— Разумеется, это дело рук Стива. Они поссорились в одном из салунов, и Стив застрелил его. Однако в этом городишке никто ничего не видит и не знает. Никаких свидетелей происшествия найти не удалось. Стива спасло лишь то, что начальник полиции никому не сказал, кто он такой. Боюсь, это не первое и не последнее убийство, к которому он причастен. У нас есть сведения и о других загадочных убийствах. Не стану описывать того, что делает Стив. Погибают все, кто выступает против Тони Лэсситер. Я уже сказал вам, мадам, как загадочно исчез ее предыдущий телохранитель. По странному совпадению, это случилось именно тогда, когда ваш муж стал работать на нее.

— Вы хотите сказать… — с трудом вымолвила Джинни. — Вы хотите сказать, что Стив — преступник и объявлен вне закона? Он объединился с этой женщиной, чтобы… Но вы же не знаете этого точно! Мистер Бишоп… А если Стив просто ведет свою игру? Может, он только делает вид, что помогает ей, а сам пытается добыть полезную информацию? Раньше он часто так поступал, верно? — Джинни так разволновалась, что ей стало трудно говорить. — Прежде вас никогда не смущали его методы. Вы же не станете отрицать, что поручили ему выкрасть золото моего отца? А может, это вы надоумили его похитить меня средь бела дня? Нет, вы всегда спокойно относились к его ужасным выходкам! Стива прочили в профессиональные убийцы, не так ли? Но, когда он убивал для вас и по вашему приказу, вы называли это не убийством, а наказанием или возмездием!

«Да, — подумал Бишоп, — у нее все тот же сильный дух». Он спокойно выдержал ее натиск, лишь удивленно подняв брови.

Джинни наклонилась вперед и смотрела на него горящими глазами.

Бишоп так и не понял, как Стив Морган относится к женщине, на которой женился. «Стив всегда скрывал свои чувства от посторонних, если у него вообще когда-либо были чувства», — цинично подумал Бишоп. Однако Вирджиния Морган не скрывала своих эмоций.

Не обращая на это внимания, Бишоп продолжал с невозмутимым спокойствием:

— Будь я уверен, что Стив перешел на ее сторону с определенной целью или ведет свою собственную игру, я не приехал бы сюда, мадам, и не стал бы выкладывать вам все это. Как вы сами заметили, люди в моем департаменте не отличаются излишней деликатностью или душевной добротой. Их учат жестокости. И все они хорошо знают, что такое рискованная игра и в чем ее правила. Подумав, что Стив непозволительным образом нарушил эти правила, я поступил бы очень просто — послал бы туда судебного исполнителя или кого-нибудь из своих людей. Они пресекли бы его деятельность. Но я чувствую, что это не так. Мне кажется, нам крупно повезло, что Дэйв Мэден сбежал из тюрьмы, где его держали в цепях, и сейчас направляется через границу, чтобы отыскать свою жену.

— Дэйв Мэден? — Джинни вытаращила глаза.

— Ах да, я и забыл. Вы, должно быть, не знаете его. Этот человек тоже когда-то работал на меня. Затем женился и вышел в отставку. Но они со Стивом хорошо знают друг друга. Самое интересное то, что именно Стив помог ему убежать из тюрьмы. Пока никто не может объяснить этого. Дэйв клянется, что Стив не узнал его.

Просьбы и непрестанные упреки Мисси заставили Маноло пойти на это. Осуществить безумный план освобождения пяти человек, закованных в цепи. За ними следили два вооруженных охранника. Согласившись освободить этих людей, Маноло оказался главным участником этого увлекательного и опасного приключения.

Эти люди работали на строительстве одной из окружных дорог, серьезно поврежденной наводнением.

Когда Маноло впервые увидел их, ему стало не по себе. Повернув лошадь, он погнал ее к дому Картеров окольным путем, что отняло у него больше времени, чем обычно. Он долго не мог избавиться от ощущения, что это каким-то таинственным образом связано с рубцами на его руках и ногах. Почему-то он помнил боль от цепей на запястьях и лодыжках. Помнил он и удары хлыста, после которых на всю жизнь остаются глубокие шрамы на спине. Но его воспоминания были смутными и неясными, словно загнанными в самую глубину его сознания. Он напрасно ждал прояснения — оно так и не наступило.

Когда это было? Почему? Как ему удалось сбежать? Он не мог ответить на эти вопросы, а это вызывало в нем гнев и досаду. А тут еще Мисси пристала к нему со слезами на глазах, спрашивая, не видел ли он тех несчастных.

— Один из них — Дэйв, — твердила она, тихо всхлипывая. — Ты видел его? Неужели не заметил? У него большая каштановая борода и светлые волосы. Может, тебе теперь на все наплевать? Ты же сам когда-то был заключенным и работал под нещадно палящим солнцем и под дождем…

— Хватит, Мисси, успокойся, — строго сказал ей отец, после чего она замолчала и прикусила губу. Потом она выбежала из комнаты, громко хлопнув дверью.

— Мисси сейчас в таком возрасте, когда все задевает ее, — вздохнул Джо Картер, поглаживая бакенбарды. — Она слишком чувствительна и ранима, как и ее мать. Кроме того, она очень любит Ринейт Мэден. Я всегда радовался этому. Ринейт относилась к ней как к дочери, а Мисси всегда недоставало материнской любви.

Джо говорил спокойно и тихо, заметив, что Маноло почему-то злится. Глубокие морщины на лбу и бледные линии у рта придавали его лицу выражение жестокости. Маноло — крутой парень, он без колебаний совершал насилие и наслаждался дракой. Все они давно убедились в этом.

При этом он постоянно проявлял привязанность к Мисси. Может, потому, что она спасла ему жизнь?

У Джо Картера была бурная молодость. Когда в их доме появился этот незнакомец, Джо сразу заметил в нем ту дикость, которая была свойственна в молодости и ему. Но Маноло отличался еще неистребимой склонностью к насилию. Тем не менее Джо принял Маноло как родного. Впрочем, после войны он ко всему относился спокойно, иначе не выжил бы здесь. Когда Маноло отправился искать Билли-Боя Дозьера, желая отомстить за смерть Терезиты, Джо почему-то уверился в том, что этот человек не причинит Мисси никакого зла. Это убеждение основывалось не на разуме, а на каком-то глубоком необъяснимом чувстве.

Даже сейчас, увидев, что Маноло вышел вслед за Мисси, Джо удержал на месте своего сына Мэта.

— Он же любовник Тони Лэсситер! Отец, как ты можешь позволить ему остаться наедине с Мисси?

— Он не причинит ей зла, — спокойно ответил Джо. — К тому же помни, сынок, что только благодаря ему у нас хватает денег, чтобы заплатить давние налоги за наше ранчо. Не позволяй ревности ослепить себя. Твое увлечение Тони Лэсситер не помогло бы нам выпутаться из этих трудностей. Она и судья Бенуа помогли нам спасти наше ранчо лишь потому, что Маноло убедил ее. Поэтому оставь сестру в покое и радуйся тому, что нам удалось сделать с помощью этого человека.

Маноло догадался, о чем говорили Джо и Мэт, но не придал этому никакого значения. Он не боялся Мэта и относился к нему с подчеркнутым безразличием, хотя тот изо всех сил старался показать, что он ничем не хуже Маноло и когда-то тоже был любовником Тони.

Сейчас все мысли Маноло были заняты Мисси, «болотным ребенком», как называла ее Тони. Она, такая юная и наивная в свои семнадцать лет, была настоящей зеленоглазой колдуньей.