острых скулах играли желваки. Темно-синие глаза парня сверлили горизонт, затянутый серой дымкой, который полностью завладел его вниманием, отчего Кай не сразу заметил наше появление.

Шеонна кашлянула в сжатый кулак.

Кай встрепенулся, удивленно моргнул и вскочил на ноги.

— О, неужели! — облегченно воскликнул он, всплеснув руками. — Я уже думал вы не явитесь. Еще немного, их терпение иссякло бы и туман вновь сгустился.

Я удивлённо уставилась на непроглядное марево, скрывшее противоположный берег и даже свинцовые облака.

— А сейчас его нет? — озвучила моё недоумение Шеонна.

Кай натянуто улыбнулся, но не снизошел до ответа.

— Пора, — коротко поторопил он.

Юноша помог нам сесть в лодку и оттолкнул веслом от причала. Вскоре остроносая корма утонула в плотном тумане. Он облепил нас со всех сторон, я физически ощущала его холодное, липкое прикосновение. Словно живой, он путался в волосах, пытался расплести тугую косу, щекотал шею, норовил забраться под повязки на руках и с любопытством заглядывал в серую шкурку — я плотнее запахнула её, скрыв Эспера. Неожиданно туман отступил, и лодка вынырнула из завесы у противоположного берега.

Мы с Шеонной одновременно ахнули.

Над нами нависла величественная лесистая гора. У её подножья колыхалось зелёное травяное море, а острые пики царапали хмурый небосвод заснеженными клыками. Я ошарашенно оглянулась, но не увидела за спиной ничего кроме молочно-бледного тумана. Как такое могло быть? Казалось, мы только отплыли от причала, преодолели не больше полмили и вот перед нами вырос каменный великан чей силуэт я не замечала ни из одного уголка Ксаафании и даже его тень никогда не касалась на Даг-Шедона.

— Мы слишком далеко от деревни, — с веселой усмешкой ответил Кай на мою растерянность, чем вызвал еще большее недоумение.

— Где мы? — удивилась Шеонна.

— В Лейтерине.

— Но… — Шеонна вскинула голову и поежилась. — На наших картах Лейтерин это остров.

— Лет двести назад так оно и было, — кивнул Кай. — Мой дед рассказывал, что когда-то Лейтерин был таким же топким островком, как Даг-Шедон и Несс, но, когда Разлом сотряс материк на этом месте выросла гора. Дед говорил, что её, как и туман, создали ведьмы, чтобы оградить себя от людей.

— Почему? — изумлённо спросила я.

Кай пожал плечами. Весло зашуршало по дну, юноша спрыгнул в воду и затянул лодку на берег.

— Я буду ждать здесь, — сообщил он. — Дальше мне нельзя.

— Куда нам идти? — уточнила я.

Загадочно улыбнувшись, Кай поднял взгляд к вершине горы. Я сглотнула подступивший к горлу комок.

— Что? — сокрушенно выдохнула Шеонна. — Мы будем взбираться туда целую вечность.

— Если они позволят, то вы доберетесь быстрее, — ободряюще отозвался Кай.

Найти дорогу оказалось несложно: узкая, выложенная серым камнем тропа, рассекала поросшее белым клевером поле, змеилась меж деревьев у подножья и плавно поднималась в гору. Какой бы магией не была пропитана здешняя земля, но Кай оказался прав: мы находились в пути не больше десяти минут, а уже поднялись в гору — озеро исчезло из виду, как и поле, а вместо них под нами плавал туман. Каждый шаг стоил десятка.

Было ли это хорошим знаком? Означало ли, что ведьмы ждут нас и желают помочь?

Воздух стал тяжелее и морознее, траву окропил белоснежный иней. Еще шаг и деревья расступились перед высоким частоколом, а тропа расширилась до небольшой площади у распахнутых ворот. Под резной аркой, украшенной барельефом с изображением бескрылого дракона нас ожидали три женщины.

— Зря вы проделали этот путь, — произнесла одна из них.

— Мы не станем помогать тамиру, — подхватила её сестра.

Ведьма, которую отринули болота

205 год со дня Разлома

С его последним вздохом жизнь покинула и старую хижину. Болота вычеркнули её из памяти Шираэна, которую так отчаянно берегли, позволили дождю забарабанить по крыше, а пронзительному ветру разгуляться на дощатом настиле, где мальчик любил проводить вечера.

Отныне ведьме не было места под крышами этого дома, как не было его и в Ксаафании. Родная земля, что однажды спасла её жизнь и вырастила под своей зашитой в одночасье стала чужой. Голос Болот смолк. Ноги, прежде едва касающиеся троп, теперь утопали в грязи, холодная влага пропитала подол длиной юбки, и ведьма впервые ощутила тяжесть болотных вод.

Она скорбела о грядущем расставании, но не сожалела — её уход принесет Болотам долгожданное спокойствие.

Но перед тем, как топкая земля Ксаафании уступит место тверди Дархэльма, женщина должна была сделать кое-что еще.

Задолго до того, как веки её сына сомкнулись в вечном сне, ведьма решила, что не позволит его душе блуждать по холодному царству Саит, и не позволит сестрам придать его тело погребальному костру — Болота нуждались в его Силе.

Сестры никогда не простят ей этого поступка, но она уже нарушила достаточно правил, может нарушить и еще одно.

Лазурный свет амев преследовал ее до берегов Курт-Орма, лизал пятки и стелился за спиной мерцающим ковром из пыльцы. Ведьме пришлось постараться, чтобы отвести взгляд сестёр от сияющего облака, пронзившего ночь лазурным пятном, от черного волка, семенящего следом, и от укутанного в саван ребенка на руках опечаленного отца.

Позже сёстры, конечно, заметят сияющую тропу, что ведёт к сердцу Болот, но к тому времени ведьмы уже не будет на Ксаафанийской земле.

Склизкие лапы Болот овили узловатые руки отца, обнимающего хрупкое детское тело — в первый и последний раз он держал мальчика на своих руках в момент его рождения и не мог примириться с тем, что судьба позволила ему вновь обнять сына лишь в такой трагический момент.

Болота настойчиво потянули, мужчина сделал еще несколько шагов пока не оказался в озере по пояс и только тогда возложил тело на воду. Белый саван пропитался холодной грязной влагой, зеленый ил забился в складки ткани. Из воды вынырнули новы щупальца, с осторожной нежностью овили хрупкое тело и медленно потянули ко дну.

Вскоре вода вновь замерла и над ней повис молчаливый туман.

— Я освобождаю тебя от всех уз, — бесстрастно обратилась ведьма к вышедшему на берег мужчине, и он поднял на нее темные впалые глаза. — Проживи оставшуюся жизнь, как ты мечтал и с той, кем мечтал.

Она развернулась и направилась прочь. Черный волк всё это время неподвижно стоявший в тени рощи, поплёлся следом.

Дорога медленно стелилась под их ногами, уводя прочь из корявых лесов и топких земель, будто не спешила расставаться. Но к рассвету она провела ведьму и волка под низкими сводами пещеры, насквозь прорезающей гору, и оборвалась на краю крутого уступа.

Лучи восходящего солнца коснулись черной звериной шкуры. Волк неспешно втянул