Я веселая славная птичка!

Лечу я в небе, высоко-высоко-о-о!

Свободная и счастливая!

И пою тебе я, небо,

Эту песню свою, красивую-ю-ю!

Громко и протяжно-о-о!

Целый мир я раскрашу

Оранжевым цветом чудесным!

Чтобы было всем тепло и радостно-о-о!

И будем мы плясать и веселиться

Под небом оранжевым!

И пусть солнышко светит на-а-а-м!

Таким веселым и счастливы-ы-ы-м!

Ура-а-а-а!

Так я пел, размахивая морковкой, пока вдруг не услышал над ухом чье-то рассудительное замечание:

— И че-го ты так о-решь. Всех бабочек мне распугаешь.

Обернувшись, я увидел пролетавшую мимо оранжевую корову с сачком. Корова, быстро махая маленькими крылышками, зависла над моей головой и уставилась на меня укоризненным взглядом. От неожиданности я не нашел ничего другого как спросить:

— Уважаемая корова, а отчего вы такая оранжевая?

Можно подумать все остальное в ней ничуть меня не удивило.

— На праздник спешу, не видишь что ли. Надо успеть наловить бабочек.

— И что же вы будете с ними делать?

— Устрою в небе феерическое дефиле.

Я почему-то не был уверен, понимает ли корова, что такое дефиле, но это было неважно.

— А ты чего тут за представление даешь?

— Да вот, вернулся я в свой мир, а небо меня признавать не хочет. Не слышит, наверно. Ума не приложу, как до него докричаться.

Корова, поразмыслив, ответила:

— Ладно, я скажу тебе.

— Правда?! О, как это здорово! О, как я рад! — запрыгал я, чуть не свалившись с лестницы.

— А что мне за это будет? — спросила корова, покосившись на морковку.

— О, моя благодарность будет очень вкусной и сочной!

— Значит так. Ступай к мудрому Осличу* и спроси у него. Он все знает.

— А где мне его отыскать?

— Ныряй в море, на самую глубочину, там найдешь его. Только не забудь добавить в свой туалет что-нибудь оранжевое. Праздник ведь все-таки.

— Хорошо, спасибо и на этом, — ответил я, протягивая ей морковку.

— Гран мерси! — сказала корова и, аппетитно чавкая морковкой, полетела себе дальше.

А я, поблагодарив лестницу (она осталась очень горда и довольна собой), весь в нетерпении побежал в дом глянуть, не найдется ли там еще чего-нибудь оранжевого. К счастью, мне на помощь пришел старый комод.

— Слушай, у меня тут давно лежит оранжевый галстук, большой и красивый, как раз для такого случая, — сказал он.

— Ой, давай его скорей сюда! — обрадовался я.

Надел я галстук, и хотя он не очень подходил к фраку и висел ниже пояса, мой наряд сразу стал весьма колоритным и праздничным. Осталась только одна проблема. Надо как-то выйти в море, а лодки нет. В общем, долго думать было некогда, подошел я к ванне и говорю ей:

— Идем со мной, будешь моей лодкой.

— Ладно, — охотно согласилась ванна, — куда поплывем?

— К мудрому Осличу. Справишься?

— Легко.

И вот выбираюсь я на берег моря, во фраке, с оранжевым галстуком, волоча за собой ванну. Чайки, конечно, с изумлением уставились на меня, разинув клювы. Одна из них прокричала:

— О боже, какой ужас! Вы когда-нибудь видели нечто подобное?

— Нет, не видели, — ответили остальные, мотая головами.

Я спихнул ванну в море и начал грести крышкой от кастрюли, поскольку весла у меня не нашлось. А там уже плавала желтая подлодка, с удовольствием шлепая ластами по воде.

— Ты собрался принимать ванну в море? — воскликнула она. — Колоссально!

— Да нет же, я направляюсь к мудрому Осличу, только не знаю, смогу ли до него добраться, ведь он на самой глубокой глубочине живет.

— На вот, держи мой якорь, — сказала подлодка.

Схватился я за якорь и с криком «Революция победит!» бултыхнулся в море. Чайки от страха аж прикрыли глаза крыльями. Что будет?!

Спустился я на дно и вижу, мудрый Ослич сидит там за широким столом и что-то пишет, а за спиной у него большая библиотека из всяких разных толстых книжек. «Какой же мудрый! — подумал я. — Наверняка он мне поможет».

— Достопочтеннейший из мудрейших… — начал было я, но Ослич меня прервал:

— Что ты булькаешь! Захлебнешься! Я все знаю. Ты должен сейчас же отправиться домой и запустить бумажного змея, на котором напишешь подробную объяснительную записку. А чтоб у тебя все получилось, я дарю тебе оранжевый велосипед. Иди, он уже ждет тебя дома. И поправь галстук.

Море меня любезно подхватило и вынесло на берег. А чайки, убедившись, что все окончилось благополучно, радостно захлопали крыльями. Я сделал им глубокий реверанс. А коты, каким-то образом оказавшиеся на берегу, мне тоже зааплодировали и предложили помочь донести ванну обратно. Итак, наша торжественная процессия с триумфом отправилась ко мне домой. Впереди в ластах вышагивала желтая подлодка, напевая песню «We are the champions». Коты с энтузиазмом тащили ванну. Чайки тоже решили пройтись пешком, из вежливости. А корова летела над нами в небе со своим совершенно бесподобным и фееричным дефиле из бабочек. Оранжевый праздник удался на славу!

Вы наверно думаете, что я все это сочиняю. А вот и нет. Правда-правда. И прекратите улыбаться. Мне не до смеха. Сейчас пойду запускать бумажного змея, на котором большими буквами выведено: «Это я!» Надеюсь, небо меня узнает.

Сел я на оранжевый велосипед (солнце уже клонилось к закату, и небо приобрело оранжевый оттенок, так что, как мне казалось, этот цвет должен был ему понравиться) и отправился запускать бумажного змея.

Еду я на оранжевом велосипеде, а змей летит за мной, высоко-высоко.

— Ну?! — кричу я небу, задрав голову.

Наконец, небо откликнулось. Оно сказало:

— Ты идиот!

А что еще можно сказать идиоту, который, сидя на оранжевом велосипеде, запускает бумажного змея с надписью «Это я!»?

Ладно. Главное, небо меня узнало, перестало лить в себя дождь и улыбнулось мне перевернутой радугой. Теперь, куда бы я ни уезжал, всегда буду брать свое небо с собой.