, и обучали хорошо. Она боялась позора? Того, что в нее плюнут и разотрут? Почему ее предрассудки и страх за репутацию оказались выше страха за Даори? Неужели она лишь придумала себе преступную любовь и упивалась ее запретностью? А что на самом деле? Самовлюбленная дура, думающая только о себе?

Только бы не оказалось слишком поздно.

Ей стало безумно страшно за этого казненного демонами светлого мага, ставшего самым тошнотворным для всех – и для светлых, и для темных – существом. За друга, которого едва успела узнать, за… любимого, да. Которого она полюбила тогда, когда потеряла.

Если он в опасности, то нужно, чтобы Темный Трон призвал всю мощь, но спас одного подданного. Вот только от кого? Не от его ли кланников?

Принц пришел к тем же выводам.

– Тринадцатый клан никогда не позволял вмешиваться в его внутренние дела, – сказал он. – На этом невмешательстве зиждется наш договор. Так как Даори поспешно, без следствия, отчислен, мы не можем выступать за его интересы как адепта Академии, и мне нужны самые веские причины, чтобы требовать у князя Неупокоенных предъявить Темному Трону его кланника. Мне нужны аргументы, чтобы убедить, что их внутренние дела уже стали внешними.

– Может быть, можно обвинить его в покушении на мою жизнь или… честь? – девушка потрогала нижнюю губу, на которой давно заросла ранка от клыка вампира.

Дьяр отпил сок, спрятав за бокалом улыбку.

– Он действительно покушался? Видишь ли, в таких случаях князь не отдает нам преступников и сам вершит суд. Обезглавят и покажут голову.

Миранда содрогнулась. И предпочла забыть, как сама раздразнила вампира только для того, чтобы проверить, сработает ли родовая магия. Сработала. Теперь пусть ей вернут вампира.