А потом до "бандитского лагеря" дошли вести – государь-император на нас обиделся, и, зная, что мы где-то в лесу укрылись, всему лесному люду выдвинул ультиматум. Или нас выдают в его руки, или он "пойду на вы войной!".

Когда все узнали, что мы не просто так, а беглые политические, борцы с режимом и поборники свободы, авторитет наш заметно вырос. И пошли в другие "банды" гонцы – на "бандитской сходке" решено было государя проучить. Чтоб он узнал, как совать свой нос в дела Вольного Леса, и как свою волю диктовать! Никакого страха перед регулярной имперской армией у лесных жителей и в помине не было.

А потом целых две недели шла война. Я уж не знаю, кого император умудрился командиром войска поставить, но примерный счет мне потом лесовики поведали. С их стороны двадцать два убитых, двенадцать раненых, две сожженных деревни, жители которых успели вовремя убежать. Со стороны империи одиннадцать тысяч погибших, из которых шесть тысяч утонули в болоте, более десяти тысяч раненых, пятнадцать потерянных обозов, один из которых вез зачем-то золото, а один – личных наложниц генрал-командующего армией вторжения. Кстати, по пленению все до единой наложницы изъявили желание остаться в лесу.

Я честно предлагал Лере последовать их примеру – до Дракона еще добраться надо, а тут она и так в безопасности. Но, видать, как я и подозревал, мне рассказали далеко не все, и Лерка отказалась – идем дальше, и точка. Мы и пошли. Были слезы, у нашей молодой вдовы, были рукопожатия, были теплые слова на прощание.

Дальнейший неторопливый путь через Вольный Лес занял три недели – мы шли не спеша. Приключений особых не случалось, разве что один раз. Тогда утром я проснулся под дикий рев – оказалось, что на нашу стоянку вышел местный медведь, ну и решил полакомиться сладкой человечиной. На страже стоял Федя – достойный соперник. Еще бы! Медведь – под триста кило мяса, могучие мышцы, острейшие когти, дикая ярость и минимум мозгов. Федя в бою – метр двадцать в шлеме, дай бог пятьдесят кило в кольчуге, метровый топор, дикая ярость и минимум мозгов. Понаблюдать за схваткой таких гигантов – одно удовольствие, я едва уговорил Леру не вмешиваться, а Бесса не махать почем зря своей глефой. Еще намашется.

Со счетом три один победил Федя. Медведь ему смог только левую руку до кости исцарапать, Федя же сначала медведю хвост отрубил, потом кусок уха отрезал, а потом одним резким ударом пробил толстенную шерсть и отрубил медвежью голову. Жаль. Во-первых, жаль, что у нас полно мяса, а то медвежатина, если ее правильно приготовить, весьма и весьма вкусная. Во-вторых, жаль, что нам сейчас путь дальний предстоит – а то голова медведя весьма неплохой трофей.

Все время нашего пути я пытался уговорить Алвита остаться в лесу – он был умным зыкрудом, и вполне смог бы прижиться среди вольного лесного люда. Нам он больше был не особо нужен – теперь он не отвлекал, а лишь привлекал бы к нам лишнее внимание, но, увы. Зыкруд наотрез отказался уходить, ему с нами понравилось, с нами было весело, мы его кормили и поили, а он нам за это собирал такие лесные ягодки, о которых люди и не слышали никогда. Где он их набирал – ума не приложу, на все вопросы лишь улыбался в ответ своими сорока белоснежными зубами. Вот уж улыбка, так улыбка – позавидуешь. А прогнать Алвита я не мог – это люди противные твари, их не жалко, а разных зверушек, собачек там, зыкрудов, я не могу обидеть. Рука не поднимется. Так что пришлось следовать завету французского военного летчика, вложенного им в уста маленького мальчика. За тех, кого приручили, приходится отвечать.

А потом мы вышли к Великой Реке.

Редкая птица долетит до середины Днепра, да, Николай Васильевич? Люблю я Днепр, родимый, это вам не жалкая Сена, Темза, Тибр или Москва-река. То все – жалкие ручьи, на которых по чистой случайности крупные города возникли. А вот Днепр – это да! И ширина, и мощь чувствуется – правильная река. Бывал я на Ниле и Дунае, видел Волгу и Дон – куда им до Днепра! Может там по цифрам каким они и крупнее, и длиннее, и полноводнее – но Днепр, родимый, он все равно красивее! А его крутые киевские склоны, зеленые, с памятником Владимиру с крестом! А башни Лаврской Колокольни, Успенского Собора, а острый меч Родины-матери… Красивая река Днепр.

Да вот только по сравнению с Великой Рекой мой Днепр – так, ручеек. Великая Река – это целое пресноводное море, почему-то решившее потечь с севера на юг. Что там Бесс говорил, два километра? Ну, может у меня, конечно, глазомер совершенно не работает, но я бы сказал так – не меньше пяти! Хорошая речка, не так ли?

Хотя, не знаю, как в этом, но в своем родном теле я бы переплыл ее без проблем. Пять кэмэ? Плюс восемнадцать по Цельсию? Холодновато, конечно, но в целом – pas de problХme! А что, я не только магию учил, не только шестой уровень себе добыл – я еще и полиглот! Русский, который родной, украинский, французский и английский свободно… Вот, местный язык тоже постепенно учу, с магией бы – за пару часов управился, привык все запоминать исключительно заклинанием мемори, ну да ничего, вспомню молодость. Классы с первого по пятый, когда я еще был маленьким и не владел магией – тогда же у меня память сама по себе работала. Вот и сейчас, пусть нейроны трудятся, передают по нервным волокнам импульсы.

Это я отвлекся. Все равно делать нечего – Федя плавать умеет, но не в доспехах, Лера – не умеет, Алвит – вообще не может себе представить, что в воде можно плавать. Так что без особых вариантов – будем ждать лодку. Лесовики, добрые люди, мало того, что всю дорогу нас едой снабжали и направление указывали, так они еще и с транспортом помочь пообещали. Были у них свои переправы, и как раз возле одной из них мы и остановились на привал.

Ждать нам предстояло как минимум сутки – так что я решил, наконец, в тихой и спокойной обстановке проверить одну идею. А именно – а не поможет ли мне амулет вернуться домой? Все недели пути я разбирался, как им управлять – хоть он и мощный, а без руководства пользователя, с нулевыми способностями к магии не так-то просто его контролировать. Активизировать, как Бесс, типа "Спасай, амулет!", я мог. Но это все равно, что на пороховом складе ночью со свечей черную кошку искать – я предпочитаю точно знать, что произойдет. А вот как конкретно направить вероятностный поток в нужную сторону… Бесс об этом не знал. Эх, мне бы хоть каплю своих былых способностей… А то как все сделать – я знаю, а не могу! Приятно себя чувствовать гениальным пианистом, у которого обе ладони отрубили? Знаешь, как надо на клавиши нажимать, а пальцев нет! Вот и у меня примерно такое же чувство было…

Но, в конце концов, вроде как, разобрался. Сосредоточился, обратился к амулету, и… И понял – не может он мне помочь. Увы, как это не парадоксально звучит, магический амулет в своих силах был ограничен законами физики! Он не мог сотворить чудо, он лишь менял вероятности – не более того. А нарушение фундаментальных физических законов, законов сохранения энергии, импульса, момента импульса, единственности пространства-времени, выходят за его пределы. Это магией можно отправиться в прошлое, в соседний мир перейти или из пустоты вещество создать, физика таких возможностей не дает.

Хотя, не совсем так. На самом деле амулет был несколько хитрее, и я бы его назвал… Амулет-обманщик! Вот лучшее название! На самом деле он мог сотворить все, что угодно, но только об этом никто не должен был узнать! Вроде известного эксперимента про электрон, который сам по себе одновременно пролетает сквозь две дырки, а стоит нам создать регистрирующий прибор – и он уже только через одну может пролететь. Так и амулет. Для него несложно было немного сдвинуть орбиту луны, но только при условии, что ни один астроном за этой его "мелкой проказой" не наблюдал. Довольно загадочная особенность, но тем, кто его сотворял, было, наверно, виднее.