несколько сотен тысяч людей, ни в какую не желающих потрудиться на благо бледнолицых братьев: духи предков, дескать, не велят.

Желание приобрести дешевые рабочие руки — единственная причина цивилизаторского зуда австралийских властей.

* * *

На заключительном этапе пути через Австралию маршрут экспедиции проходил по местам необжитым, ни аборигены, ни белые поселенцы больше не встречались путешественникам. И некому было помочь, когда отряд Гленарвана застрял на болотистых берегах разлившейся реки Сноуи: фургон увяз в трясине, среди лошадей и быков свирепствовала непонятная болезнь, начался массовый падеж животных.

Требовалась помощь со стороны, и единственным способом ее получить была отправка гонца на последней уцелевшей лошади.

Майор Мак-Наббс сразу понял, что ему не дождаться лучшей возможности переправить Айртона на борт «Дункана», не вызвав подозрений ни у бывшего боцмана, ни у Гленарвана.

* * *

В канонической трактовке романа все, происходившее с путешественниками на берегах реки Сноуи, можно охарактеризовать как аттракцион небывалой и запредельной тупости. Прямо-таки феерической.

Причем тупит не только лорд Гленарван, к этому читатели уже привыкли. Вирус тупизны передается от одного персонажа к другому, словно эстафетная палочка.

Рассмотрим канву событий, задаваясь одним простым вопросом касательно персонажей: зачем они это делали?

Началось все с того, что майора Мак-Наббса мучила ночью бессонница. Вышел из палатки подышать свежим ночным воздухом и увидел вдали подозрительный свет. Опасаясь лесного пожара, майор пошагал в ту сторону и обнаружил удивительное природное явление: большую поляну, заросшую фосфоресцирующими грибами, те светились так, что Мак-Наббс сумел разглядеть небольшую группу людей на другом конце поляны, и осторожно подкрался к ним.

Подслушанный разговор был коротким, но неимоверно информативным. Вот что узнал майор:

— это беглые каторжники из шайки Бена Джойса;

— Бен Джойс и боцман Айртон — одно лицо;

— «Британия» у австралийских берегов не разбивалась, кораблекрушение выдумано Айртоном;

— каторжники давно идут по следу отряда, причем путеводной нитью им служат отпечатки подков с характерным знаком трилистника (этими подковами подковал лошадь Гленарвана привезенный Айртоном кузнец);

— болезнь быков и лошадей — не случайно подхваченная зараза, животных целенаправленно травят, прозвучало даже название ядовитого растения, изобильно растущего в Австралии.

И вот какой возникает вопрос: зачем бандиты все это выложили?

Майор такой информацией не владеет, читатели тоже, но бывшие-то каторжники все прозвучавшее отлично знают! Зачем толкут воду в ступе, пересказывая друг другу давно известное? В шайке изобилие склеротиков? Или эпидемия амнезии? Постоянно забывают, кто они такие, как тут очутились, как по-настоящему зовут их главаря, — вот и рассказывают друг другу, чтобы окончательно не впасть в беспамятство? Бред…

Особенно умиляет название ядовитого растения, мелькнувшее в разговоре. Научное название и заковыристое: гастролобиум.

Илл.46. Так выглядит знаменитый гастролобиум. Никогда не оставляйте лошадей и быков рядом с этими кустиками, чтобы не повторить печальный опыт отряда Гленарвана.

Гастролобиум действительно ядовит, листья, стебли и корни содержит фторацетат натрия, губительный для скотины, и австралийские фермеры потеряли немало животных, пока не разобрались, что это за кустики.

Однако представляется, что и фермеры, и прочие австралийцы не загружали мозг и не ломали язык латинским названием Gastrolobium, именовали зловредные кусты как-то попроще. Не иначе как в шайке Бена Джонса дипломированный ботаник завелся. Ботаники ведь тоже люди, и оступиться могут. Наделал, например, такой ученый карточных долгов, сильно в деньгах нуждался, — и украл в своем университете микроскопы-штативы-пробирки, а поскольку «ботан», был тут же пойман: суд, приговор, Австралия. Шикарнейшей красоты версия. Спасибо мсье Жюлю Верну, повеселил.

Можно поставить вопрос шире: а зачем вообще эти придурки потащились разыскивать следы именно ночью? Да еще при свете каких-то «мухоморов»? При этом «фосфоресцировавшие грибы ЧУТЬ светились во мраке», иных источников света не было, — вот прямо-таки идеальная обстановка для поиска следов на земле.

Ладно, «мухоморы» объяснить еще можно: свет нормальных фонарей или факелов мог привлечь внимание часовых в лагере Гленарвана.

Хотя нет, не мог. На часах в ту ночь никто не стоял. Все дрыхли, даже майора не сразу одолел приступ бессонницы: «Около одиннадцати часов вечера, после недолгого, нездорового сна, тяжелого и утомительного, майор проснулся».

Гленарван успел позабыть, что сам недавно ввел эту меру предосторожности. 16 мБ, ага. Путешественники имели все шансы проснуться от пинков по ребрам и увидеть направленные на себя с близкого расстояния стволы. И лорд отдал бы «Дункан» Айртону на блюдечке с голубой каемочкой, увидев, что к горлу любимой супруги приставлен нож. Любое нужное письмо настрочил бы под диктовку бывшего боцмана. Да что там письмо, он и договор продажи «Дункана» сочинил бы. Но Айртон, человек вроде бы умный, благоприятные оказии и стопроцентные шансы не использует, идет к цели окольными путями: хитрит и интригует, добиваясь нужного письма.

Хорошо, пусть каторжники пока не знали, что Гленарван забил на караульную службу. И не пользовались издалека заметными фонарями, опасаясь часовых. Но вот закончится поляна с грибами — и дальше как? Землю в темноте руками ощупывать: где же тут отпечатался трилистник? Любой, ходивший по ночному лесу, согласится, что вся эта ситуация — беспросветный бред.

Можно придумать лишь единственную причину, по какой бандиты занялись физически невозможным делом: надо было срочно, не дожидаясь утра, отравить большую часть оставшихся у Гленарвана животных, чтобы обнулить шансы отряда вытащить застрявший в болоте фургон. А чем отравить? Охапки срезанных ветвей каторжники с собой не тащили. Майор разглядел их прекрасно, даже узнал лицо кузнеца, починившего фургон, — не было никаких охапок. Значит, гастролобиум рос где-то поблизости? Значит, так. Тогда удобнее всего было пустить его в ход Айртону, без всего этого ночного распутывания следов. Проще простого: стреножить животных рядом с нужными кустами, скотина поедает их сочные листья охотно и без опасений.

В реальном мире Айртон так поступить не мог: гастролобиум на юге Австралии, в частности, в провинции Виктория, не растет. Каторжникам приходилось бы скакать за новыми порциями ядовитых